Прем Сагар - Лаллу Джи Лал
Услышала Индрани, молвила в ответ:
«Ну, глупости твоей то знать предела нет!
Да у тебя, супруг мой, ни на грош ума!
Да кто такой твой Кришна, кто его жена?
Да помнишь ли, иль уж забыл, как он тебя когда то в Брадже осрамил! Ведь там он уничтожил поклонение тебе, заставив всех браджийцев кланяться горе! Обманом сам пожрал он все съестное, что приготовили для приношения тебе! Потом заставил он тебя семь дней лить над горою дождь! Он чести ведь тебя лишил и обесславил на весь мир! Ну что-ж?
Тебе хоть стыдно или нет? Вот он то слушает, что говорит жена! А почему же ты не слушаешь меня?»
Махарадж! Когда Индрани так сказала Индре, то он ушел ни с чем, вернулся к Нараде и так сказал: «Великий риши! Иди, и от меня скажи шри Кришначандре так: „Из Нанданвана[428] невозможно кальпаврикшу взять и унести в другое место! А если унести, не будет там расти! Скажи так, да потом и вразуми его, скажи, пусть не посмеет он теперь вступать со мною в пререканья, пусть не идет против меня, как некогда он в Брадже, обманув браджийцев, сам сожрал все то, что было приготовлено для подношенья мне, а всем сказал, что съела все гора. Пусть он не забывается, не то — война!“»
Услышав это, Нарада джи, возвратившися к шри Кришначандре, передал ему слова владыки Индры и сказал: «Махарадж! Сам Индра то готов был кальпаврикшу дать, да не позволила ему Индрани!» Услышав это, Кришначандра джи Мурари, губитель гордости, отправился, немедля в Нанданван и, перебив иль разогнав всех стражей, похитил кальпаврикшу, положил на гаруду и так его привез. Тогда те стражи, которые бежали, спасаяся от руки шри Кришны, прибежали к Индре и с воплями ему все рассказали. Махарадж! И получивши весть о похищеньи кальпаврикши, царь Индра, разъярившися, взял свой перун, созвал богов всех, потом сев на Айравата, могучего слона, отправился немедля воевать с шри Кришначандрой.
Но Нарада джи муни сам пришел тут к Индре и сказал: «Махарадж! Да ты большой глупец, коль ты по наущению жены идешь войною против господа! Не стыдно ли тебе так поступать! Коль у тебя охота драться, так почему же ты не воевал тогда, когда Бхавмасур отнял у тебя твой зонт, а у Адити ее сережки? Теперь, когда господь убил Бхавмасура, вернул сережки и твой зонт, ты вдруг собрался на войну! Коль ты уж так силен, то почему же не боролся ты с Бхавмасуром? Да разве ты забыл тот день, когда ты в Брадж ходил и со смирением просил сам господа простить свою вину? И после этого ты вновь идешь бороться с ним!»
Махарадж! Услышав это все из уст шри Нарады, царь Индра, раскаявшися в том, что был готов начать войну, убитый, пристыженный не двинулся уж дальше.
Тогда шри Кришначандра джи отправился обратно в Дварку. Обрадовались ядавы, увидев Хари! Господь отнес немедля кальпаврикшу к царице Сатьябхаме во дворец и посадил его он там. Царь Уграсена браком по ведийскому закону немедля сочетал шри Кришначандру джи и тех шестнадцать тысяч сто царевен, которые еще не состояли в браке.
И по закону вед там был устроен пир;
Так шри Мурари Хари радовал весь мир!
Шестнадцать тысяч сто всех он воздвиг дворцов,
И в них дарит всем Кришна нежную любовь!
А главные царицы, восемь их числом,
Сильней и крепче любят Хари с каждым днем!“
Поведав это сказанье, шри Шукадева джи сказал: „О царь! Так Хари умертвил Бхавмасура и серьги Адити вернул, а Индре зонт, и взяв себе в супруги всех шестнадцать тысяч сто и восемь дев, шри Кришначандра в Дварке стал со всеми безмятежно жить и наслаждаться“.
Так гласит глава шестидесятая „Умерщвление Бхавмасура“ в „Прем Сагаре“, сочиненном шри Лаллу Лалом.
Глава 61
Шри Кришна разгневал Рукмини джи и снова ее утешил
Шри Шукадева джи сказал: „Махарадж! Однажды в золотом дворце, украшенном камнями самоцветными, стояло ложе золотое с роскошным балдахином, усеянное драгоценными камнями. На нем благоухала ароматом белая и нежная как пена с дивными подушками постель, покрытая душистыми цветами. Вкруг ложа там стояли дивные сосуды, все наполненные камфорою, розовой водой, сандалом, чоа и арагджей[429]. Различными прекрасными картинами расписаны все стены были. Повсюду в нишах там цветы стояли, и плоды, печенья, сладости. Там было все, что только можно пожелать для счастья.
В прекраснейшей свободной гхачхре[430], покрытой бисером чудесным; в сверкающей ангие[431], блестящей сари[432], в великолепном покрывале; украшенная с головы до ног; на лбу нарисовав из рори тилак; одев все украшения, усеянные драгоценными камнями и огромнейшими жемчугами: натх[433], шишпхул, каранпхул, манг, тика, дхерхи, банди, чандрахар, моханмал, дхукдхуки, панчлари, сатлари, муктамал, двойные и тройные навратан, буджхабанд, канкан, пахунчи, навгари, чури, чхап, чхалла, кинкини, анват, бичхуа, джехар, техар и разные другие украшения, лунноликая, чампакоцветная, газелеглазая, с голосом кукушки, с походкою слона и с станом льва — шри Рукмини джи и облакоцветный, лунноликий, лотосоглазый, в короне из павлиньих перьев, в гирлянде из лесных цветов и в желтом шелковом наряде, в желтом же плаще — свет трех миров и море красоты, шри Кришначандра, корень радости, там возлежали и друг друга одаряли счастьем.
Лежал, лежал шри Кришна джи и вдруг сказал он Рукмини джи так: «Красавица, послушай! Я об одном хочу тебя спросить, и ты ответь на это мне! Ведь ты — великая красавица, ты добродетелей полна и дочь царя Бхишмака! Царь Шишупал, владыка Чандери, могуч, высокославен; в роду его семь поколений царством правили. Из страха перед ним ведь мы бежали и скитаемся. Покинувши Матхуру, мы пришли сюда и поселились в океане. И все из страха перед ним. Такого-то царя тебе нашли в мужья отец и мать и брат. И он
