История анонимного повествователя - Автор Неизвестен
Через все сказания проходят мотивы, характерные для литературы эпохи Возрождения.
Яркий образный язык в сочетании с живым изложением, насыщенным выразительными, остроумными диалогами, создает занимательное, впечатляющее повествование. В этом смысле «История Анонимного повествователя» представляет один из интереснейших памятников армянской средневековой художественной прозы.
* * *
Обратимся теперь к более подробному анализу содержания «Истории Анонимного повествователя».
«История Анонимного повествователя» была разделена Г. Тер-Мкртчяном и М. Тер-Мовсисяном на две части: первая часть содержит сказание о Мухаммеде и заключающую в себе несколько исторических сказаний «Историю Хацюнского креста», которые сохранились в многочисленных списках; вторая часть представляет собой сказания о князьях Арцруни, владетелях одного из самых крупных княжеств Армении — Васпуракана, существующие в одном списке[2], с которого и было осуществлено издание «Истории Шапуха Багратуни».
Из многих десятков рукописей, в которых имеется «История Хацюнского креста» (древнейшая из этих хранящихся в Матенадаране рукописей № 3777 относится к 1185 1188 гг.), лишь в нескольких ей предшествует сказание о Мухаммеде[3], причем это последнее фигурирует под особым заглавием «История рождения и воспитания слуги антихриста, Мухаммеда, и царствования (его)»
В основе настоящего сказания лежит легендарная история встречи Мухаммеда с монахом несторианином Саргисом (Сергием) Бахирой, который будто бы помог Мухаммеду прославиться в роли пророка[4]. Путаница и немногочисленных датах, перенесение места рождения и начальной деятельности Мухаммеда из Аравии в Персию, где против него выступил будто бы царь Хосров, — все это говорит о том, что сказание это было записано значительно позднее того времени, когда разыгрывались описываемые в нем события.
Изучение сказания о Мухаммеде в общем строе сказаний «Истории Хацюнского креста» показывает, что оно представляет собой законченное целое и связь его с «Историей Хацюнского креста» условна.
«История Хацюнского креста» начинается со сказания о Маврикии, далее следуют повествования о походах Ираклия в Персию и освобождении им священного древа креста, об арабском полководце Махмете и католикосе Сааке и, наконец, о князе Теодоросе Рштуни и сыне его Вард Патрике.
Весь ряд этих сказаний обычно принято считать одной повестью, однако, в действительности перед нами серия отдельных сказаний. Большое число рукописей[5] дает эти сказания под разными заглавиями, как отдельные повествования: после собственно «Истории Хацюнского креста» следует «Повесть о том, как царь Ираклий отвез святое древо креста из Тавриза в Константинополь», повествование о приходе Мухаммеда в Армению и как отправился ему навстречу святой епископ Саак, «Повествование о Теодоросе князе Рштуника и сыне его, Вард Патрике». После каждого повествования, как отдельной единицы, имеются памятные записи. В некоторых рукописях[6] эти повествования встречаются раздельно друг от друга, а в рукописи № 4716 «Повествование о приходе Мухаммеда в Армению» отделена от «Истории Хацюнского креста» большим числом других материалов, не имеющих связи с исследуемыми сказаниями. По-видимому, эти сказания, заключающие материалы, сходные по содержанию и близкие по времени, будучи из века в век переписываемы вместе, стали постепенно восприниматься как нечто единое.
Материал, заключенный в рассматриваемых сказаниях, обладал значительной текучестью. Писцы свободно выбрасывали из них отдельные, иногда весьма большие отрывки, фразы, либо вставляли новые.
Содержание и четко выраженная в сказаниях тенденция говорят о том, что они созданы разновременно в церковных кругах.
С точки зрения жанровой «История Хацюнского креста» и «Повесть о том, как царь Ираклий отвез святое древо» входят в число повестей о чудотворных крестах, которые характеризуются сходством содержания, идейной направленности и характера изложения.
«Повествование о приходе Мухаммеда в Армению» представляет собой переложение соответствующей части труда Гевонда «История халифов»[7].
Наконец, последнее сказание — «Повествование о Теодоросе, князе Рштуника, и сыне его, Вард Патрике», представляет собой типичный образец житийной литературы.
За исключением «Повести о Хацюнском кресте», в основе остальных сказаний лежит «История халифов» Гевонда.
Все сказания «Повести о Хацюнском кресте» проникнуты религиозным духом.
Таким образом, с точки зрения содержания и идейной направленности вполне закономерно, что цикл повестей, группирующихся вокруг «Истории Хацюнского креста», встречается в подавляющем большинстве сборников душеспасительных чтений, так называемых «Чарынтиров»[8] и сохранился во многих десятках списков.
* * *
Вторая часть «Истории Анонимного повествователя» представляет собой ряд сказаний о князьях Арцруни: Григоре-Дерэне, Ашоте Арцруни, Тачате Андзеваци, Гагике Абумерване и Хачике-Гагике. Одна новелла — новелла о халифе Али и Усепе (Юсуфе), хотя и относится к всеобщей истории, но связана также и с историей Армении, в частности Васпуракана.
Первая новелла о князе Григоре-Дерэне (князю Григору-Дерэну посвящены три новеллы) начинается с родословной князей Арцруни, и, поскольку она расходится с показаниями историка рода Арцруни, Товмы, мы вначале сопоставим родословную Арцруни по Товме и как она представлена у Анонимного повествователя. Родословную по Товме Арцруни начнем с Хамзы, деда Григора-Дерэна, так как до него преемственность князей Арцруни нередко прерывается.
Сличение родословной Арцруни показывает на первый взгляд резкие различия. Если в родословной Анонимного повествователя взять за отправной пункт деда Григора-Дерэна, Ашота, поскольку мы и по Товме начинаем родословную с деда Григора-Дерэна, то заметим гораздо более длинный ряд поколений с варьированием в основном характерных для этой семьи имен Ашота, Григора-Дерэна и Гагика. В известной мере совпадают второе, третье и четвертое поколения по Товмеи три последних поколения по Анонимному повествователю. В родословной, составленной по Анонимному повествователю, обращают на себя внимание три Григора-Дерэна, которым посвящены три сказания. Армянским историкам были известны два Дерэна — Григор и его внук Ашот. Второй Дерэн не оставил после себя очень заметного следа в истории и о нем историки или вовсе не упоминают, или упоминают мельком. Более всего пишет а нем Маттеос Урхаеци[9]. Игрой случая второй Дерэн, так же как и первый, попал в руки эмира Гера, но, в противоположность первому Дерэну, ему удалось избежать смерти и вскоре освободиться. Вот, в основном, все, что известно о нем. Однако дед его, Григор-Дерэн оставил значительный след в истории. Это был человек необузданного нрава, чрезвычайно властолюбивый и честолюбивый. Время княжения Григора-Дерэна характерно постоянными конфликтами его то с соседними князьями, то с его вассалами, то, наконец, с Ашотом Багратуни, сперва ишханац ишханом (князем князей), а затем и царем Армении. В противовес Багратуни он стремился утвердить доминирующее положение рода Арцруни и в этом смысле сын его Гагик оказался вполне достойным своего отца.
Безусловно, яркая личность Григора-Дерэна производила большое впечатление на современников, и все три новеллы о князьях Григорах-Дерэнах говорят об одном, именно этом Григоре-Дерене[10]. В первой новелле рассказывается, как Саак и Смбатуи вымолили себе
