без автора - Тысяча И Одна Ночь. Книга 2

Потом посредник покинул его и пошёл на средину рынка и, взяв невольницу за руку, сделал знак везирю аль Муину ибн Сави и сказал: "О господин, вот её владелец подходит". А Нур-ад-дин пришёл и вырвал из его рук невольницу и ударил её и воскликнул: "Горе тебе, о девка, я привёл тебя на рынок, чтобы сдержать клятву! Иди домой и не перечь мне другой раз! Горе тебе! Нужны мне за тебя деньги, чтобы я стал продавать тебя! Если бы я продал домашнюю утварь, я выручил бы много больше, чем твоя цена".

А везирь аль-Муин ибн Сави, увидав Нур-ад-дина, сказал ему: "Горе тебе, разве у тебя ещё осталось что-нибудь, что продаётся или покупается?" И аль-Муин ибн дин хотел броситься на него, и тут купцы посмотрели на Нур-ад-дина (а они все любили его), и он сказал им: "Вот я перед вами, и вы знаете, как он жесток!" А везирь воскликнул: "Клянусь Аллахом, если бы не вы, я бы наверное убил его!" И все купцы показали Нур-ад-дину знаком глаза: "Разделайся с ним! - и сказали: - Ни один из нас не встанет между ним и тобою".

Тогда Hyp-ад-дин подошёл к везирю ибн Сави (а Нурад-дин был храбрее) и стащил везиря с седла и бросил его на землю. А тут была месилка для глины, и везирь упал в неё, и Hyp-ад-дин стал его бить и колотить кулаками, и один из ударов пришёлся ему по зубам, так что борода везиря окрасилась его кровью.

А с везирем было десять невольников, и когда они увидали, что с их господином делают такие дела, они схватились руками за рукоятки своих мечей и хотели обнажить их и броситься на Нур-ад-дина Али, чтобы разрубить его, но тут люди сказали невольникам: "Этот - везирь, а тот - сын везиря. Может быть, они в другое время помирятся, и вы будете ненавистны и тому и другому; а может бить, аль-Муину достанется ваш удар, и вы умрёте самой гадкой смертью. Рассудительней будет вам не вставать между ними".

И когда Нур-ад-дин кончил бить везиря, он взял свою невольницу и пошёл к себе домой, а что касается везиря, то он тотчас же ушёл, и его платье стало трех цветов: чёрное от глины, красное от крови и пепельное.

И, увидав себя в таком состоянии, он взял кусок циновки и накинул её себе на шею и взял в руки два пучка хальфы и отправился и пришёл к замку, где был султан, и закричал: "О царь времени, обиженный, обиженный!"

И его привели перед лицо султана, и тот всмотрелся и вдруг видит - это старший везирь! "О везирь, - спросил султан, - кто сделал с тобою такие дела?" И везирь заплакал и зарыдал и произнёс:

"Ужели меня обидит судьба, коль жив ты,И волки меня пожрут ли, скажи, коль лев ты?В прудах твоих напьются ведь все, кто жаждет.Возжажду ли я под сенью твоей, коль дождь ты?

"О господин, - сказал он потом, - со всеми, кто тебя любит и служит тебе, бывает так!" И султан воскликнул: "Горе тебе, скорее скажи мне, как это с тобой случилось и кто сделал с тобою эти дела, когда уважение к тебе есть уважение ко мне!"

"Знай, о господин, - ответил везирь, - что я сегодня вышел на рынок, чтобы купить себе рабыню-стряпуху, и увидал на рынке девушку, лучше которой я не видел в жизни. И я хотел купить её для нашего владыки султана и спросил посредника про неё и про её господина, и посредник сказал мне, что она принадлежит Али, сыну альФадла ибн Хакана. А наш владыка султан дал раньше его отцу десять тысяч динаров, чтобы купить на них красивую невольницу, и он купил эту невольницу, и она ему понравилась, и он поскупился на неё для владыки нашего султана и отдал её своему сыну. А когда его отец умер, этот сын продавал все, какие у него были владения и сады и посуду, пока не разорился, и он привёл невольницу на рынок, намереваясь её продать, и отдал её посреднику, а тот сказал её предлагать, и купцы прибавляли за неё, пока её цена не дошла до четырех тысяч динаров. И тогда я подумал про себя: "Куплю эту невольницу для нашего владыки султана - ведь деньги за неё поначалу были от него", и сказал: "О дитя моё, возьми от меня её цену - четыре тысячи динаров". И когда он услышал мои слова, он посмотрел на меня и оказал: "О скверный старец, я продам её евреям и христианам, но тебе её не продам!" И я сказал: "Я покупаю её не для себя, я её покупаю для нашего владыки султана, властителя нашего благоденствия". И, услышав от меня эти слова, он рассердился и потянул меня и сбросил с коня, хотя я дряхлый старец, и бил меня своей рукою и колотил, пока не сделал меня таким, как ты видишь. И всему этому я подвергся лишь потому, что я пошёл купить для тебя эту невольницу".

И везирь кинулся на землю и стал плакать и дрожать, и когда султан увидал, в каком он состоянии, и услышал его слова, жила гнева вздулась у него между глаз. И он обернулся к вельможам царства, и вдруг перед ним встали сорок человек, разящие мечами, и султан сказал им: "Сейчас же идите к дому Али ибн Хакана, разграбьте и разрушьте его и приведите ко мне Али и невольницу со скрученными руками и волоките их лицами вниз и приведите ко мне обоих!"

И они отвечали: "Внимание и повиновение!" - и надели оружие и собрались идти к дому Али Нур-ад-дина.

А у султана был один придворный по имени Алам-аддин Санджар, который раньше был невольником альФадла ибн Хакана, отца Али Нур-ад-дина, а потом его должность менялась, пока султан не сделал его своим придворным. И когда он услышал приказание султана и увидал, что враги снарядились, чтобы убить сына его господина, это было для него не легко, и он удалился от султана и, сев на коня, поехал и прибыл к дому Нур-ад-дина Али. И он постучал в дверь, и Нур-ад-дин вышел к нему и, увидев его, признал его, а Алам-ад-дин сказал: "О господин, теперь не время для приветствий и разговоров; послушай, что сказал поэт:

Спасай твою жизнь, когда поражён ты горем,И плачет пусть дом о том, кто его построил!Ты можешь найти страну для себя другую,А душу найти другую себе не можешь".

"О Алам-ад-дин, что случилось?" - спросил Нур-аддин, и придворный ответил: "Поднимайся и спасай свою душу, и ты и невольница! Аль-Муин ибн Сави расставил вам есть, и когда вы попадёте к нему в руки, он убьёт вас обоих. Султан уже послал к вам сорок человек, разящих мечами, и, по моему мнению, вам следует бежать, прежде чем беда вас постигнет".

Потом Санджар протянул руку к своему поясу и, найдя в нем сорок динаров, взял их и отдал Нур-ад-дину и сказал: "О господин, возьми эти деньги и поезжай с ними. Будь у меня больше этого, я бы дал тебе, но теперь не время для упрёков".

И тогда Нур-ад-дин вошёл к невольнице и уведомил её об этом, и она заломила руки, потом они оба тотчас же вышли за город (а Аллах опустил над ними свой покров), и пошли на берег реки, и нашли там судно, снаряжённое к отплытию.

А капитан стоял посреди судна и кричал: "Кому ещё нужно сделать запасы или проститься с родными или кто забыл что-нибудь нужное, - пусть делает это: мы отправляемся". И все ответили: "У нас нет больше дел, капитан". И тогда капитан крикнул команде: "Живее, отпустите концы и вырвите козья!" И Нурад-дин Али спросил его: "Куда это, капитан?" - "В Обитель Мира, Багдад", - отвечал капитан..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала тридцать шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда капитан сказал Али Нур-ад-дину: "В Обитель Мира, город Багдад", Нур-ад-дин Али взошёл на судно, и невольница взошла вместе с ним, и они поплыли и распустили паруса, и судно вышло, точно птица с парою крыльев, как сказал, и отлично сказал, кто-то:

Взгляни на корабль, и в плен возьмёт тебя вид его,Гоняется с ветром он, несясь по теченью.И, кажется, птица он, что крылья расправилаИ с неба низринулась стремительно в воду.

И судно поплыло, и ветер был хорош, и вот что случилось с ними.

Что же до того, что было с невольниками, то они пришли к дому везиря Нур-ад-дина Али, сломали двери и вошли и обошли помещение, но не напали на их след, и тогда они разрушили дом и воротились и уведомили султана, и султан воскликнул: "Ищите их, в каком бы месте они ни были!" - и невольники отвечали: "Внимание и повиновение!"

Потом везирь аль-Муин ибн Сави ушёл домой (а султан наградил его почётной одеждой), и его сердце успокоилось, и султан сказал ему: "Никто за тебя не отомстит, кроме меня", - а везирь пожелал ему долгого века и жизни.

А затем султан велел кричать в городе: "О люди, все поголовно! Наш владыка султан повелел, что того, кто наткнётся на Али Нур-ад-дина, сына Хакана, и приведёт его к султану, он наградит почётной одеждой и даст ему тысячу динаров, а тот, кто его укроет или будет знать его место и не уведомит о нем, тот заслуживает наказания, которое его постигнет". И Нур-ад-дина Али начали искать, но о нем не пришло ни вестей, ни слухов, и вот что было с этими.

Что же касается Нур-ад-дина и его невольницы, то они благополучно достигли Багдада, и капитан сказал им: "Вот Багдад. Это безопасный город, и зима ушла от него с её холодом, и пришло к нему время весны с со розами, и деревья в нем зацвели, и каналы в нем побежали".