Автор неизвестен Народные сказки - Японские народные сказки
Родители встревожились, начали его лечить, а больному становилось все хуже. Тогда призвали они гадателя, чтобы он разведал, отчего приключилась болезнь.
Гадатель сказал им:
— Это любовный недуг. Пусть все служанки одна за другой поднесут вашему сыну кушанье. Жените его на той девушке, из чьих рук он примет чашку риса.
Тут все служанки наперебой бросились подавать юноше столики с кушаньем, но он ни на одну даже взгляда не кинул.
Наконец осталась только одна Лягушачья Шапка. Ее, такую замарашку, и близко к больному не подпустили.
Но родители юноши приказали:
— Пускай она замарашка, но ведь гадатель велел всех служанок послать.
Как услышала эти слова Лягушачья Шапка, поскорей умылась, причесалась, надела нарядное платье и понесла столик с кушаньем к больному.
Увидел ее юноша и в первый раз за время болезни поднялся с постели, съел целую чашку риса.
Обрадовались родители, женили сына на Лягушачьей Шапке, и зажили все в счастье и радости.
35. Пепельник
Давным-давно жили в краю Омура[77] муж с женой. Родился у них сынок, и дали они ему имя Мамитиганэ. Но не исполнилось мальчику и трех лет, как мать его умерла. Погрустил отец, погрустил и привел в дом новую жену. Невзлюбила мачеха пасынка, но при отце и виду не подавала.
Когда исполнилось Мамитиганэ девять лет, отец поехал в Эдо на три месяца, а перед отъездом сказал жене:
— Можешь хоть ничего в доме не делать, но одного не забывай: каждый день причесывай Мамитиганэ.
Пошла мачеха провожать мужа на корабль, а как вернулась, так и приказала пасынку:
— Эй ты, иди в горы, наруби дров!
Принес Мамитиганэ большую охапку дров.
— А теперь двор подмети, — велит мачеха.
Так и пошло. Ни единого раза мачеха гребнем не провела по волосам мальчика. Целый день Мамитиганэ делал черную работу по дому и скоро стал лохматым и грязным оборвышем, словно нищий с большой дороги.
Через три месяца пришло письмо из Эдо, а в письме сказано: «Ждите меня. Завтра приеду на корабле».
На другой день рано утром Мамитиганэ говорит мачехе:
— Матушка, я пойду на берег встречать отца.
— Хорошо, ступай вперед. Я как следует причешусь, приберусь и приду вслед за тобой. Еще поспею.
Послала мачеха пасынка вперед, а сама порезала себе лицо острой бритвой, легла в постель и укрылась с головой одеялом.
Сошел с корабля отец на берег и увидел, какой Мамитиганэ нечесаный и грязный.
— Что с тобой? Да ты сам на себя не похож! — удивился отец.
— Матушка меня ни разу не мыла, не чесала.
— Где же она?
— Сказала, что придет потом, как нарядится и причешется.
Стали отец с сыном ждать ее на берегу. Не дождались и пошли домой.
Видит отец: лежит его молодая жена в постели.
— Здорова ли ты? Уж не захворала ли? — спрашивает отец.
Приподнялась мачеха и откинула одеяло с головы. Ахнул отец: все лицо у нее в кровь изрезано.
— Полюбуйся, что твой сынок со мной сделал. С той самой поры, как уехал ты на корабле, он каждый день не переставал бранить меня. Только я и слышала от него: «У-у, подлая мачеха!» А однажды бросился на меня с бритвой и поранил. Стыдно мне на люди лицо показать, потому и не встретила тебя на берегу.
В страшный гнев пришел отец. Не стал он слушать мальчика:
— Уходи из моего дома, непочтительный сын. Видеть тебя больше не хочу!
Нарядил он сына в красивую одежду, которую привез ему в подарок из Эдо, посадил на самого лучшего коня и прогнал из дома.
Пришлось Мамитиганэ покинуть родную деревню. Поехал он, сам не зная куда. Едет-едет, вдруг перед ним река длиной в тысячу ри, шириной в одно ри. Не перейти через реку в верховье, не переплыть в низовье.
— Эй, конь Мамитиганэ, скоком скачи, лётом лети!
Как хлестнет он коня бичом! Перелетел конь птицей на другой берег.
Поехал Мамитиганэ дальше. Едет-едет, вдруг явилась перед ним гора Ибара в венце белых туч. Не объедешь справа, не объедешь слева.
— Эй, конь Мамитиганэ, скоком скачи, лётом лети!
Хлестнул он коня бичом раз, конь только головой мотнул.
Хлестнул другой, конь птицей перелетел через гору.
Поехал дальше. Едет Мамитиганэ, едет, и встретился ему косматый старик.
— Дедушка, дедушка, скажи мне, не нужен ли в этой деревне кому-нибудь работник?
— Вот в том доме на Западной горе, — ответил старик, — держат тридцать пять работников. Нынче седьмой день пошел, как один из них умер. Там бы нашлась для тебя работенка, да только уж слишком нарядно ты одет для простого слуги.
— Ну, так сменяй свою безрукавку на мое платье.
— Что ты, сынок, слыхано ли это: менять такой богатый наряд на старое отрепье! Лучше бери его даром.
— Ведь я, дедушка, сам, по своей доброй воле предложил меняться. Но уж если ты хочешь подарить мне безрукавку, дай в придачу и сундучок. Я спрячу в нем свое платье.
Старик согласился.
Надел мальчик ветхое отрепье, а нарядное свое платье и богатое седло спрятал в сундучок. Отпустил он коня пастись на воле в бамбуковой чаще, а сам отправился к богачу на Западную гору и просит:
— Возьмите меня в работники.
Богач охотно нанял его в услужение.
Стал Мамитиганэ работать в доме богача. Послали его для начала рубить солому на корм скоту. Прошло немного времени, воротился он и говорит хозяину:
— Эта работа не по мне, только руки себе натрудил. Лучше велите мне двор подметать.
Послал его богач двор мести. Но скоро мальчик опять пришел к хозяину:
— Нет, и эта работа не по мне. Вон какие на ладонях волдыри вскочили! Лучше вот что: дайте мне в подмогу семерых работников, я сложу такие печи, что кушанье будет поспевать сразу для всего дома, а не так, как теперь: одни едят, а другие голодными дожидаются.
— Ну что ж, постарайся, сложи печи, — согласился хозяин.
Дали мальчику в подмогу семерых работников. Работа так и закипела. Кто песок тащит, кто камни кладет, кто ведра с водой носит, тот рубит солому, этот глину месит. Скоро сложили работники семь хороших печей и стали варить рис сразу в семи котлах.
Прежде случалось, завтрак поспевал лишь к полудню, полдник к вечеру, а ужин бывал готов лишь к середине ночи. Теперь же, едва рассвет забелеет, а уж рис к завтраку для всех готов. Не успеет солнце подняться высоко в небе, как поспеет обед. Чуть начнет темнеть, как готов ужин. Люди всегда сыты. А Мамитиганэ знай себе топливо в печи подкладывает. Дали ему прозвище Пепельник, потому что теперь он всегда был измазан пеплом и сажей.
Обрадовался богач.
— Хорошего истопника мы нашли! — похвалил его богач. — Оставайся у меня сколько хочешь.
Прошло с тех пор немало времени. Однажды богач говорит:
— Завтра в храме большой праздник. Будут давать представление. Пойду-ка я посмотреть. Приготовь пораньше еды на дорогу.
На другое утро приготовил Мамитиганэ завтрак рано-рано.
Хозяин позвал его:
— Иди, Пепельник, и ты с нами.
— Нет, сегодня как раз третья годовщина со дня смерти моей матушки. Не могу я идти туда, где люди веселятся.
— Тогда оставайся за сторожа дом караулить.
— Хорошо, — говорит Пепельник.
Вот ушел хозяин вместе с семьей и со всеми слугами смотреть на представление. Зрителей там собралось видимо-невидимо, сам владетельный князь приехал зрелищем полюбоваться. Возле храма помост поставлен под высокой крышей. А Мамитиганэ отмылся добела, взял из сундучка свой красивый наряд, оделся, обулся и позвал коня из бамбуковой чащи. Конь мигом прибежал на голос своего хозяина. Оседлал Мамитиганэ коня, вскочил на него и крикнул:
— Эй, конь Мамитиганэ, скоком скачи, лётом лети!
Хлестнул он коня один раз, конь понесся как птица и остановился перед самым помостом, с южной его стороны. Хлестнул Мамитиганэ коня другой раз, перескочил конь через крышу, только копыта в воздухе сверкнули, и остановился возле помоста, с северной его стороны.
Все зрители разом вскричали:
— Глядите! Глядите! Это светлый бог спустился к нам с неба! Встанем, поклонимся ему!
Все встали со своих мест и, молитвенно сложив руки, поклонились Пепельнику. Хозяин Мамитиганэ тоже склонился перед ним. Но дочка богача сказала про себя:
— Это совсем не бог, это же наш Пепельник! Я его узнала. У него на левом ухе черная метина. — И девушка с лукавым смехом тоже склонила голову перед Пепельником.
А Пепельник вернулся домой раньше всех, отпустил своего коня пастись в бамбуковую чащу, спрятал свой драгоценный наряд в сундучок и надел старую безрукавку. Потом затопил он все семь печей и улегся на куче золы, подложив охапку бамбука себе под голову.
Вскоре возвратился хозяин со слугами и домочадцами.
— Пепельник, эй, Пепельник, отворяй ворота!
Отворил Пепельник ворота. Хозяин говорит ему: