Дастур ал-Мулук (Назидание государям) - Ходжа Самандар Термези
Стихи
От стона трубы, от грохота барабана
[Словно] лишились могущества земля и небо.
Все красавцы в пестрых одеждах,
У всех подолы запачканы кровью, [цветом напоминая] розу.
Слуги его величества вытащили из ножен мечи мщения и |Т 169б| истребили хорезмийцев. На этом ужасном поле битвы во время сражения бесстрашных богатырей от удара копья, [нанесенного] счастливыми богатырями [хана], упал с седла на землю Мурад Ургенджи, который был наместником |Т 38а| (наибманаб) Ануша-хана. После этого события враги обратили поводья отступления в долину бегства.
Стихи
От успеха мужей на том, поле брани
Проникло смятение в войско врага.
Когда [воины хана] нанесли поражение такому [сильному] войску,
Они повернули поводья в сторону аталыка[219].
После бегства /Та 129/ ургенджцев и присоединения юношей-[победителей] к Рустем-бию [аталыку], известие [об этом] дошло до Ануша-хана, [и он] с вечера до утра усиленно готовился к сражению. Утром он выступил с огромным войском со стороны Гидждувана[220] и выстроил ряды. В свою очередь и Рустем-бахадур с бесчисленным войском и твердой решимостью воевать и проливать кровь поднял свое знамя.
Стихи
Встретились два войска, жаждущие мости,
Подошли к ристалищу судного дня.
Когда приблизились друг к другу два нетерпеливых, жаждущих битвы войска, отважные воины обеих сторон взялись за оружие, наносящее раны, и пыль сражения подняли до быстро вращающегося неба. Таким образом, остроконечным копьем они провели черту небытия по страницам [жизни] молодых и старых, египетским мечом потопили в крови тела храбрых мужей.
Стихи
От капель крови стали влажными копья,
Начало почковаться дерево смерти, |Л 170а|
/Та 130/ Алые [от крови] копья, вонзающиеся в сердца,
Пропитаны кровью сердец.
Кольчуги героев стали им в тягость,
[Запыленные кольца их] уподобились насурмленным глазам красавиц.
Жестокий хорезмиец увидел, что [ему] не справиться с делом, более того, картина победы во всей красе предстает перед глазами слуг его величества [Субхан-Кули-хана]. От действий богатырей мусульманского войска сильный страх овладел им (Ануша-ханом), и он забил в барабан отступления. Он расположился лагерем на берегу канала Джильван[221] в окрестностях Гидждувана.
Часть хорезмийцев еще раньше направилась к крепости Хазара[222]. Гаиб Назар-бий сарай и Назар-бий кунграт, напра-вясь [туда], блеском сверкающего меча стерли имена этих |Т 38б| презренных [врагов] со страниц времени и рассеяли гумно их единства ураганом смерти. Оставшиеся в живых после удара одетых в кольчуги жаждущих мести [воинов Субхан-Кули-хана], от страха перед богатырями, /Та 131/ одетыми в кольчуги, уронив свою честь на землю унижения и посыпав головы прахом бесчестия, с сердцами, разрывающимися на сто частей, [ушли] из крепости Хазара и в городе Гидждуване присоединились к Ануша-хану.
При таком положении дел Рахим-бек кулан[223] в числе своих великих друзей, прославленных мечом, и все военачальники победоносного войска, такие, как Рустем-бий аталык, Гаиб Назар-бий сарай, узнав о положении дел у хорезмийцев, |Л 170б| взяли с собой некоторых славных ишик-ага[224], жестоких, как Марс, курчи[225] и одетых в кольчуги чухра-агаси[226], неистовых есаулов[227] и выступили во главе [войска].
На следующий день, когда воеводы судьбы и рока, подняв /Та 132/ вышитую золотом парчу, оделись в блестящие кольчуги[228], слуги его величества, в сильном усердии погнав коней, прибыли на берег канала Джильван.
Стихи
Прибыли войска с обеих сторон,
Осталось небольшое расстояние между двумя войсками.
В это время, при таком положении дел Ануша-хан, одетый в военный наряд, похожий на демона, прилагая все усилия, выстроил свои войска прямо перед победоносными войсками [Субхан-Кули-хана].
Стихи
Когда с этой стороны прибыл Рустем-бахадур,
Он повел свой отряд против врага.
|Т 39а| Со всех сторон красавцы, подобные ресницам возлюбленной,
Привели отряды справа и слева.
С противоположной стороны враг, жаждущий мести,
Привел войска на поле брани.
Войско [врага], /Та 133/ идущее на битву,
Насчитывало, как сказал писец, пятьдесят тысяч[229].
С похожим на себя отрядом, воинственным и храбрым,
[Ануша-хан] вышел для сражения с бухарцами.
Двинулось войско под грохот барабана,
От пыли на земле небо стало [черным, как] эбеновое дерево.
Затрубила труба, словно рыкающий лев,
От грохота ее стонет небосвод,
Знамена окрасились в алый цвет,
Они были розами войны на лужайках мщения.
Дорога, которая образовалась между двумя войсками, |Л 171а|
Была дорогой, [ведущей] от жизни к смерти.
После встречи двух войск [отличились в бою] храбрые воинственные мужи, отважные богатыри, как, например, Ма'сум-мирахур сарай, который благодаря [своим] способностям похищал на поле мяч первенства у своих сверстников, благодаря храбрости многократно отличался мечом среди бахадуров. Устремив удивленный взор на чашу [вина], приблизив губы к чаше, [вытянутые] как бутыль, вдыхая благоухание радости, /Та 134/ исходящее от вина храбрости, он сказал: ”Всю жизнь я играл на ковре [своего] тела в нард[230] мыслей о [битве] с шахом Хорезма; есть надежда, что сегодня будет удачно брошена игральная кость моего счастья и произойдет встреча. Уже давно я берегу раковину сердца в море груди, ожидающей весеннего дождя (нисан)[231], быть может, я достигну желанного жемчуга — битвы с хорезмийцем”. Сказав [так], он выступил с левой стороны вместе с Абд ал-Кадиром огланом и сосредоточил все внимание [на |Т 39б| сражении]. В тот день Шах Тиб-ходжа намрид отличался и выделялся среди богатырей того времени храбростью и мужеством.
На правой стороне Ни'матулла-ходжа и острый на язык, мудрый Бик Мухаммед-бек дурман и Мухаммед Рахим-бек дурман проявили исключительную храбрость и отвагу. Часть врагов они отправили /Та 135/ не только в пустыню гибели, но и на дно ада.
Некоторые люди не устремились вперед, а, идя позади, словно ослушники, имели дерзость заявить: ”Воинственные мужи едут вскачь и быстро возвращаются”.
Стихи |Л 171б|
Что делать, если среди людей надежных
[Встречаются] и такие, у которых дела ничтожны, язык длинен.
Они не знали, что ведение войны невозможно без наступления и отступления и если [любое из этих
