Книга шахской славы. Часть 2 - Хафиз-и Таныш Бухари
Непрерывные войны, которые вел Абдулла-хан, и междоусобные войны между представителями шейбанидской династии разоряли страну, ухудшали положение населения. Хафиз-и Таныш приводит много примеров этому. Так, во время похода на Самарканд в 976 г. х. войска Абдулла-хана сначала подвергли грабежу область, а затем, после взятия города, устроили повальный грабеж в городе. Абу-л-Хайр-султан, идя походом на Балх на помощь Абдулла-хану, разорил население окраин Балха.
Особенно тяжелым было положение населения городов, подвергшихся осаде войсками Абдулла-хана. В крайне бедственном положении оказались жители таких осажденных городов, как Термез, Балх и Хисар. Жители Балха после длительной осады города переправлялись вплавь через крепостной ров, чтобы найти спасение от невыносимых условий, царивших в городе. Хафиз-и Таныш сообщает, что однажды во время выхода из города совершенно обессиленных людей в давке погибли тысячи человек.
Однако народные массы не всегда были лишь пассивным объектом во время борьбы Абдулла-хана со своими противниками. В ряде случаев они оказывали активное влияние на ход военных действий, как это показано на примере жителей Ташкента.
За указанный (почти 12-летний) период Абдулла-хан завоевал Балхскую область, в том числе Термез (входивший тогда в эту область), а также Гисар, Самарканд и Ташкент. Поход хана на Герат закончился неудачей. Правители Туркестана и некоторых других присырдарьинских городов после бегства Баба-султана, преследуемого войсками Абдулла-хана, хотя и выразили покорность хану, однако борьба за овладение этими городами потребовала в дальнейшем больших усилий со стороны ханских войск, о чем говорится в следующем, III томе “Шараф-нама-йи шахи”.
В заключение выражаю благодарность Ч. Г. А. Байбурди, рецензировавшему работу и сделавшему ряд полезных замечаний.
Для данного издания, как и для I тома, были составлены таблицы разночтении по пяти спискам сочинения: 1) список О 88, воспроизводимый факсимиле, 2) список Б (Республиканского рукописного фонда АН Азербайджанской ССР, № 44), 3) список Д (Института востоковедения АН Таджикской ССР, № 62), 4) список Ла (Государственного Эрмитажа), 5) список Т (Института востоковедения АН Узбекской ССР, № 149 (2207)). Однако по техническим причинам, из-за невозможности набора арабским шрифтом, пришлось опустить эти таблицы, довольствуясь лишь тем, что наиболее важные разночтения были отмечены в примечаниях к переводу.
Ноябрь 1977 г.
КНИГА ШАХСКОЙ СЛАВЫ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
/122а/ О походе могущественного хакана [Абдулла-хана] на Хорасанскую землю с целью завоевания ее
Говорит Аллах всевышний, всеблагий: “...ведь партия Аллаха — они победят”[2]. Согласно этим словам, являющимся чудом стихотворчества, всевышний господь, на повеления которого опирается шариат, и от воли которого зависит устойчивость дел шариата, и от милости которого зависит устройство дел в стране, облачает в одежду победы и одоления такого государя, высокие помыслы которого устремлены на укрепление твердой веры; он возлагает венец божьей помощи и победы на возвышающуюся до Фаркада[3] голову такого славного [властелина], чьи лучезарные мысли целиком направлены на продвижение предписаний шариата вождя пророков [Мухаммада], да будет ему благословение Аллаха и приветствие от господа миров! Закон божий всегда соответствовал тому, что всякий, кто поднимает меч мщения, чтобы водрузить стяг мусульманской веры, и поднимает руку смелости с саблей гордости в священной войне, чтобы опрокинуть знамя многобожия и поклоняющихся идолам, тот всегда выходит победителем в истреблении дьяволов и достоин принадлежать к “партии Аллаха”.
Цель изложения этого рассказа, этого повествования заключается в следующем. Его величество [Абдулла-хан] все время хранил в мыслях [намерение] завоевать мир, всегда поднимал знамя покорения стран, в особенности стран, где накопилась пыль неверия, [стран], погруженных во мрак тирании и многобожия. Поэтому благословенные мысли [хана] устремились на то, чтобы поднять пыль похода в сторону Хорасана, ибо в этом вилайете с давних пор, в течение многих лет всякого рода безбожники проявляют упорство, [следуя] по пути заблуждения и отклонения от истины, по стезе запрета и невежества. [Он желал] заставить осесть пыль мятежа и обнажить саблю мести для того, чтобы оставался в ножнах меч тирании и многобожия.
Словом, когда [хан] твердо решил [идти] походом на ту страну, последовал благословенный, непреложный приказ [его] о том, чтобы таваджии[4], могущественные, как Бахрам[5], храбрецы, сильные, как лев, поспешили бы в разные стороны, проявив старание в созыве [могущественного], как небо, войска, вернулись бы как можно скорее и поцеловали бы прах у высокого порога [хана].
После того как ко двору [Абдулла-хана], прибежищу Сатурна, с разных сторон непрерывно, одно за другим прибывали войска, многочисленные, как звезды, они удостаивались чести встретиться с ханом, поцеловать прах [у его порога]. В конце 974/май — июнь 1567 г. [Абдулла-хан] предпринял поход на Хорасан, чтобы водрузить знамя ислама, опрокинуть стяг неверия, [объявив] войну бесславному Тахмаспу[6]. Вследствие сильного рвения он опоясал душу поясом войны, священной войны, и выступил из столицы — Бухары, являющейся центром величия и великолепия, местом восхода солнца власти и счастья.
/122б/ Месневи автора
Шах, могущественный, как Джам[7], хакан, с которым дружит небо,
Выступил из города с большим числом мужей,
На коне соловой масти этот шах с приятным лицом
Казался солнцем, взошедшим до высшей точки небосвода.
Ему сопутствовали удача и успех,
Счастье шло быстро перед ним.
Он защищен щитом мщения,
В сильных руках [у него] лук.
Его боевая секира была [блестящей], как зеркало,
На ней были видны признаки победы.
Копье его пролагало путь к высшей точке неба [так, что]
Острием оно просверлило шар луны.
Лук его, прославленный во [всем] мире,
Был согнут, словно брови красавиц.
Развевалась бахрома знамен, полных складок,
Лаская локоны [хана], благоухающие амброй.
Загрохотал барабан, сорвался с места, стеная,
[Он] напоминал дитя, охватившее руками шею [барабанщика].
Звуки трубы лишали сознания [людей],
Они проникали в уши, чтобы похитить сердца.
Так высоко в небо поднялось знамя,
Что стало двойником крыла ангела.
Ради полумесяца на навершии знамени [хана] гордое небо
Само бросило в огонь подковы, [чтобы подковать коня] для отмщения [врагу].