У Чэнъэнь - Сунь Укун – царь обезьян

Глава девятнадцатая,

Итак, оборотень, превратившись в вихрь, умчался к себе на гору, а Сунь Укун, оседлав радужное облако, пустился за ним в погоню. Вдруг впереди выросла словно из-под земли гора. В тот же миг оборотень принял свой настоящий облик, ринулся в пещеру и, схватив свои вилы с девятью зубьями, выбежал, готовый к бою.

– Ах ты, мерзкая тварь! – заорал Сунь Укун. – Ну-ка, покажи, на что ты способен, тогда, может быть, я пощажу тебя!

– Подойди ближе, – отвечал оборотень, – и слушай, что я тебе скажу:

От рожденья я грубым был по природе,Леность любил беззаветно,всегда стремился к безделью,Не развивал врожденных талантов,Истиной овладеть не стремился,Без толку жизнь проводил в заблужденьях.Внезапно, в праздности пребывая,встретил правдивого жителя Неба,с ним беседу завел о малостях разных.Он склонял меня к исправленью,Убеждал в мирской суете не погрязнуть,Не губить свою душу,Народ поучать благочестью,Не свершать преступных деяний,Осужденных заветами Будды,Иначе, по наступлении смерти,Каяться буду всечасно,Что никак не старалсяВосьми бед избежать и трех мест наказаний.Эти речи услышав,я мыслить стал по-иному.Это слово усвоив,я раскаялся сердцем,В нем возникло стремленьепостичь Великую тайну.Поскольку на ноги было угодносудьбе поставить меня, нечестивца, —Признал я учителем старца святого,и он о заставах поведал,ведущих в Заоблачный край и в Подземную область.Девять раз суждено мне перерождаться,прежде чем заслужу возрожденье.Днем и ночью я непрестанно трудился,предавался работе прилежноот макушки до самых пяток.Завершив очищенье, вознесся на Небо.Там святые попарно мне вышли навстречу,Под ногами возникли тучи цветные,Тело стало крепким и легким.Я пошел в чертог золотой представляться Владыке.Пир устроил Яшмовый государь,созвал многочисленных жителей Неба.Все стояли в рядах соответственно рангу.Государь назначил меня воеводой,поручил управлять Небесной рекою.Я речным командовал войском,и меня почитали сановником высшим.Как-то раз Сиванму гостей принималапод расцветшим персиком густолистым.У меня от вина помутился разум,стал я падать направо,Валиться налево, буянить,и меня схватили небесные духи,Привели во дворец под охранойпред очи Яшмового государя.По закону, после допроса,я подлежал смертной казни,Но ее заменилина две тысячи палок.Лопнула кожа моя от ударов,отслоились мышцы, едва не треснули кости.Живым изгнали меня за пределывожделенной заставы Небесной.В наказанье я в новое тело вселилсяи зовусь Чжутанле отныне —«Жесткой свиной щетиной».

– Так вот, оказывается, ты кто, – сказал Сунь Укун. – Повелитель небесных вод, изгнанный на Землю.

– А ты паршивый конюх! – вскричал оборотень. – Тот самый, что учинил бунт на Небе. Долго же ты занимался обманом. Но теперь я расправлюсь с тобой!

И оборотень со своими вилами ринулся на Сунь Укуна. Тот в свою очередь взмахнул посохом, и между ними завязался бой.

Они бились всю ночь до самого рассвета. Тут оборотень почувствовал, что теряет силы, превратился в ветер и скрылся в пещере, крепко заперев дверь. Сунь Укун обошел пещеру со всех сторон и увидел каменную плиту с надписью: «Облачная переправа».

Уже совсем рассвело, а оборотень так и не появлялся. Сунь Укун слетал на облаке в деревню, где оставил учителя, убедился, что учитель цел и невредим, рассказал ему все подробно, как обстоит дело, и снова полетел к пещере.

Ударом посоха он разнес ворота и крикнул:

– Эй, ты! Мешок с мякиной! Живо выходи на бой!

Оборотень в это время сладко похрапывал. Услышав шум, он в ярости схватил свои вилы и выскочил из пещеры.

– Ну и дурень же ты! – вскричал Сунь Укун. – Думаешь, я твоих вил испугался? Они годятся лишь для того, чтобы работать на поле твоего тестя!

– Знал бы ты, что это за вилы, не говорил бы так, – отвечал оборотень.

– А ты стукни ими по моей голове, – закричал Сунь Укун, – посмотрим, что будет!

Оборотень изо всех сил хватил Сунь Укуна вилами по голове, но у того и царапины не осталось.

– Вот так голова! – в страхе воскликнул оборотень.

И тут Сунь Укун рассказал ему о том, что в Небесном дворце его рубили топорами, мечами и саблями, после того как он учинил там бунт, колотили молотками, напускали на него гром и молнию, но он оставался цел и невредим. После этого святой старец Лаоцзюнь поместил его в свою волшебную печь и поджаривал на священном огне, после чего глаза его стали огненными, голова медной, а руки железными.

– Теперь я вступил на Путь Истины и стал учеником Танского монаха, который идет в Индию за священными книгами, – сказал Сунь Укун.

Тут оборотень отбросил свои вилы, совершил положенные приветствия и воскликнул:

– Веди же меня скорее к своему учителю! Я давно его дожидаюсь. Богиня Гуаньинь велела мне сопровождать в Индию паломника за священными книгами.

– Если хочешь, чтобы я отвел тебя к учителю, сожги свою пещеру и отдай мне твои вилы с девятью зубьями.

Оборотень мигом натаскал хворосту, обложил им со всех сторон пещеру и поджег. Вскоре от жилья оборотня остались одни обгорелые стены. Затем оборотень отдал Сунь Укуну свои вилы с девятью зубьями, а Сунь Укун выдернул у себя клок шерсти, дунул на него, произнес заклинание, и клок тотчас же превратился в длинную веревку. Тогда Сунь Укун завел оборотню руки назад, скрутил их веревкой, и они, оседлав облако и туман, полетели в деревню Гаолаочжуан.

Там Сунь Укун отвел оборотня к учителю, и оборотень рассказал Сюаньцзану о том, что богиня Гуаньинь велела ему вступить на Путь Истины и сопровождать паломника за священными книгами в Индию.

Выслушав оборотня, Сюаньцзан повернулся лицом к югу, возжег благовония и вознес молитву.

После этого Сюаньцзан промолвил:

– Раз уж ты вступил на Путь Истины и будешь сопровождать меня в Индию, надо дать тебе монашеское имя.

– Богиня Гуаньинь уже нарекла меня монашеским именем, – молвил в ответ оборотень, – и прозываюсь я теперь Чжу Унэн. Еще богиня не велела мне есть скоромного. Прошу вас, учитель, снимите с меня этот запрет.

– Запрета я с тебя не сниму, – отвечал Сюаньцзан, – а раз ты не ешь скоромного, я дам тебе еще одно имя: Бацзе.

Старый Гао на радостях, что избавился от зятя-оборотня, устроил в честь гостей пир. На столе чего только не было. К вину Сюаньцзан не притронулся, а ученикам разрешил выпить, но строго предупредил:

– Только смотрите не напивайтесь и не бесчинствуйте!

После пира путники быстро собрали вещи и отправились в путь.

Целый месяц шли они без всяких приключений, но однажды вдруг увидели впереди высокую гору.

– Это гора Футушань, – сказал Чжу Бацзе. – Там живет монах-отшельник по прозвищу Воронье Гнездо, который занимается самоусовершенствованием. Мне с ним как-то приходилось встречаться.

– А что он за человек? – спросил Сюаньцзан.

– Он человек добродетельный, – отвечал Бацзе. – Он и мне предлагал заняться самоусовершенствованием, но я отказался.

Так, беседуя, они незаметно добрались до горы, и перед ними открылся великолепный вид.

Под душистой акацией стояла соломенная хижина. По одну ее сторону разгуливали олени, во рту у них были цветы. По другую – горные обезьяны несли чудесные плоды. Пестрокрылые фениксы распевали песни на верхушках деревьев. Бродили стаями священные журавли и какие-то птицы с золотым оперением.

– А вот и сам отшельник, – сказал Бацзе, указывая на росшее впереди дерево, на дереве сидел человек.

Увидев приближавшихся путников, человек поспешил спрыгнуть на землю, и Сюаньцзан склонился перед ним в почтительном поклоне.

– Простите, что не встретил вас раньше, – промолвил отшельник.

– Примите и мои поклоны, – сказал тут Чжу Бацзе.

– О, кого я вижу! – воскликнул отшельник. – Как же ты очутился здесь вместе со святым монахом?

– Богиня Гуаньинь велела мне встать на Путь Истины и сопровождать Танского монаха в Индию за священными книгами.

– А далеко до храма Раскатов грома? – с поклоном спросил Сюаньцзан.

– Далеко! – отвечал отшельник. – Путь вам предстоит долгий, опасный. На каждом шагу вас будут подстерегать оборотни и дикие звери. Но я дам вам Сутру о духовном очищении. Как только вам встретится оборотень, прочитайте ее, и оборотень не причинит вам никакого вреда.

Монах прочитал сутру, и Сюаньцзан, обладавший удивительной памятью, запомнил все от первой до последней строки с первого раза.

Вдруг отшельник обернулся сверкающим лучом и исчез, а на месте его обиталища в радужном сиянии появились цветы лотоса.