Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Госпожа Ю кивнула, подала чай для полоскания рта, а затем воду для мытья рук. Матушка Цзя принялась болтать с госпожой Ван, а госпожа Ю вместе с остальными села обедать.
Вдруг матушка Цзя заметила, что госпожа Ю ест простой белый рис, и спросила:
– Почему госпоже не подали рис, приготовленный для меня?
– Этого риса нет больше, – ответили служанки, – у нас обедала нынче одна из барышень, и его не хватило.
– Мы теперь лишнего не готовим, – промолвила Юаньян, – сколько едоков, столько и еды.
– Последние два года то дожди, то засуха, поэтому риса нам доставляют меньше, чем обычно, – заметила госпожа Ван. – Особенно риса высшего сорта. Вот и приходится его экономить.
– В самом деле! – воскликнула матушка Цзя. – Самой искусной хозяйке не сварить кашу без риса!
Все рассмеялись.
Юаньян приказала служанкам:
– Принесите рис, который был приготовлен для третьей барышни Таньчунь!
– Не нужно, я сыта! – отозвалась госпожа Ю.
– Не хотите, я съем! – улыбнулась Юаньян.
Служанки побежали за рисом.
Вскоре ушла обедать и госпожа Ван. Матушка Цзя проболтала с госпожой Ю до первой стражи, а потом сказала:
– Тебе пора!
Госпожа Ю попрощалась и вышла. Миновав вторые ворота, она села в коляску, служанки задернули занавески на окнах, слуги подхватили коляску, вывезли за ворота и стали запрягать лошадь. Служанки, приехавшие с госпожой Ю, побежали вперед, чтобы встретить ее у ворот дворца Нинго. А служанки из дворца Жунго, проводив госпожу Ю, вернулись домой.
Подъехав к воротам дворца Нинго, где стояли каменные львы, госпожа Ю заметила несколько колясок и поняла, что собрались дружки Цзя Чжэня играть в азартные игры.
– Интересно, сколько еще человек приехало верхом? – обратилась она к служанке Иньдэ.
Выйдя из коляски, госпожа Ю направилась прямо в гостиную. Встречать ее вышли жена Цзя Жуна и служанки с фонарями в руках.
– Мне давно хотелось посмотреть, как играют, – заметила госпожа Ю. – Вот и представился случай, так что давайте заглянем в окна!
Служанки подняли фонари и пошли вперед, освещая дорогу, а одна из них поспешила предупредить слуг, чтобы ничего не говорили господам. Госпожа Ю остановилась под окном и прислушалась. В комнате было шумно: восхищенные возгласы, смех, шутки, ругань, недовольное ворчанье – все слилось воедино.
Дело в том, что Цзя Чжэнь, соблюдая траур по отцу, не мог развлекаться открыто, поэтому, изнемогая от скуки, созвал родственников и знатных друзей якобы для стрельбы из лука и в качестве поощрения ввел призы. На дорожке возле терема Небесного благоухания выставили мишени в виде журавлей и по этим мишеням каждое утро стреляли. Сочтя для себя неудобным устраивать подобные игры во время траура, Цзя Чжэнь поручил Цзя Жуну этим заняться.
Надо сказать, что друзья Цзя Чжэня, знатные молодые люди, увлекались петушиными боями да собачьими бегами. Они уговорились по очереди устраивать угощения, резали баранов, свиней, гусей и уток, щеголяя друг перед другом щедростью, искусством собственных поваров, редкостными яствами, словно на «состязании в Линьтуне»[193].
Спустя некоторое время о стрельбах прослышал Цзя Чжэн, но, толком не разобравшись, что происходит, сказал:
– Цзя Чжэнь правильно поступил. Не смог отличиться в гражданских делах, обратился к ратному делу. Не хочет жить одной только славой предков.
И он приказал Баоюю, Цзя Хуаню, Цзя Цуну и Цзя Ланю каждое утро ходить к Цзя Чжэню учиться стрелять из лука.
Однако Цзя Чжэнь преследовал свои цели. Стрельба была лишь предлогом для азартных игр по вечерам. Сначала проигравший устраивал угощение, но вскоре в ход пошли деньги.
Месяца через три никто и не вспоминал о стрельбе. Ее вытеснили карты и кости. Игра шла по крупной, словно в игорном доме. Кое-что перепадало и слугам, поэтому они молчали, и из посторонних никто ничего не знал. Вскоре к игрокам присоединился и Син Дэцюань – брат госпожи Син, а также Сюэ Пань: игра на деньги была для него не в новинку и он не мог отказать себе в таком удовольствии.
Син Дэцюань хоть и приходился родным братом госпоже Син, но совсем не походил на сестру. Он только и знал, что пить да играть в азартные игры, развлекаться с гетерами; деньги из его рук текли, как вода. Недаром его называли «дядюшка Дурак».
Что же до Сюэ Паня, то его давно считали глупцом.
В тот вечер Син Дэцюань и Сюэ Пань пригласили еще двух игроков и, усевшись на кане в прихожей, затеяли свою излюбленную игру в цайцюань. Другие за столом «гоняли барана»[194]. Те, что пообразованнее, во внутренних комнатах играли в кости и домино.
Итак, госпожа Ю, пробравшись к окну, заглянула в комнату. Первое, что бросилось ей в глаза, – это разукрашенные и наряженные мальчики-слуги. Они сидели у стола и вместе с играющими пили вино.
Сюэ Пань проиграл было, но потом ему повезло: он не только отыгрался, но еще и выиграл изрядную сумму и сразу повеселел.
– Закусим, – предложил Цзя Чжэнь. – Как дела у других?
Оказалось, еще не все кончили игру, поэтому стол накрыли пока только для Цзя Чжэня и его партнеров.
Между тем Син Дэцюань, проигравшись, хлебнул вина запьянел и принялся бранить мальчиков-слуг:
– Ублюдки! Постоянно пользуетесь моими милостями, а стоило мне проиграть несколько лянов, так сразу нос воротите! Неужто думаете, больше не придется ко мне обращаться?
Проигравшие посмеивались, а выигравшие говорили:
– Вы совершенно правы, дядюшка! Эти сукины дети взяли себе за правило пренебрегать проигравшими! Что стоите? – заорали они на слуг. – Почему не нальете дядюшке вина?
Слуги, дурачась, быстро наполнили кубок и, ползая на коленях перед дядюшкой Дураком, взмолились:
– Не сердитесь, уважаемый господин, пожалейте нас! Учитель учил нас не делить людей на дальних и близких, скупых и щедрых, а оказывать уважение тем, у кого деньги! Сделайте ставку покрупнее и, если выиграете, увидите, как мы будем обхаживать вас.
Под общий смех дядюшка Дурак с улыбкой принял кубок и произнес:
– Если бы я не жалел вас за ваше убожество, одним пинком вышиб из вас дух!
И в подтверждение своих слов он поднял ногу. Мальчики моментально вскочили с колен, стянули платком руки дядюшки Дурака и влили ему в рот вино.
Захлебываясь от смеха, дядюшка Дурак осушил кубок и ущипнул одного из мальчишек за щеку.
– Гляжу я на тебя, а кровь так и играет!..
Вдруг он стукнул рукой по столу и обратился к Цзя Чжэню:
– Знаешь, вчера я поскандалил с твоей теткой!
– Не слышал, – ответил Цзя Чжэнь.
– И все из-за денег! – вздохнул дядюшка Дурак. – Ты и не представляешь себе, мудрый мой племянник, что творится у нас в семье. Когда умерла бабушка, я был ребенком и мало в чем разбирался. Из трех сестер бабушки твоя тетка была самой старшей и, выйдя замуж, забрала все имущество. Сейчас вышла замуж твоя вторая тетка, но семья ее бедствует. Третья тетка до сих пор живет дома. Всеми расходами моей старшей сестры ведает ее доверенная служанка – жена Ван Шаньбао. Я пошел к ней просить денег, ничего не требуя из имущества семьи Цзя. Дали бы мне часть имущества, привезенного сюда моей старшей сестрой, и я был бы доволен. Но мне отказали. И я остался ни с чем.
Цзя Чжэнь опасался, как бы кто-нибудь не услышал эту пьяную болтовню, поэтому постарался переменить тему разговора. Но госпожа Ю все поняла и потихоньку сказала служанкам:
– Слыхали? Родной брат затаил на госпожу Син злобу! Что уж говорить о других!
Она снова прильнула к окну, но игроки в это время окончили «гонять барана» и потребовали вина.
– Кто обидел почтенного дядюшку? – спросил один из них. – Мы так и не поняли. Расскажите, мы рассудим!
Син Дэцюань снова стал жаловаться на мальчиков-слуг.
– Негодники! – воскликнул другой игрок. – Вы почему пренебрегаете дядюшкой? Не удивительно, что он рассердился. Ведь дядюшка проиграл всего несколько лянов серебра! Вот проиграй он свою мужскую силу, тогда дело другое.
Раздался дружный взрыв смеха. Син Дэцюань, хохоча, воскликнул:
– Ах ты дрянь! И как только у тебя язык поворачивается говорить такое!
Госпожа Ю при этих словах плюнула.
– Вы только послушайте этих негодников! – сказала она. – Представляю себе, что здесь будет, если они еще выпьют!
Возмущенная, она удалилась в свои комнаты и легла отдыхать.
А веселая компания пировала до четвертой стражи, после чего Цзя Чжэнь пошел в комнату Пэйфэн.
На следующее утро, едва Цзя Чжэнь проснулся, слуга доложил:
– Надо разослать лунные лепешки[195] и арбузы.
Цзя Чжэнь обратился к Пэйфэн:
– Пойди скажи госпоже, чтобы разослала лепешки по своему усмотрению. Я занят!
Пэйфэн передала госпоже Ю приказание Цзя Чжэня, и та велела служанкам разнести лепешки.
Вскоре Пэйфэн вновь появилась у госпожи Ю.
– Господин спрашивает, – сказала она, – собираетесь ли вы нынче куда-нибудь, госпожа! Он говорит, что траур еще не кончился и уж если отмечать праздник, то только дома, тем более что погода прекрасная.
