Автор неизвестен Народные сказки - Японские народные сказки
Пришел рассеянный в храм, видит: у ворот храма амулетами торгуют. Было у него с собой сто монов. За амулет хотел он отдать три мона, а на остальные выпить и погулять, да опять впопыхах ошибся. Три мона оставил себе, а девяносто семь бросил в ящик для сбора денег. Что будешь делать? Взять назад совестно, а на три мона не попируешь. Пошел он за горку позади храма, где народу не было. Развязал узелок с едой, смотрит — а там пустой горшочек.
Схватил он его да как швырнет с досады! Покатился горшочек, ударился о камень и разбился.
Стал рассеянный сворачивать платок — что это? — длинные завязки болтаются. Посмотрел — а это не платок, а женин нижний пояс. Бросил его рассеянный, точно обжегся. Стал искать, чем подпоясаться, да вдруг видит: халат-то на нем надет шиворот-навыворот. Ахнул рассеянный и побежал с горки подальше от людей. А есть, как на грех, все больше хочется. Не до праздника ему стало, не пошел в храм на представлением поглядеть, а повернул домой.
Попалась ему по дороге лавка. Выставлен перед ней белый камень, похожий на рисовую лепешку, в знак того, что здесь торгуют лепешками.
Спросил рассеянный:
— Сколько лепешка стоит?
Ему говорят:
— Три мона.
«Куплю, — думает, — одну. У меня как раз три мона осталось». Положил деньги, схватил камешек и пошел. Удивился продавец, закричал ему вслед:
— Стой! Это не лепешка, а камень! Настоящую лепешку я тебе сейчас дам.
Куда там! Рассеянный подумал, что с него еще денег просят. Крикнул:.
— Я же положил тебе три мона! — и побежал со всех ног.
Продавец хотел было догнать его, да не смог.
Отдышался рассеянный, положил лепешку в рот и крак! — сломал зуб. Глядит — а это не лепешка, а белый камень. Бросил рассеянный его в реку и еще скорей побежал домой. Бежит он, злой, голодный, и думает: «Жена во всем виновата! Не сумела собрать меня в дорогу как следует. Приду домой, я ей покажу!»
Вбежал он в дом и кричит с порога:
— Ах ты негодница! Осрамила меня, на весь свет ославила.
— Ты чего ругаешься, сосед? Чем я тебя осрамила?
Глянул — а это не его жена, а соседка, и дом-то не его, а соседский.
Выскочил он оттуда как ошпаренный. Побежал в лавочку, взял в долг чаю, чтобы с соседкой помириться. Пошел к ней опять, протягивает сверточек чаю:
— Я сейчас нагрубил тебе. Прости, пожалуйста.
А она в ответ:
— Как же ты рано вернулся! Никогда еще этого не бывало.
Поглядел — а это его жена! По ошибке он в собственный дом вбежал. Делать нечего, отвечает рассеянный жене:
— Да там ничего любопытного не было. Не на что и глядеть. Решил я вместо выпивки побаловать тебя: видишь, подарочек принес. Завари-ка чаю!
95. Отгадай, где мой дом
Давно-давно дочь одного богача поехала купаться в горячих источниках Арима в краю Сэтцу[153]. Случилось так, что некий юноша остановился в той же гостинице, в комнате рядом. Девушка была красавица, юноша очень хорош собой. Они встречались каждое утро, и пошли между ними дружеские беседы.
Но вскоре пришло время девушке возвратиться домой. Хотя они полюбили друг друга, но юноша не знал, как зовут его любимую, где ее дом, и она тоже ничего о нем не знала.
Захотелось девушке открыть любимому свою тайну, но не прямо, а обиняком, и она сложила такое стихотворение-загадку:
Если ты любишь меня,То в селенье СемнадцатьПриходи меня навеститьУ негниющего моста,Где летом плачут навзрыд,Где вкусные ботамоти.
«Если он вправду любит, — думала девушка, — он разгадает самую хитрую загадку и придет ко мне. Значит, он меня, достоин. А если не разгадает, то мало в нем проку».
Написала она стихотворение-загадку на бумаге и отдала юноше:
— Вот где я живу, вот как меня зовут, непременно приходи ко мне, — и с этими словами простилась с ним.
Юноша вернулся из Арима к себе на родину. Он очень хотел навестить девушку, но никак не мог разгадать загадку. Как он ни ломал себе голову, сколько ни думал, но ничего на ум не приходило, и он в тоске целыми днями бродил по городу. На самой окраине встретил он одного амма. «Говорят, что амма — мудрые люди», — подумал юноша и решил спросить у него совета.
Услышал амма загадку девушки, сложил руки на груди и задумался: в самом деле, мудрено! Вдруг он хлопнул в ладоши:
— А-а, понял! «Селенье Семнадцать» — это село Вакаса — Молодое[154]. Негниющий мост, разумеется, Каменный мост. А кто плачет летом? Цикады-сэми. Значит, возле Каменного моста стоит дом господина Сэмия. Пирожки ботамоти иначе зовутся охаги. Имя девушки о-Хаги-сан. Ищи девушку о-Хаги из дома Сэмия, и все тебя поймут, — научил он юношу.
Обрадовался юноша, поблагодарил амма и сразу же отправился в село Вакаса. Стал расспрашивать, и в самом деле у Каменного моста стоит дом некоего Сэмия. Перед домом большие ворота, возле дома множество кладовых, а вокруг идет высокая белая ограда. Видно, что хозяин — неслыханный богач.
Опечалился юноша. Разве в такой дом примут зятя без рода-племени? Остановился он в гостинице и целый вечер думал: как ему быть? На другой день, едва занялась заря, явился он к воротам дома Сэмия и давай подметать метлой улицу.
Наконец выглянул сторож. Видит — перед воротами ни пылинки, дорога чисто подметена.
Удивился сторож:
— Вот-те раз, кто-то непрошеный улицу подмел. Может, хотел пристыдить меня?
И на другое утро, и на третье — словом, три раза подряд все было чисто подметено, убрано.
Сторож подумал: «Это неспроста, тут что-то кроется. Назавтра встану пораньше и подкараулю негодника, схвачу его».
Ни свет ни заря поднялся сторож с постели, спрятался за воротами и ждет, кто придет улицу подметать. Скоро послышался шорох метлы. Сторож поспешно распахнул ворота, схватил непрошеного помощника за ворот и спрашивает:
— Ты кто такой? Что тебе здесь надо перед чужими воротами?
— Ничего дурного я не делаю, — ответил юноша. — Вижу: это дом богатый, много в нем слуг, может, и меня наймут на работу. Уж очень хочется мне поступить к вам в услужение. Может, замолвишь за меня словечко хозяину? Вот в этой надежде я и подметаю каждое утро перед воротами. Прошу, не откажи.
— Ну что ж, — согласился сторож, — так и быть, поговорю о тебе с хозяином.
— Каждое утро один юноша подметает улицу перед нашими воротами, — сказал он хозяину. — Просит нанять его на любую работу.
— Ладно, ладно, — согласился хозяин. — Найми его.
Такой-то хитростью юноша пробрался в дом Сэмия и стал там слугой. Вначале выполнял он самую тяжелую работу истопника и подметальщика. Стал он черным от пыли и грязи. С утра до вечера бродил юноша возле покоев своей возлюбленной, но так ни разу ее и не увидел.
А у той девушки был с детства сговоренный жених. В прежнее время дом его славился богатством не меньше, чем дом Сэмия, но теперь были они как небо и земля. Семья жениха разорилась, и он стал бедняком. Сговор между родителями уже состоялся, и отказать жениху было нельзя. Но девушка не любила его. Полюбился ей другой юноша, тот самый, кого встретила она возле горячих источников. Но разгадает ли он загадку? Узнает ли, где живет она, как ее зовут по имени? «Нет, не придет он», — с тоской думала девушка.
Шло время, и приближался день свадьбы с нелюбимым женихом.
С тяжелым сердцем девушка готовилась к свадебному торжеству. Решено было, что свадебный паланкин понесут двое носильщиков. Впереди пойдет слуга по имени Санскэ, а сзади кто придется, хоть истопник.
Настал наконец урочный день. Невеста надела на себя свадебный наряд и села в паланкин. Санскэ поднял на плечи передние концы жердей, а сзади подхватил паланкин другой носильщик — тот самый юноша. Свадебный поезд тронулся в путь. Из дома вышли, чтобы проводить паланкин, гости, слуги и служанки.
Прошли полдороги и тут решили опустить паланкин на землю и отдохнуть. Передний носильщик окликнул своего товарища, юноша подошел на зов. В этот миг юноша и девушка увидели друг друга.
И тут девушке стало худо. Свадьбу пришлось отложить. В дом жениха отправили вестника с просьбой подождать.
Паланкин понесли обратно в дом Сэмия. Девушка вдруг так тяжело заболела, что головы поднять не могла. Родители испугались, призвали врача, стали давать девушке разные лекарства, а ей все хуже и хуже — совсем истаяла.
Родители и кормилица, сменяя друг друга у изголовья больной, стали толковать между собой:
— Уж не любовный ли это недуг?
Пытались они узнать, что у девушки на сердце, но она застыдилась и ни слова в ответ.
Тогда призвали знаменитого гадателя.
— Нет сомнения, это любовный недуг, — решил он. — Тот, кого она полюбила, находится здесь, в доме. Так указало гадание.
— Но кто же он? — спросили гадателя.
