Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
– Передай госпоже, – сказала Пинъэр, – что барышня Ши Сянъюнь меня задержала.
Служанка ушла, а через некоторое время появилась сама Фэнцзе, закутанная в плащ.
– Вот это ловко! – воскликнула она. – Угощаетесь тут, а мне хоть бы слово сказали!
Фэнцзе села и принялась есть.
– Откуда взялось столько нищих? – насмешливо сказала Дайюй. – Сянъюнь испортила такую замечательную беседку! От жалости плакать хочется!
– Ничего ты не смыслишь, – усмехнулась Сянъюнь. – Таковы нравы знаменитых людей. Вы же корчите из себя благородных, и это злит меня больше всего! Объедаемся вонючим мясом, а потом будем состязаться в красноречии!
– Смотри, – сказала Баочай, – сочинишь плохое стихотворение, заставим отдать все мясо, которое ты съела, а в наказанье набьем твой желудок тростником, засыпанным снегом!
Покончив с едой, все вымыли руки. Пинъэр стала надевать браслеты, и тут оказалось, что одного не хватает. Поиски ничего не дали, браслет бесследно исчез, ко всеобщему удивлению.
– Я знаю, где твой браслет. Не ищите, лучше сочиняйте стихи! Через три дня он найдется, – с улыбкой промолвила Фэнцзе и как ни в чем не бывало спросила: – Какую тему вы выбрали для стихов? Скоро проводы старого года, а в начале первого месяца нового года старая госпожа обещала устроить игру в загадки, может, сейчас и займетесь ими?
– В самом деле! – воскликнули девушки. – А мы об этом забыли! Пусть каждый сочинит к празднику загадку!
Все гурьбой пошли в комнату с каном. Там уже были накрыты столы, расставлены кубки, тарелки, блюда с фруктами и закусками. На листе бумаги, прикрепленном к стене, была указана тема стихов, заданы рифмы и определена форма.
Баоюй и Сянъюнь прочли все это очень внимательно. Итак, надо было выразить в двух строках чувства, навеянные зимним пейзажем. В каждой строке – пять слов, причем рифмовать можно только такие, как «взлетает», «восхищает» и так далее. О том, в каком порядке следует читать стихи, сказано не было.
– В поэзии я слаба, – предупредила Ли Вань, – поэтому позвольте мне для начала предложить всего три строки, а пока снова подойдет моя очередь, будет предлагать тот, кто первый придумает.
– Еще надо установить очередность в чтении стихов, – заметила Баочай.
Если хотите узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
Глава пятидесятая
В беседке Камыша под снегом состязаются в сочинении стихов;в ограде Теплых ароматов слагают новогодние загадки– Итак, давайте установим очередность, кто за кем будет читать, а я запишу, – предложила Баочай.
Стали тянуть жребий. Первой выпало читать Ли Вань.
– Разрешите, я начну, – сказала тут Фэнцзе.
– Прекрасно! – зашумели все, и Баочай над словами «Крестьянка из деревушки Благоухающего риса» дописала «Фэнцзе», а Ли Вань объявила тему стихов.
Фэнцзе долго думала, потом сказала, просияв:
– Но только, чур, не смеяться! Строка у меня может получиться неуклюжая, зато в ней ровно пять слов. За остальное не ручаюсь.
– Чем проще строка, тем лучше, – ответили ей. – Прочти, а потом можешь идти по своим делам.
– Я подумала, что если подует северный ветер, то непременно пойдет снег, – продолжала Фэнцзе. – Ночью завывания ветра мне не давали уснуть, и я сочинила такую строку: «Всю ночь напролет ветер северный был суров…» Если годится, можете записать.
Все переглянулись.
– Строка довольно простая, не законченная и может служить прекрасным началом для нашего стихотворения, поскольку открывает простор для мыслей. Итак, строка принята, пусть «Крестьянка из деревушки Благоухающего риса» продолжает.
Между тем Фэнцзе, тетка Ли и Пинъэр выпили по два кубка вина и удалились. Ли Вань записала первую строку:
Всю ночь напролетВетер северный был суров.
И продолжила:
Открыла окно —Снег по ветру летит и летит.
Как чист он и бел!И как жаль, что падает в грязь!
Сянлин подхватила:
Поистине жаль!То не снег на земле, а нефрит!
Сухая траваОжила, весну возродив[36].
Таньчунь, не задумываясь, произнесла:
Нежданно камышБелоснежен стал и красив[37].
Хотя дорожаетВино к началу зимы…[38]
Ли Ци:
Год благодатен!Наполним амбары мы.[39]
Дрогнул тростник,Пепла в трубках уже не видать…[40]
Ли Вэнь:
Ян вместо Инь[41]Принимает Ковша рукоять[42].
Горы в снегу —Трав исчез изумруд совсем…
Син Сюянь:
Нет и прибоя:Берег обмерзший нем.
Ива под снегомВетви держит едва…
Сянъюнь:
В зарослях гибнетРазорванная листва.
Тлеет мускат[43] —Над курильницей густ аромат…
Баоцинь:
Соболя золотомБлещет цветистым наряд.
В зеркале снегОтражается возле окна…
Дайюй:
В холод влажнаБлаговонного перца стена[44].
Ветра порывыВ минуту заката слышны…
Баоюй:
Медленно, тихоРождаются зимние сны.
О мэйхуаГде свирель запоет, загрустит?..[45]
Баочай:
Где сохранилсяСвирели лазурный нефрит?[46]
Грусть Черепахи:В снегах утонула земля![47]
– Пойду погляжу, как подогревают вино! – вдруг заявила Ли Вань и поднялась.
Баочай велела Баоцинь продолжать, но тут с места вскочила Сянъюнь и быстро прочла:
В небе драконьяВзвихрена чешуя![48]
Берег безлюдный…Ладья повернула во мгле…
Следом за ней прочла Баоцинь:
Плеть у БацяоИ песня верхом на осле![49]
Ватную шубу,Радея за воина, шьет…[50]
Но разве могла Сянъюнь уступить?! Она была находчивее остальных и, гордо выпрямившись, произнесла:
Чтобы послать ееВышедшим в дальний поход.
Ямы, холмы —Осторожнее будь, человек!..[51]
Баочай захлопала в ладоши, выражая свое восхищение, и продолжала:
Ветку не тронь,А не то вдруг обрушится снег!
В небе же снегТак бесшумно и плавно плывет…
Настала очередь Дайюй, и она прочла:
Стройно, – как будтоИзысканных дев хоровод.
Тонок на вкусПолучается чай в снегопад…
Умолкла и тихонько толкнула в бок Баоюя. Поглощенный состязанием Баоцинь, Баочай и Дайюй с одной Сянъюнь, Баоюй обо всем забыл и машинально произнес:
Зря о соснеКак о друге зимы говорят[52].
Плащ тростниковый. Ладья.Рыбу удить пора…
Баоцинь продолжила:
В гуще леснойПрекращается стук топора[53].
Горы в снегу, —Как слоны, окружают меня…
Сянъюнь немедля прочла:
И расползаются,Как за змеею змея.
Снежных цветовЛепестки укрепил мороз…
И снова раздались одобрительные возгласы – находчивость Сянъюнь приводила всех в восхищение.
В игру вступила Таньчунь:
Инея им лиБояться каких-то угроз?
В холод такойВоробей во дворе жив едва…
Как раз когда она кончила, Сянъюнь почувствовала жажду и только отпила несколько глотков чая, как ее опередила Сюянь.
Пусто в горах,Только старая плачет сова.
Мечется снегПо ступеням – туда и сюда…
Не успела умолкнуть Сюянь, как Сянъюнь, поставив на стол чашку, прочла:
Словно плывет,А кругом прудовая вода.
Снега сиянье —Как будто рассвет над землей…
Дайюй подхватила:
Входит он в ночь,Словно звезд светящихся рой.
Доблестный мужИ в мороз не опустит меча…
Сянъюнь улыбнулась и продолжала:
Пусть снегопадГосударя развеет печаль![54]
ОкоченевшегоРазве у дома найдут?..[55]
Следующие строки прочла Баоцинь:
Путник в морозРад, когда предлагают приют[56].
В ткацком станке[57]Нить случайно мы можем порвать…
Снова в игру вступила Сянъюнь:
Слезы-жемчужиныВ море легко потерять![58]
Не дав ей окончить, Дайюй прочла:
Снег и печаль.Затаенная дума грустна…
Но тут ее перебила Сянъюнь:
Мысль бедняка:Где поесть бы да выпить вина?
На этот раз и Баоцинь не растерялась:
Долго для чаяГотовить из льда кипяток…
Сянъюнь не дала ей закончить, подумав, что так интересней играть:
И для винаНелегко разжигать огонек…[59]
Дайюй улыбнулась и перебила Сянъюнь:
Снежный сугробСгреб метлой престарелый монах…
Баоцинь тут же продолжила:
