Зафар-наме. Книга побед Амира Тимура - Шараф ад-Дин Йазди
О том, что государь Сахибкиран счастливо провел курултай
В месяце тир-мах[334] этого (1370) года государь Сахибкиран издал фирман о том, что из всех относящихся к нему областей, тюменов и тысяч каждый даруга, вельможа, тысячник и сотник чтобы явились к высокому престолу. Из каждого места, куда дошла эта весть, тамошние даруги и вельможи народа, собравшись, пришли и собрались у его высокого престола.
Сын Мухаммад Ходжи-Апарди, которого звали Зинда Чашм, тот не пришел. Кроме него, пришли все. Того несчастного покинуло счастье, и он не пришел. Государь послал к нему человека, дескать: «Так не делай. Бойся мятежа, раскайся от дурного деяния и приди к нам». Посланник сказал ему: «Ты обязательно должен пойти. Если не пойдешь, душа государя отпадает от тебя, подумает, что ты стал врагом и против тебя направит войско». Тот сказал: «Я бедный раб государя. И как я смею быть ему врагом?» Посланника он /58б/ любезно проводил и сказал: «Ты иди, я приду». Однако он не действовал согласно своему слову. От него пришел кто-то и сказал: «Зинда Чашм, точно, стал вашим врагом».
В то время Бек Пирим-шах Арлат и его сын Тиланчи, которые были врагами Хусайн-бека, услышав о победе государя Сахибкирана, обрадовались и со стороны Хорасана направлялись к государю Сахибкирану изъявить покорность. Зинда Чашм услышал о них и устроил заговор: вышел из города с подарками, вином и всем, что нужно для наслаждения. Пошел им навстречу и встретился с ними в местности Далба Йайлак[335], остановил их там и устроил той в их честь. Когда те опьянели, отца и сына поймал и связал им руки и ноги, спрятал и сдал своему младшему брату. Принародно он сказал: «Отправь их к государю Сахибкирану», а скрытно сказал младшему брату, которого звали Пир Мухаммад: «Прикончи их». Пир Мухаммад прошел дорогу длиной в половину дня, вечером их прикончил и вернулся к своему брату. Государь Сахибкиран услышал об этом и сказал Улджайту-беку: «Пойди и скажи своему другу и приведи его с добрыми словами. Иначе из-за моего гнева росток его жизни выйдет из его бока». Сей знаток дел, много повидавший, извиняясь, сказал: «Боюсь, что мои увещевания ему не помогут, и я перед вами буду постыжен. Если государь согласен, я пошлю моего сына Ходжа Юсуфа». Государь выслушал его извинение и Табан Бахадура с Ходжа Юсуфом отправил к Зинда Чашму, чтобы они сказали ему увещевания и привели. Когда те пришли в Шибурган, тот самомнительный неблагодарный схватил их.
О том, что государь Сахибкиран с войском пошел на Шибурган
Государь Сахибкиран амир Темур Гураган услышал о злых кознях Зинда Чашма и у него внутри загорелся огонь гнева и с имевшимся войском направился к нему. Переправившись через реку Аму, дошел до Шибургана. Зинда Чашм оттуда бежал в крепость Анджа, /59а/ которая в «Шахнаме» названа Сафиддиз. Победоносное войско дошло до этой крепости и начали бить в барабаны и литавры, трубить в трубы. Зинда Чашм, увидев это войско, испугался и ничего ему не оставалось, как отказаться от дурных деяний, просить пощады за провинности. К Улджайту-беку он отправил человека со словами: «Проси пощады у государя Сахибкирана за мои провинности». Улджайту-бек пришел к государю и доложил о его жалобе и, плача, сказал: «Ради своего раба пощади его, он раскаивается от своего безумия и дурных деяний». Государь Сахибкиран ради Улджайту-бека простил его вину. И Зинда Чашм Муса-бека, который был причиной этого заговора, вместе с младшим братом вывел из крепости и отправил к государю. Государь Сахибкиран отпустил войско, а сам возвратился и остановился в области Кеш. Он простил вину и Муса-беку, — отнесся к нему милостиво, подарил ему лошадей, верблюдов, мулов и палатки. Имение, которое ранее принадлежало ему, опять вернул ему.
О том, что государь Сахибкиран отправил войско в Балх и Термез
Судьба начертала на книге жизни Зинда Чашма буквы несчастья, но государь Сахибкиран своей милостью оказал заботу о нем. Тем не менее сатана, управляя им, вывел его из дороги согласия и пути покорности и ногу несчастия он поставил за пределы дозволенного, в его душе опять появились дурные наклонности. Удивительно то, что Хандзаде Абул Маали оказался с ним в сговоре. Оба, сговорившись, разграбили народ, находившийся в Балхе и Термезе. /59б/ Об этом деле стало известно государю Сахибкирану. Хитайи Бахадура и Аргун-шаха Бурдалыги с войском он послал на них, чтобы их козням и заговорам поставить конец. Победоносное войско дошло до Термеза. Тамошний народ поставил мост на реке, из противников несколько человек ночью бежали по мосту и, перейдя, разрушили тот конец моста. Остальные противники, увидев победоносное войско и от страха забыв, что конец моста разрушен, побежали к мосту. Дойдя до того конца, увидели, что мост разрушен и постояли в растерянности. Бахадуры победоносного войска преследовали их и стали пускать стрелы в них.
Много людей было убито стрелами, а некоторые бросились в воду, но не доплыли до берега. Из пришедших врагов едва уцелел из десяти один. Зинда Чашм бежал в крепость Шибурган и там заперся.
О том, что государь Сахибкиран послал Джаку-бека в Шибурган
Государь Сахибкиран услышал, что Зинда Чашм сидит, запершись в крепости Шибурган, послал туда Джаку-бека. Джаку-бек с войском переправился через реку, подошел к Шибургану, обложил крепость и ту зиму (начало 1371) перезимовал там. Зинда Чашм, подобно мертвому в дыре, не мог высунуть голову. Когда настала весна, Зинда Чашм понадеялся на дружбу, которая ранее у него была с Джаку-беком, и вышел из крепости. Пришел к нему, раскаялся и сказал: «Я надеюсь на тебя, проси /60а/ за меня у государя, пусть простит меня». Джаку-бек, зная милосердие государя Сахибкирана, обнадежил его и повел с собой. Беки, осведомившись об этом, доложили великому государю. Когда Зинда Чашм подошел близко, все беки вышли к нему навстречу и отнеслись с уважением. Джаку-бек с беками договорились и ввели Зинда Чашма к высокому государю и просили у государя прощения за него. Государь простил его, произнес много нравоучительных слов и сказал: «Такие желания выбрось из головы. Власти и царства достоин не всякий человек. Власть это такой халат, что «Он отличает своим милосердием, кого пожелает»[336]. Его надевают на того, кого считают достойным. Кому если не дано изначально, несмотря на целость его руки, рукава всегда будут оставаться короткими».
После произнесения нравоучительных
