Автор неизвестен - Иранская сказочная энциклопедия
И дивы сказали:
— Слушаем и повинуемся!
Оставив позади много путей и дорог, дивы принесли Хатема вместе со всем его богатством к выходу из пещеры.
Хатем, достав перо и бумагу, написал подтверждение о благополучном прибытии и вручил его дивам, и те, тепло распростившись с ним, отправились в свои владения.
Хатем, взяв все свое богатство, пришел в караван-сарай и нашел там молодого купца — а звали его Наим — ожидающим. Едва завидев Хатема, Наим вскочил с места и бросился ему в ноги. Хатем обнял и облобызал купца Наима и, успокоив его, молвил:
— О друг мой. Вот и кончилось твое ожидание. Теперь ты можешь жениться на своей возлюбленной. Все это богатство — золото и жемчуг — я дарю тебе.
Наим несказанно возрадовался и радостному известию и полученному богатству, Хатем же по прошествии ночи отправился в дом купца Хариса. Когда слуги доложили девушке о прибытии Хатема, та пригласила его в свои покои и, сокрывшись за завесой, стала расспрашивать о его делах.
Хатем подробно поведал ей о своих приключениях. А потом, сняв с руки ожерелье, положил его перед девушкой и спросил:
— О сжигающая сердца, чего еще тебе надобно?
И девушка сказала:
— Ты исполнил все мои повеления, и теперь я по праву принадлежу тебе. Можешь распоряжаться моей судьбой по своему усмотрению: ты волен жениться на мне сам либо передать это право другому.
Тут позвали купца Хариса, попросили его соизволения на свадьбу дочери и после недолгих приготовлений пышно отпраздновали ее. Так сбылась мечта купца Наима, и он взошел со своей молодой женой на брачное ложе.
Между тем, когда истекло десять дней, волшебное ожерелье, данное Хатемом дочери купца Хариса, исчезло, и она горько заплакала.
— О чем ты печалишься, девушка? Зачем тебе нужно то ожерелье? — удивился Хатем. — Ведь золота и жемчугов, которые я дал твоему мужу, с избытком хватит семи поколениям твоих потомков. Ступай взгляни на те богатства и отринь свою печаль.
И слуги тотчас принесли все драгоценности и положили их перед дочерью Хариса.
Она же, увидев, что даже семь поколений ее потомков не смогут потратить всех тех богатств, перестала плакать.
Так, устроив судьбу купца Наима, Хатем распростился с молодыми и отправился искать ответ на загадку Хуснбану. Много дней и много ночей провел он в пути и достиг одной реки, на берегу коей стоял огромный и великолепный дворец. На арке у входа в тот дворец большими буквами было написано:
Какую жертву принести? Что воле волн доверить надо,Чтобы нашла тебя за то в пустыне вышняя награда?
Увидев как раз тот самый бейт, который ему нужен, Хатем благословил небо и молвил:
— Слава Аллаху, я достиг желаемого. — Потом, приблизившись к воротам дворца, постучал в них. На его стук тотчас же явились несколько слуг и спросили:
— Кто ты такой, откуда пришел и кто тебе здесь нужен?
— У меня дело к вашему хозяину, — отвечал Хатем.
Слуги немедля доложили своему хозяину, что-де явился из дальних стран луноликий, излучающий шахское сияние юноша и просит высочайшего соизволения войти во дворец.
— Пригласите его, — повелел хозяин.
Когда слуги ввели Хатема во внутренние покои дворца, то на богато убранном ложе он узрел благообразного старца. Хатем склонился перед старцем в почтительном поклоне, тот ответил ему подобающим образом и, поднявшись со своего места, обнял. После усадил его на ложе подле себя, затем, обратясь к слугам, повелел:
— Принесите угощение!
Слуги тотчас принесли всевозможные яства, и старец вместе с Хагемом приступили к трапезе. После трапезы старец спросил:
— О юноша, кто ты такой и куда держишь путь?
— О отец! — молвил Хатем. — Я Хатем ибн-Тай, шахзаде Йемена. Волею судьбы попал я в страну Хорасан, в коей проживает дочь почившего купца Ходжи Барзаха по имени Хуснбану, славящаяся несравненной красотой и безграничной щедростью.
И Хатем поведал старцу историю Хуснбану и шахзаде Мунира и рассказал ему о своих приключениях и данном шахзаде обещании отыскать ответы на загадки малики.
— О благородный отец! Один из ответов содержится, по моему мнению, в бейте, коий написан над аркой, ведущей в твой дворец.
— Какой же из бейтов привлек твое внимание? — спросил старец.
— А вот какой:
Какую жертву принести? Что воле волн доверить надо,Чтобы нашла тебя за то в пустыне вышняя награда?
Не соблаговолишь ли ты объяснить мне, о благородный отец, суть того любопытного бейта.
— Для того чтобы объяснить суть того любопытного бейта, — молвил старец, — я должен поведать тебе всю свою историю. Да будет тебе известно, Хатем, что значительную часть своей жизни был я разбойником. Встречая на дорогах купцов и странников, я силой отбирал у них нажитое праведным трудом богатство, сам же, вымаливая у Аллаха прощения, каждый раз бросал в реку две лепешки и, глядя, как рыбы их поедают, думал: «Ведь этот хлеб я пожертвовал во имя Аллаха, а чем он воздаст мне за мои благодеяния?» Однажды я тяжко занемог, и душа моя готова была покинуть тело. В это время явились муваккалы и вознамерились было унести меня в ад. Однако внезапно невесть откуда взялись ангелоподобные юноши и подхватили меня под руки и, оттеснив муваккалов, сказали:
— Как смеете вы посягать на сего праведника?! Его место — в раю.
Когда же мы достигли врат рая, перед нами возник некий благородный человек и сказал;
— О юноши, рано вы привели сюда этого смертного. Ведь ему еще жить на свете сто лет. Ступайте за другим, срок коего уже изошел, а этого уведите назад.
— О юноши, — спросил я между тем, — кто вы такие и за что избавили меня от ада?
— Мы — ангелы, вскормленные на твоих лепешках, и решили за добро воздать тебе добром.
Когда я опамятовался и здоровье ко мне вернулось, я вознес хвалу всемогущему Аллаху и, обратив к нему мольбу о прощении, дал зарок посвятить оставшуюся жизнь делам добродетельным. С того дня я принялся возводить сей дворец, на арке коего написал этот бейт. Каждому из нас суждено рано или поздно отбыть в мир иной. И за содеянное нами в жизни Аллах воздаст нам по заслугам после смерти.
Три дня и три ночи гостил Хатем у старца. А когда минули три дня, Хатем испросил у него разрешения покинуть его гостеприимный дом и, простившись, отправился дальше. Оставив позади много путей и дорог, достиг он города Хуснабада и в караван-сарае нашел шахзаде Мунира ожидающим.
Минул день и настала ночь, а Хатем все рассказывал и рассказывал шахзаде о своих приключениях. Утром же, когда дарующее миру тепло и свет солнце прогнало мрак, пришли слуги Хуснбану и проводили Хатема во дворец.
Сокрывшись за занавесом, малика ответила на поклон Хатема ласковым приветствием и повелела слугам принести угощение. Слуги тотчас поставили перед Хатемом разные кушанья, и, утолив голод, он поведал малике о чудесном и диковинном, что повстречалось ему на пути.
И, наконец, истолковал ей смысл бейта, написанного над аркой у входа во дворец благородного старца.
Малика похвалила Хатема, кормилица же ее сказала:
— Юноша сей подобен ангелу, и все сказанное им соответствует истине.
— Отдохни у нас, — пригласила малика, — а когда тебя покинет усталость, я задам тебе третью загадку.
Выйдя от малики, Хатем пошел в караван-сарай и, увидев там шахзаде, сказал:
— О добрый шахзаде! Умерь свою печаль! С помощью Аллаха я приближу день, когда мечта твоя осуществится.
По прошествии нескольких дней Хатем отправился во дворец.
— О благородная малика, — молвил он, обратясь к Хуснбану. — Не будешь ли ты любезна задать мне свою третью загадку?
И малика сказала:
Как злодеяние назвать того, кто, став рабом желанья,Причастен к злодеяньям стал и сам погиб от злодеянья?
Что означает сей бейт?
Приключение третье
Испросив разрешения малики, Хатем отправился на поиски пустыни Хумра. Путь в ту пустыню был ему неведом, брел он наугад, и никто из встречных не мог ему помочь.
По прошествии тридцати дней и тридцати ночей достиг он наконец подножья высокой горы, упирающейся вершиной в небо. С вершины же той горы слышался терзающий душу голос:
Приди, о приди, нет силы томиться с тобой в разлуке,Вдвоем мы уже одолели немало тоски и муки.Приди, исцели мою душу, по-прежнему друга любя,—Лишь горе со мной осталось, нет радости без тебя.
Мало-помалу взобрался Хатем на ту вершину и увидел стоящего под деревом исхудавшего и обессилевшего прекрасноликого юношу, коий обеими руками держался за ветви и, покачиваясь из стороны в сторону, смежив веки, голосом, исполненным безысходной тоски, читал стихи.
