Гуляка и волшебник. Танские новеллы (VII-IX вв.) - Антология
Так и не встретилась с ним.
Через несколько дней, когда Чжан собирался уезжать, она снова прислала ему стихи на прощанье:
К чему теперь вам похваляться, Что отказались от меня? С какою силой обольщенья Просили вы моей любви! И если к нам вернетесь снова, Прошу вас только об одном: Любовь, что вы мне подарили, Отдайте молодой жене.С этих пор они уже не получали никаких вестей друг о друге.
Большинство современников Чжана хвалили его за то, что он пытался загладить свою вину.
Встречаясь с друзьями, я часто заводил речь об этой печальной истории, чтобы те, кто знает о ней, не вели себя столь же опрометчиво, а поступающие подобным образом не упорствовали бы в своем заблуждении.
В девятой луне года «Чжэньюань» правитель канцелярии Ли Гун-чуй[151] ночевал у меня дома, в квартале Цзиньаньли. Во время беседы мы помянули эту историю. Ли Гун-чуй нашел ее необычной. В назидание потомкам он написал «Песнь о прекрасной Ин-ин».
Шэнь Я-чжи
Удивительные сны
[152]
В десятом году «Юаньхэ» я, Шэнь Я-чжи, должен был в должности письмоводителя сопровождать лунсийского князя, отбывавшего к войскам в Цзинчжоу. Все мудрые мужи Чанъани явились к нему с прощальным визитом.
В восемнадцатый день пятой луны князь пировал с гостями в своем доме у восточного озера. Когда все уселись на свои места, он сказал:
— В молодости я часто проводил досуг с моим приятелем Син Фыном. С ним иногда случались необычайные приключения… Позвольте, я расскажу вам одно из них.
— Очень хотелось бы послушать, — откликнулись гости.
— Син Фын происходил из семьи полководца, — начал князь. — Сам он не обладал особыми талантами. Он поселился в Чанъани, к югу от квартала Пинкан, где за миллион монет купил большой дом с двойными воротами у одной очень богатой семьи.
Однажды днем он уснул и во сне увидел, как с западной подпорки спустилась девушка в старинном платье с вышитым поясом и широкими длинными рукавами. У нее были тонкие брови, высокая прическа, набеленное личико. Красавица стала непринужденно расхаживать по комнате. Держа в руках свиток, она что-то читала вслух.
Вне себя от радости, Син Фын воскликнул:
— Как это вдруг ко мне снизошла такая красавица?
— Это мой дом, — ответила та с улыбкой, — вы разрешите мне побыть здесь немного? Ведь ничего предосудительного в этом нет!
— А что вы читаете? Прошу вас, покажите мне, — попросил Фын.
— Я люблю стихи, — отозвалась красавица, — и часто слагаю их.
— Осчастливьте меня, побудьте со мной еще немного, чтобы я мог прочитать ваши стихи, — попросил Фын.
Красавица передала ему свиток и села рядом. Фын развернул свиток. Первое стихотворение называлось «Весеннее солнце» и состояло из восьми строк. За ним следовали другие…
— Если вам очень того хочется, сударь, то можете списать одно стихотворение, но не больше, — сказала красавица.
Фын взял со столика изящный листок бумаги и списал стихотворение «Весеннее солнце».
Девушка из столицы Чанъань Под весенним солнцем гуляет, Но когда и где прогулка весной Не будила в душе печали? Разучилась я взмахивать рукавом, Как натянутый лук, изгибаться… Сколько раз на шелка одежды моей Падал осенний иней!Переписав стихи, Фын спросил, что значит «Как натянутый лук, изгибаться».
— Это движение в танце. Когда-то родители заставили меня выучить его, — ответила красавица.
Она встала, подобрала полы платья, расправила рукава и выгнула стан, изображая, как натягивают лук. Но внезапно залилась слезами и стала прощаться.
— Умоляю вас, побудьте еще, — просил ее Фын, но красавица исчезла.
Фын проснулся, смутно припоминая свое сновидение. Когда же стал одеваться, то нашел на рукаве стихи, прочел их и сразу все вспомнил.
Случилось это в середине правления «Чжэньюань». Я слышал об этом удивительном происшествии от самого Фына. Он рассказал о нем за чаркой вина.
В тот день на пиру были войсковые начальники, окружные и уездные правители и их помощники, среди них — Дугу Сюань родом из Лунси, Лу Цзянь-цы из Фаньяна, Чжан Ю-синь[153] из Чаншаня, Су Ди из Угуна. Все они в восхищении воскликнули:
— Это достойно того, чтобы записать на память потомкам!
И я записал рассказ князя, как только вернулся с пира.
На следующий день прибыли запоздавшие гости: Гао Юнь-чжун из Бохая, Вэй Лян из Цзинчжао,
