Зафар-наме. Книга побед Амира Тимура - Шараф ад-Дин Йазди
О том, что Туглук Темур-хан воротился в свою страну
С наступлением осени хан направился в сторону Самарканда /16а/ и по дороге издал ярлык, и Баян Сулдуз-бека подвергли йасаку. Когда он дошел до Самарканда, страна Мавераннахра целиком подпала под его власть. Все беки из ноянов вынужденно вошли в подчинение хану. Хан подвергал йасаку всякого, у кого в груди было малейшее сомнение. А к тем, кому он доверился, проявлял милость и почтение. Своего сына, Ильяс Ходжа Оглана, он назначил царем Мавераннахра, многих из беков Джете он оставил при нем. Сделав старшим среди них Беккичика, препоручил его сыну. И к государю Сахибкирану он проявил милость и доброту, препоручил сыну. Поскольку в государе Сахибкиране он увидел властность и величие, то управление страной вручил ему[126]. А сам в величии и почете воротился в свою страну.
О том, что государь Сахибкиран ушел в поисках Хусайн-бека
Сказал Аллах, велик он и славен: «По установлению Аллаха, которое произошло раньше: ведь ты никогда не найдешь в установлении Аллаха перемены!»[127] Возвышение Богом человека согласно с «Ты даруешь власть, кому пожелаешь»[128] и понижение его согласно с «и отнимаешь власть, от кого пожелаешь»[129], — очень близки друг к другу. Величие Господа Бога состоит в том, что тех, кого он выделяет из своей паствы, подвергает бесчисленным испытаниям. Поэтому за всяким счастьем следует несчастье и за тяжелым трудом следует отдохновение, ибо таково установление Аллаха. Господь Бог, велик он и свят, если кому-либо из своих рабов дает власть и счастье, он испытывает его несчастьями забот. Пророк Юсуф, приветствие ему, пока не пережил несчастья и трудностей колодца не достиг власти и царства[130]. Адам, отец всего человечества, пока не познал полную лишений жизнь голышом, не достиг милости Господа в виде одеяния: «И избрал его Господь»[131]. Или господин печать пророков, наилучшие приветствия ему, лучший из всех пророков, пока не перенес лишений и несчастий переселений, не познал вкус победы: «Мы даровали тебе явную победу»[132] и не достиг /16б/ дарованной Аллахом власти: «помог тебе Аллах великой помощью»[133].
Цель из этих слов — жизнеописание государя Сахибкирана. После того как Туглук Темур-хан из страны Мавераннахра вернулся в свою область, Беккичика сделав старшим среди беков, управление страной поручил государю Сахибкирану. Но Беккичик вопреки воле хана начал причинять притеснения и гнет, с народом и улусом повел иной образ действий[134]. Государь Сахибкиран, увидев с его стороны такие неблагие дела, в душе расстроился, что страна не управляется по ханскому закону, ибо народ и улус стали разбегаться. Тогда государь Сахибкиран не счел нужным далее оставаться здесь и в поисках Хусайн-бека отправился в путь. Поскольку он о Хусайн-беке не услышал ничего, то стал скитаться по степям и пустыням. И когда он оказался в пустыне Хивака, то у колодца Сагидж он встретил его. Увидев друг друга, обрадовались и обнялись[135]. Затем согласованно пошли к правителю Хивака, которого звали Тукель. Душа сего несчастного была злонамеренной и он решил их поймать и заточить.
Государь Сахибкиран и Хусайн-бек узнали о его злом намерении и, сев на коней, шестьдесят человек, уповая на Бога, пошли в сторону Пайаба[136]. Тукель во главе тысячи человек, все полностью вооруженные, стал преследовать. На следующее утро они настигли их, и между ними произошло сражение. И язык сабли говорил в ухо души: «Каждый, кто имеет тебя, лишится»[137], а звук стрелы вблизи и издали доносил: «Всякая душа вкусит смерть»[138]. У людей государя Сахибкирана — Тагай Буга Барласа и Сайф ад-Дин-бека[139] из-за того, что они /17а/ много сражались, кони пали. И оба они в той пустыне остались пешими. У Олджай Буга Бахадура тоже конь вышел из строя, но, одержимый усердием, он продолжал сражаться. Все трое, стоя на ногах, сражались, как львы, издавая громкие рыки.
Государь Сахибкиран, в благословенной душе которого всегда была забота о слабых, увидев это положение, сказал: «Надо, чтобы эти йигиты-бахадуры не пропали от рук этих злосчастных». И стали сражаться с большим усердием. Воины обеих сторон долго сражались, из тысячи человек Тукеля осталось пятьдесят. А с этой стороны из шестидесяти человек осталось семь. Хусайн-бек, подняв богатырскую руку, напал на Тукеля, ударил его туг и срубил его. Тогда люди Тукеля бросились на Хусайн-бека. И государь Сахибкиран, увидев это обстоятельство, обнажил острие победоносной сабли и стал рубить их и, рассеяв их всех, вызволил Хусайн-бека, и пустились в путь. Однако те злосчастные снова собрались, пошли за ними, стали воевать и стрелой убили коня Хусайн-бека. Хусайн-бек остался пешим. Тогда его жена, Дильшад ага сошла со своего коня и отдала ему. Государь Сахибкиран в это время дрался с врагами.
Наконец, он взял в руки лук и стрелу и стал стрелять. Одна из его стрел вонзилась в зад коня злосчастного Тукеля. Остальных из них прогнал, пуская стрелы, затем посадил Хусайн-бека на коня и пустились в степь.
Подобно планетам, их осталось семь человек. Из этих семи человек трое были несчастнее великого несчастья и они были хорасанцами. /17б/ Не то что хорасанцами, а степными змеями, демонами в человеческом облике. Они взяли трех лошадей и бежали, оставив в таком безвыходном положении остальных четверых. Государь Сахибкиран не придал этому значения и словами поднял дух друзей. Олджай Туркан ага, сестра Хусайн-бека, была женой государя Сахибкирана, она вместе с ними пошла в степь[140]. Выйдя из степи, дошли до Джойикийа, где обитали некоторые туркмены. Увидев этих, созвали своих и преградили им путь. Государь Сахибкиран спрятал жену в один старый колодец и, оставив ее на попечение Господа Бога, с усердием и одержимостью пошел в сторону туркмен. Он пошел, вынув саблю из ножен. Из той группы один человек по имени Хаджи Мухаммад узнал государя Сахибкирана, запретил туркменам воевать, подошел к государю Сахибкирану и подарил ему хорошего коня. В тот вечер он оставил их в своем жилище и угостил. И еще туркмены оказали добрые услуги.
На следующее утро государь Сахибкиран, будучи по великодушию бесподобным и единственным в мире, раскрыв ладони великодушия, подарил этим туркменам один луноподобный жемчуг,
