Ле-цзы - Дао дэ Цзин. Книга о Пути и Добродетели (сборник)
Поэтому есть обладающий жизнью, есть и то, что порождает обладающего жизнью[36]; есть обладающий формой, есть и то, что создает обладающего формой; есть обладающий звуком, есть и то, что дает звук обладающему звуком; есть обладающий цветом, есть и то, что дает цвет обладающему цветом; есть обладающий вкусом, есть и то, что дает вкус обладающему вкусом. То, что порождается рожденным, – смерть; но то, что порождает рожденного, никогда не кончается; то, что формируется в форму, – это сущность, а то, что формирует форму, никогда [формой] не обладает; произведенный звучащим звук слышен, а то, что порождает звучащее, никогда не звучит; порожденная цветом окраска ясно видна, а то, что порождает цвет, никогда не заметно; порожденный вкусом вкус ощущается, а то, что порождает вкусовое ощущение, никогда не обнаруживается: все это дело недеяния[37]. [Недеяние] способно быть жаром и холодом, способно быть мягким и твердым, коротким и длинным, круглым и квадратным, живым и мертвым, горячим и холодным, способно плавать и тонуть, способно быть первым и вторым тоном гаммы, способно появляться и исчезать, быть пурпурным и желтым, сладким и горьким, вонючим и ароматным. [Недеяние] не имеет знаний, не имеет способностей, но нет того, чего бы оно не знало, нет того, чего бы оно не могло.
* * *Учитель Лецзы, направляясь в Вэй, решил закусить у дороги. Его спутники заметили столетний череп[38] и, отогнув полынь, показали учителю.
Посмотрев [на череп, Лецзы] сказал своему ученику Бо Фыну[39]: – Только мы с ним понимаем, что нет ни рождения, ни смерти. Как неверно печалиться [о смерти]! Как неверно радоваться [жизни]!
* * *Есть мельчайшие семена, подобные [икре] лягушки[40], [яйцу] перепелки. Попадая в воду, [они] соединяются в перепончатую ткань; на грани с сушей приобретают покров лягушки, раковину [моллюска]; на горах и холмах становятся подорожником. Подорожник, обретя удобрение от гнилого, становится [растением] воронья нога. Корни вороньей ноги превращаются в земляных и древесных червей, а листья – в бабочек; бабочки также изменяются и становятся насекомыми[41]. [Когда насекомые] родятся у соляного поля, то будто сбрасывают кожу и называются [насекомыми] цюйдо[42]. Цюйдо через тысячу дней превращается в птицу, ее имя – ганьюйгу. Слюна ганьюйгу становится сыми, сыми превращается в [насекомое] илу в пищевом уксусе. Илу пищевого уксуса порождает [насекомое] хуанхуан пищевого уксуса. От хустхуан пищевого уксуса родится [насекомое] цзюю, от цзюю [насекомое] моужуй, от моужуй вошь на тыквах.
Баранья печень превращается в дигао, кровь коня превращается в блуждающие огоньки, и кровь человека превращается в блуждающие огоньки[43]. Сокол становится ястребом, ястреб – кукушкой, кукушка много времени спустя снова становится соколом. Ласточка превращается в устрицу, крот – в перепела, сгнившая тыква – в рыбу, переросший порей – в петушиный гребешок, старая овца – в обезьяну, рыбья икра – в червяка.
[Животное] Даньюань само себя оплодотворяет и рождает, это называется лэй. Водоплавающая птица родит от взгляда, называется птица-рыболов. [Есть породы] только самок – называются гигантские черепахи; [есть породы] только самцов – называются осы. В [стране] Дум[44] мужчина не [соединяется], а чувствует, женщина без мужа, а зачинает. Царь Просо[45] родился от огромного следа, Найденный на Реке Инь[46] родился в дупле шелковицы.
Из согретой сырости рождается папоротник, из вина [насекомое] сицзи. [Растение] янси, соединяясь со старым бамбуком, не дававшим ростков, порождает темную собаку, темная собака – барса, барс – лошадь, лошадь – человека. Человек, состарившись, уходит в мельчайшие семена. [Вся] тьма вещей выходит из мельчайших семян и в них возвращается[47].
* * *В преданиях о Желтом Предке говорится:
– Движение формы [тела] порождает не форму, а тень[48]; движение звука – не звук, а эхо; движение <действие> небытия порождает не небытие, а бытие. Форма [тело] – это то, чему непременно придет конец. Придет ли конец небу и земле [вселенной]? Всему [ли] настанет конец вместе с нами? Не знаем, наступит ли полный конец. Наступит ли конец пути, который, собственно, не имеет начала? Истощится ли [путь], который, собственно, не имеет <бытия во времени>? Обладавший жизнью становится снова неживым; обладавший формой становится снова бесформенным; неживое, собственно, не то, что не жило; бесформенное, собственно, не то, что не обладало формой. Живому, по закону природы[49], непременно придет конец; как конечное не может не прийти к концу, так и живое не может не жить. Те, кто хочет жить постоянно, без конца, не знают границ естественных законов[50]. Жизненная сила[51] – это часть, [полученная] от неба; скелет [тело] – это часть от земли; чистое относится к небу и рассеивается, мутное относится к земле и соединяется [с ней]. Жизненная сила покидает форму и каждая из них возвращается к своему подлинному [состоянию]. Вот почему [душа умершего] называется гуй. Гуй означает возвращение, возвращение в свой подлинный дом.
* * *Желтый Предок сказал:
– Как [могу] я еще существовать, [когда] душа проходит в свою дверь, а тело возвращается к своему корню? Человек от начала и до конца четырежды переживает великие изменения: младенчество в детстве, возмужание в юности, одряхление в старости, исчезновение в смерти. В младенчестве только воздух [энергия] приводит желания к единству и достигается высшая гармония. Вещи не наносят вреда [человеку, к полноте его] свойств[52] нечего добавить. Во время возмужания в юности воздух [энергия] в крови[53] переливается через край, [человека] переполняют страсти и заботы, [он] подвергается нападению вещей, и поэтому свойства [его] ослабевают. Во время одряхления в старости страсти и заботы смягчаются, тело готовится к отдыху, вещи [С ним] не соперничают. Хотя [свойства его] и не обладают той полнотой, что во младенчестве, но [они] более спокойны, чем в юности. Исчезая в смерти, [человек] идет к покою, возвращается к своему началу.
* * *Странствуя по Горе Великой[54], Конфуций[55] заметил Юна Открывшего Сроки[56], который бродил по пустынным окрестностям Чэн[57]. Одетый в оленью шкуру, подпоясанный веревкой, [он] играл на цине[58] и пел.
– Чему радуетесь [вы], Преждерожденный? – спросил Конфуций.
– Я радуюсь многому, – ответил тот. – Природа рождает Тьму существ, самое же ценное из них – человек. И мне удалось стать человеком. Такова первая радость. Мужчины и женщины отличаются друг от друга, мужчин уважают, женщин презирают, поэтому мужчина ценится выше. И мне удалось родиться мужчиной. Такова вторая радость. Человеку случается не прожить дня или месяца, [он умирает] не освободясь даже от пеленок А я дожил уже до девяноста лет. Такова третья радость. Быть бедным – правило мужа; смерть – конец человека. Зачем же горевать, если я обрету конец, оставаясь верным правилу?
– Прекрасно! – сказал Конфуций. – Как умеете [вы] утешать самого себя!
* * *Подобный Лесу[59] достиг почти ста лет. В конце весны, [еще] одетый в шубу, он шел и пел, подбирая колоски, оставшиеся на заброшенной полосе. Его заметил на равнине Конфуций, который направлялся в Вэй и, обернувшись к ученикам, сказал:
– С тем старцем следует поговорить. Попробуйте подойти и его расспросить.
Попросив разрешения, Цзыгун[60] отправился навстречу. [Встав] в конце межи лицом к старцу, [Цзыгун] со вздохом спросил:
– [Вы] распеваете, подбирая колоски. Неужели Преждерожденного не мучает раскаяние?
Подобный Лесу не остановился и не перестал петь. Но Цзыгун [продолжал] спрашивать без конца, пока тот не поднял голову и не сказал:
– В чем же мне раскаиваться?
– С какой радости Преждерожденный поет, подбирая колоски? [Быть может]
В юности не трудился,В зрелости не боролся,В старости [остался] без жены и сыновей,А смертный час уж близится![61].
– То, что меня радует, у всех людей, напротив, вызывает печаль, – с улыбкой ответил Подобный Лесу. – «В юности не трудился, в зрелости не боролся»[62] – поэтому-то и сумел прожить столько лет. «В старости [остался] без жены и сыновей, а смертный час уж близится!» – этому я и радуюсь.
– Как можете вы радоваться смерти? – спросил Цзыгун. – [Ведь] смерти люди боятся, а долголетию радуются.
– Смерть и жизнь подобны возвращению и отправлению[63]. Откуда мне знать, что умерев в этом [случае], не родишься в другом [случае]? Ведь я знаю [только], что они [жизнь и смерть] не походят друг на друга. Откуда мне знать, не заблуждается ли тот, кто добивается жизни? Откуда мне также знать, не будет ли моя нынешняя смерть лучше, чем прошедшая жизнь? – Таков был ответ Подобного Лесу.
