Владимир Тарасов - Русские уроки японских коанов

Урок 50

Чтобы не принять стандартную агрессию, лучше всего встретить её нестандартной репликой или действиями, снимающими всякие подозрения агрессора во встречной агрессии.

Возникает вопрос с алогичностью. Она действительно имела бы место, если бы были некие объективные критерии оценки качества куска мяса, вроде веса, плотности, химического состава и проч. Но «лучшесть» куска мяса зависит не только от самого куска, но и от вкусов и пристрастий покупателя, его намерений в отношении этого конкретного куска, его эмоционального состояния и др.

Сам покупатель также не является чем-то неизменным, напротив, его психологическое состояние, мысли и система подсознательных приоритетов изменяется каждую секунду. Изменяется ежесекундно и его оценка куска мяса. Можно сказать, что разные куски оцениваются не одним, а каждый раз разными покупателями. Поэтому теоретическая возможность того, что каждый кусок окажется лучшим, всё же есть.

В одном из рассказов Чехова городовой, оценивая величину и серьезность ранки от собачьего укуса на пальце у мужика, несколько раз меняет эту оценку в зависимости от предположений собравшихся на происшествие людей, кто именно является хозяином провинившейся собачки.

Урок 51

Оценка зависит не только от объекта оценки, но и от оценивающего. Когда мы не можем изменить объект оценки, у нас остается возможность как-то изменить внутреннее состояние и систему приоритетов оценивающего.

Говорят, однажды два коммивояжера, побывавших в некой африканской стране, очень по-разному оценили емкость местного рынка сбыта обуви. Один заключил, что рынка для обуви там фактически нет, «поскольку все ходят босиком». Другой же заключил: «Рынок для обуви там очень перспективный, поскольку все ходят босиком!»

Кроме того, даже если бы покупатель попытался практически опровергнуть мясника и постарался бы выбрать наименее привлекательный кусок, продавец, хорошо разбирающийся в различных свойствах мяса, наверняка сумел бы убедить покупателя, что именно этот кусок действительно и есть самый лучший, и привел бы массу исчерпывающих аргументов.

В истории роль дзенского учителя невольно сыграл ничего не подозревающий мясник. Его реплика — это не теория, это практика. В этом есть своё преимущество бытовых диалогов перед лекциями учителей. Как бы ни были хороши лекции и беседы, всегда остается вопрос, насколько применимы заявляемые там знания на практике. Недостатком же практики является то обстоятельство, что ценные мысли и приемы там встречаются нечасто, как изюм в булке, которая в общем-то без изюма. Но понятно, я молчу за Одессу!

Урок 52

Наблюдение бытового поведения людей, слышание бытовых диалогов может иногда преподать отличный урок, если только не гнушаться учиться у улицы.

Точная пропорция

Сен-Но Рикун, чайный мастер, захотел повесить на столб корзину с цветами. Он попросил плотника помочь ему, указывая снизу, куда поместить корзину: немного повыше или пониже, немного вправо или влево, до тех пор, пока не нашел, что она точно на месте.

— Вот теперь она точно на месте, — сказал наконец Сен-Но Рикун.

Плотник, чтобы испытать своего хозяина, отметил место, а затем притворился, что забыл, куда нужно поместить корзину.

— Сюда, а может, сюда? — спрашивал плотник, указывая различные места. Но понятие пропорции у чайного мастера было таким точным, что он указал плотнику точно то же место.

Чайный мастер попросил плотника помочь. Не попросил выполнить некую работу, а помочь. Помочь — имеет менее четкие рамки, чем выполнить работу. Кроме того, если для выполнения определенной работы требуется и определенная квалификация, то для того, чтобы помогать, определенной квалификации не требуется: каждый помогает в меру своих возможностей.

Плотника попросили двигать корзину с цветами. Двигать корзину — не требует квалификации, но это физически несколько тяжелее, чем указывать, куда двигать. Очевидно, и закрепление корзины на столбе также осуществлял плотник. Поэтому вопрос о том, чей вклад в размещение корзины на столбе больше — плотника или чайного мастера — вопрос спорный.

Отметим также, что с точки зрения плотника, работа по размещению корзины не требует квалификации чайного мастера, поскольку имеет малое отношение к искусству приготовления чая. Таким образом, плотник в своей картине мира имел основание считать себя равным чайному мастеру в деле размещения корзины. Равным или, по крайней мере, сравнимым по квалификации, хотя и признавая его право как хозяина определять месторасположение корзины. Именно это обстоятельство позволило плотнику подшутить над мастером, как он подшутил бы и над коллегой по своему ремеслу: заставил мастера снова определять место для корзины.

Уместно напомнить анекдот про предпринимателя, который, встретив бедствующего друга детства, решил пристроить его к своему бизнесу и поручил раз в месяц ходить в банк за деньгами. «А как мне будешь платить?» — «Да деньги, что будешь приносить, будем делить пополам!» Друг с радостью согласился. Но через полгода сказал с обидой: «Слушай! Я и в банк хожу, я и деньги приношу! А делим пополам! Как-то это неправильно! Надо доли пересмотреть!»

Урок 53

Всякое равенство имеет свои рамки, за пределами которых оно превращается в неравенство. Ощущение равенства в частном вопросе часто провоцирует людей заступать за эти рамки.

Но между плотником и чайным мастером есть всё же разница: чайный мастер в своем деле — мастер, а плотник и в своем деле — только ремесленник. Мастер отличается от ремесленника прежде всего пониманием деталей и нюансов, умением эти детали и нюансы учитывать и использовать на практике.

Для плотника понятно, что не все равно, куда повесить корзину. Ведь и в собственном доме плотник иногда задумывается, куда разместить какую-то новую вещь.

Но для плотника непонятна та тщательность, с которой чайный мастер выбирает место. А поскольку двигать корзины приходится ему, то эта тщательность не только не понятна, но кажется совершенно излишней, а возможно, и раздражает. В то же время плотник до конца не уверен и в своей собственной позиции.

Плотник решается устроить чайному мастеру проверку. Но это является одновременно и проверкой обоснованности собственного скептицизма. Поскольку роль помощника позволяет не слишком корректно исполнять свои функции, то, отметив указанное мастером место, плотник сообщает ему, что забыл, где это место. Как бы невинная шутка.

Когда я весело изъявляю готовность помочь Хелле на кухне, она не говорит: «Режь лук, мой посуду!» Она говорит: «Порежь лук, помой посуду!», и я сразу настраиваюсь на рабочий лад. То есть тем самым помощь в работе заменяется для меня работой в порядке помощи.

Урок 54

Помощь в работе, в отличие от работы, не имеет строго определенных рамок, и иные помощники злоупотребляют этой неопределенностью, преувеличивая свои права и преуменьшая свою ответственность. Иногда лучше не просить помочь, а просить выполнить в порядке помощи определенную работу.

Но это всё же была не совсем шутка. Это, скорее, был обман. Обман, понуждающий мастера вновь проделать ту же самую работу. Обман — путь борьбы, войны. Почему плотник затеял с мастером борьбу? Что является выгодой в этой борьбе? Это борьба за социальное равенство. Мастер, чья социальная позиция выше, чем у плотника, претендует на то, что даже в деле определения места, куда повесить корзину, он выше плотника, и он не прав. Мы укажем ему на его место: пусть попробует повторить свой результат!

Условно говоря, эту проверку предстояло оплатить мастеру. Оплатить своей повторной работой. Именно это обстоятельство и являлось выгодой, достигаемой путем обмана. Плотник мог бы сказать: «Ну-ка, давай проверим: сможешь ли ты повторить результат?!» Но плотник не решился на такую смелость. А если бы и решился, то в результате такой проверки он оказался бы в некоем долгу перед мастером, раз уж мастер эту проверку выдержал.

Но можно взглянуть на ситуацию и с другой стороны. Мастер попросил плотника помочь, а проверка, устроенная плотником — это всего лишь невинная плата за помощь. А вот если бы он прямо сказал: «Ну-ка, давай проверим: сможешь ли ты повторить результат?!» — то это была бы вовсе не невинная плата, а нечто большее, поскольку на кону репутация мастера. Так что плотник правильно поступил: уж лучше пусть будет более мягкая ситуация, пусть будет невинная плата!