Чингисхан. История завоевателя Мира - Джувейни Ата-Мелик
Узнав об этом несчастье, его брат Шамс ад-Дин, который находился при ильхане, тут же поспешил в Багдад, собрал в своем доме и в домах своих детей всю серебряную и золотую посуду, которую нашел, одолжил, какие только смог, ценные вещи у влиятельных людей и все это добро передал Абаке, в то время уже приближавшемуся к Багдаду, в надежде умиротворить его. Однако это не помогло. Джувейни находился под стражей в своем доме, а монгольские чиновники искали деньги, которые он предположительно спрятал, истязая его слуг и раскапывая могилы его детей и родственников. Не найдя ничего, они заключили его в тюрьму в Каср-Мусанне, а сами отправились с докладом к Абаке. Однако некоторые монгольские принцы и принцессы, включая любимую жену Абаки, вступились за Джувейни, и 17 декабря 1281 г. им наконец удалось добиться его освобождения. —
После того как эта попытка оказалась неудачной, по навету Маджд аль-Мулька Джувейни был обвинен в переписке с египетскими мамлюками и в марте 1282 г. он отправился из Багдада в Хамадан в сопровождении уполномоченных ильхана, чтобы ответить на эти обвинения в присутствии Маджд аль-Мулька. Первого апреля путешественники, только что преодолевшие перевал Асадабад возле Хамадана, были встречены придворными ильхана, сообщившими им добрые вести о том, что ильхан, наконец убедившись в его невиновности, вернул Джувейни свое расположение и освободил из заключения его приближенных. Однако, достигнув Хамадана, Джувейни узнал, что Абака только что умер, и в изменившихся обстоятельствах было решено взять его под стражу. Это заключение, впрочем, не продлилось долго, поскольку вскоре пришло известие о том, что трон унаследовал брат Абаки Текудер, принявший ислам и известный также под мусульманским именем Ахмед (Акомад-Солдан у Марко Поло), и что первым делом он приказал освободить Джувейни.
Новый правитель в то время находился в Армении, и Джувейни отправился к нему и впоследствии сопровождал его на курилтай, который был проведен на пастбищах Алатака к северо-востоку от оз. Ван, у истоков Восточного Евфрата. Здесь были назначены новые правители провинций, и Джувейни вновь получил свою старую должность правителя Багдада. Текудеру стало известно о деятельности Маджда аль-Мулька и его сообщников, и он приказал провести расследование. Маджд аль-Мульк был признан виновным и приговорен к смерти, но до того как приговор привели в исполнение, он был схвачен и убит группой мусульман и монголов, которые «набросились на него, раня друг друга в своем стремлении добраться до него, разрезали и разорвали его на части и даже поджарили и съели куски его плоти».
Этим рассказом о собственном триумфе и о крушении планов своего врага Джувейни завершает второй из двух своих трактатов, описывающих интриги, которые плелись против него и против его брата. Однако его собственный конец также уже был близок
Между новым правителем и его племянником Аргуном существовала неприкрытая вражда, и поскольку Джувейни занимали высокое положение при его дяде, а также потому, что Аргун верил широко распространенным слухам о том, что Шамс ад-Дин отравил его отца Абаку, он был полон решимости покончить с ними. Отправившись в Багдад, он выдвинул — против Джувейни старые обвинения в растрате и начал арестовывать и подвергать пыткам его доверенных людей. Один из этих людей незадолго перед тем умер, и Аргун приказал откопать его тело и бросить на проезжей дороге. После известия о таком варварстве у Джувейни, согласно одному сообщению, случился приступ сильной головной боли, от которого он вскоре умер. Однако согласно Дахаби, его смерть была вызвана падением с лошади. Какова ни была причина, он умер в Мугане или Арране 5 марта 1283 г., в возрасте примерно пятидесяти семи лет, и был похоронен в Тебризе. В следующем году Аргун, свергнув с престола своего дядю, занял его место на троне. Он приказал казнить Шамс ад-Дина и четверых его сыновей, и вскоре весь род Джувейни был истреблен.
II. ЕГО РАБОТА
«История Завоевателя Мира» была начата в Каракоруме в 1252 или 1253 г., и в 1260 г. Джувейни, незадолго до этого назначенный правителем Багдада, все еще продолжал работать над ней. В том же году или вскоре после этого он, должно быть, отказался от намерения продолжить свою историю, поскольку в ней нет никаких указаний на события, случившиеся после этой даты. Относительно условий, в которых Джувейни написал большую часть своей работы, у нас имеется его собственное свидетельство. Описывая завоевание монголами Хорасана, он говорит следующее:
И если бы нашелся тогда человек, свободный от забот, который мог бы посвятить всю свою жизнь исследованию и изучению, а все свое внимание — записи событий, то и он не смог бы уделить достаточно времени описанию одного-единственного края. Насколько же меньше возможностей у автора этих строк, который, несмотря на свою склонность к этому, не имеет ни одной свободной минуты для занятий, разве что в долгом путешествии улучит час-другой, когда караван остановится на привал, чтобы записать эти истории! (I, 118; I, 152).
Эти условия сказались на его труде. Даты порой пропущены или указаны неправильно, и автор время от времени противоречит самому себе. Такие ошибки вполне объяснимы в неотредактированной работе, тем более в работе, которая, судя по всему, не была закончена.
В одном из ранних списков (B) имеется пропуск, равный семи или восьми строкам печатного текста, в главе, — посвященной Аргуну (II, 262), и гораздо больший пропуск — более страницы — в конце главы, посвященной министрам Мункэ (III, 89). Эти пропуски, по предположению Казвини, возможно, были оставлены автором для дальнейших дополнений, которые так и не были сделаны. Автор, кроме того, ссылается на несуществующие главы: о взятии Герата (I, 118) в первом томе и по крайней мере на пять глав в третьем томе: о Чинкае, «протонотариусе» Карпини (III, 59), Эльчигитае, монгольском военачальнике, отправившем посольство к Луи IX (III, 62), и по одной главе о каждой миссии к Мункэ (III, 82)[6]. Совершенно очевидно, что не окончен и сам третий том. В соответствии с первоначальной структурой работы третий том был вторым. Такое деление сохранилось по крайней мере в трех списках, основой одного из которых (E) стал список, сделанный при жизни автора. В пользу такого деления свидетельствует утверждение самого Джувейни во введении к третьему тому, где, говоря о содержании «предыдущего тома», он перечисляет события, описанные в первом и втором томах текста; эта же структура прослеживается как в большинстве списков, так и в печатном издании. При таком делении текста второй том оказался гораздо меньше первого. Однако они были бы равными по объему, если бы пять глав, о которых было сказано выше, были действительно написаны и если бы Джувейни, как логично было бы предположить, закончил свою работу описанием кульминации похода Хулагу на запад, которой стало взятие Багдада и уничтожение халифата Абиссидов — событие, которое сам Джувейни пережил примерно на двадцать семь лет. Вероятно, как предположил Казвини, «исполнение обязанностей правителя Багдада... не оставляло ему свободного времени для продолжения его великого исторического труда»[7].
Его работа, по словам Бартольда, «до сих пор не оценена по достоинству»[8], и на Западе, по крайней мере, он остается в тени писавшего позднее Рашид ад-Дина, значительная часть работы которого — «обширной исторической энциклопедии, подобной которой в Средние века не было ни у одного народа ни в Азии, ни в Европе»[9], — уже давно была доступна в переводах на европейские языки. Рашид ад-Дин мог пользоваться монгольскими источниками, недоступными Джувейни; его описание ранних лет жизни Чингисхана бесконечно полнее и подробнее, чем у историка, жившего несколько раньше. С другой стороны, Джувейни был ближе к описываемым им событиям, и многое в его рассказе о нашествии, скорее всего, — основывалось на сообщениях очевидцев. В описании истории Персии между вторжением и походом Хулагу он мог опираться на воспоминания как своего отца, так и на свои собственные; и, наконец, он и сам, как мы видели, стал участником описываемых им событий. Примечательно, что Рашид ад-Дин, рассматривая историю того периода, обычно ограничивается почти дословным пересказом того, что было написано его предшественником. У Джувейни было еще одно преимущество: он дважды посетил Восточную Азию. Большинство сведений о турках и монголах, вероятно, было собрано им при дворах монгольских принцев и во время его поездок туда; и в точности приведенной им информации можно убедиться, сравнив ее не только с сочинениями Рашид ад-Дина, но и с работами таких западных путешественников, как Карпини, Рубрук и Марко Поло, а также с китайскими и собственно монгольскими источниками.
