без автора - Тысяча И Одна Ночь. Книга 8
Когда же настала семьсот вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что старуха, взяв вещи сына купца и вещи женщины, заперла обоих за дверями и ушла своей дорогой". Она оставила то, что с ней было, у одного москательщика и пошла к красильщику и увидела, что тот сидит и ждёт её. "Если захотел Аллах, стало так, что дом вам понравился?" - спросил он. И Далила ответила: "В нем - благодать, и я иду за носильщиками, которые принесут наши вещи и ковры. Мои дети захотели хлеба с мясом; возьми же этот динар, приготовь им хлеба с мясом и пойди пообедай с ними". - "А кто будет стеречь красильню, в которой чужие вещи?" - спросил красильщик. "Твой малый", - отвечала Далила. И красильщик сказал: "Пусть так!" И, взяв блюдо, он пошёл готовить обед.
Вот что было с красильщиком, и речь о нем ещё впереди. Что же касается старухи, то она взяла от москательщика вещи женщины и сына купца, вошла в красильню и сказала малому красильщика: "Догоняй твоего хозяина, а я не двинусь, пока вы оба не придёте". - "Слушаю и повинуюсь!" - ответил малый. А Далила взяла все, что было в красильне.
И вдруг подошёл один ослятник, гашишеед, который уже неделю был без работы, и старуха сказала ему: "Поди сюда, ослятник! - И когда он подошёл, спросила: - знаешь ли ты моего сына, красильщика?" - "Да, я его знаю", - ответил ослятник. И старуха сказала: "Этот бедняга разорился, и на нем остались долги, и всякий раз, как его сажают в тюрьму, я его освобождаю. Мы желаем подтвердить его бедность, и я иду отдать вещи их владельцам и хочу, чтобы ты дал мне осла. Я отвезу на нем людям их вещи, а ты возьми этот динар за наём осла, а после того как я уйду, ты возьмёшь ручную пиалу, вычерпаешь все, что есть в горшках, и разобьёшь горшки и кувшины, чтобы, когда придёт следователь от кади, в красильне ничего не нашлось". - "Милость хозяина лежит на мне, и я сделаю для него что-нибудь ради Аллаха", - ответил ослятник. И старуха взяла вещи и взвалила их на осла, и покрыл её покрывающий, и она отправилась домой.
И когда она пришла к своей дочери Зейнаб, та сказала ей: "Моё сердце с тобой, матушка! Какие ты устроила плутни?" И старуха отвечала: "Я устроила четыре плутни с четырьмя человеками: сыном купца, женой чауша, красильщиком и ослятником, и привезла тебе все их вещи на осле ослятника". - "О матушка, - сказала Зейнаб, - ты не сможешь больше пройти по городу из-за чауша, вещи жены которого ты забрала, и сына купца, которого ты оголила, и красильщика, из чьей красильни ты взяла вещи, и ослятника, владельца осла". - "Ах, доченька, - ответила Далила, - я беспокоюсь только из-за ослятника: он меня узнает".
Что же касается мастера-красильщика, то он приготовил хлеб с мясом, и поставил его на голову своего слуги, и прошёл мимо красильни и увидел ослятника, который бил горшки, и не осталось в красильне ни тканей, ни вещей, и увидел он, что красильня разрушена. "Подними руку, ослятник", - сказал он ему. И ослятник поднял руку и воскликнул: "Слава Аллаху за благополучие, хозяин! Моё сердце болит о тебе". - "Почему и что со мной случилось?" - спросил красильщик. И ослятник сказал: "Ты разорился, и тебе написали свидетельство о разорении". - "Кто тебе сказал?" - спросил красильщик. И ослятник молвил: "Твоя мать мне сказала, и она велела мне разбить горшки и вычерпать кувшины, боясь, что когда придёт следователь, он, может быть, что-нибудь найдёт в красильне". - "Аллах да обманет далёкого! - воскликнул красильщик. - Моя мать давно умерла!" И он принялся бить себя рукою в грудь и воскликнул: "Пропало моё имущество и имущество людей!" И тогда ослятник заплакал и воскликнул: "Пропал мой осел!" И потом он сказал красильщику: "Верни мне твоего осла от твоей матери, красильщик!" И красильщик вцепился в ослятника и стал бить его кулаками, говоря: "Приведи мне старуху!" А ослятник говорил: "Приведи мне осла!" И люди собрались вокруг них..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот третья ночьКогда же настала семьсот третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что красильщик вцепился в ослятника, а ослятник вцепился в красильщика, и они начали драться, и каждый из них обвинял другого. И вокруг них собрались люди, и один из них спросил: "Что у вас за история, о мастер Мухаммед?" И ослятник воскликнул: "Я расскажу вам эту историю!" И он рассказал о том, что с ним случилось, и сказал: "Я думал, что я заслужил благодарность мастера, но, когда он меня увидел, он стал бить себя в грудь и сказал: "Моя мать умерла!" И я тоже требую от него моего осла, так как он устроил со мной эту штуку, чтобы погубить моего осла".
"О мастер Мухаммед, - сказали люди, - ты, значит, знаешь эту старуху, раз ты доверил ей красильню и то, что там было?" - "Я её не знаю, - отвечал красильщик, - и она только сегодня у меня поселилась с сыном и дочерью". - "По совести, - сказал кто-то, - красильщик отвечает за осла".
"В чем основание этого?" - спросили его. И он сказал: "В том, что ослятник был спокоен и отдал своего осла старухе, только когда увидал, что красильщик доверил свою красильню и то, что в ней было". - "О мастер, - сказал тогда кто-то, - если ты поместил её у себя, ты обязан привести ослятнику его осла".
И потом они пошли, направляясь к дому красильщика, и речь о них ещё будет. Что же касается сына купца, то он ждал прихода старухи, - но та не приводила своей дочери; а женщина ждала, что старуха принесёт ей позволенье от своего сына, увлечённого к Аллаху, подручного шейха Абу-ль-Хамалата, - но старуха не возвращалась к ней. И Хатун поднялась, чтобы посетить шейха. И вдруг сын купца сказал ей, когда она входила: "Поди сюда! Где твоя мать, которая привела меня, чтобы я на тебе женился?" - "Моя мать умерла, - отвечала женщина. - А ты сын той старухи, увлечённый Аллахом, подручный шейха Абу-ль-Хамалата?" - "Это не моя мать, - сказал сын купца, - эта старуха - обманщица. Она обманула меня и взяла мою одежду и тысячу динаров". - "Меня она тоже обманула и привела сюда, чтобы я посетила Абу-ль-Хамалата, и оголила меня", - сказала женщина. И сын купца стал ей говорить: "Я узнаю, где моя одежда и тысяча динаров, только от тебя!" А женщина говорила: "Я узнаю, где мои вещи и драгоценности, только от тебя! Приведи ко мне твою мать!"
И вдруг вошёл к ним красильщик и увидел, что сын купца голый и женщина тоже голая, и сказал: "Говорите, где ваша мать!" И женщина рассказала обо всем, что ей выпало, и сын купца рассказал обо всем, что с ним случилось; и красильщик воскликнул: "Пропало моё имущество и имущество людей!" А ослятник воскликнул: "Пропал мой осел!" - "Эта старуха - обманщица, - сказал красильщик. - Выходите, чтобы я запер дверь". - "Для тебя будет позором, что мы вошли к тебе в дом одетые, а выходим голые", - сказал сын купца. И красильщик одел его и одел женщину и отправил её домой, и речь о ней ещё будет после прибытия её мужа из путешествия.
Что же касается красильщика, то он запер красильню и сказал сыну купца: "Пойдём с нами искать старуху, чтобы отдать её вали". И сын купца пошёл с ними, и ослятник был с ними тоже. И они вошли в дом вали и пожаловались ему, и вали спросил: "О люди, в чем ваше дело?" И они рассказали ему, что случилось. И вали сказал: "А сколько в городе старух! Идите ищите её и схватите, а я заставлю её сознаться". И они стали ходить и искать Далилу, и речь о них ещё будет.
Что же касается старухи Далилы-Хитрицы, то она сказала своей дочери Зейнаб: "О дочка, я хочу устроить штуку". - "О матушка, я боюсь за тебя", - сказала Зейнаб. И старуха молвила: "Я точно шелуха бобов: не даюсь ни воде, ни огню!" И старуха поднялась и надела платье служанки из служанок вельмож и пошла, высматривая, какую бы устроить плутню. Она прошла мимо переулка, устланного тканями, где висели светильники, и услышала там певиц и удары в бубны, и увидала невольницу, на плече которой сидел мальчик в рубашке, вышитой серебром, и на нем была красивая одежда, а на голове у него был тарбуга, окаймлённый жемчугом; на шее у мальчика висело золотое ожерелье с драгоценными камнями, и на нем был надет бархатный плащ.
А этот дом принадлежал начальнику купцов в Багдаде, и ребёнок был его сыном; и была у него ещё дочь, невинная, за которую посватались, и они в этот день справляли свадьбу. И у её матери собралось много женщин и певиц, и всякий раз, как мать мальчика входила или выходила, ребёнок цеплялся за неё. И она кликнула невольницу и сказала ей: "Возьми твоего господина, поиграй с ним, пока собрание не разойдётся".
А старуха Далила вошла и увидела мальчика на плече невольницы и спросила её: "Что у твоей госпожи сегодня за торжество?" И невольница ответила: "Она справляет свадьбу своей дочери, и у неё певицы". И тогда старуха сказала в душе: "О Далила, нет лучше плутни, как взять этого ребёнка у невольницы..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот четвёртая ночьКогда же настала семьсот четвёртая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что старуха сказала в душе: "О Далила, нет лучше плутни, как взять этого ребёнка у невольницы! И затем воскликнула: "О злосчастный позор!" - и вынула из-за пазухи маленькую медную бляшку, похожую на динар.