Александрия. Роман об Александре Македонском по русской рукописи XV века - Автор Неизвестен
Услышав о нашествии куман на Македонию, собрал царь Анакорнос войско в двенадцать тысяч воинов и пришел к царю Филиппу с коварным умыслом: хотел он похитить царицу Олимпиаду. Узнав о его приходе, обрадовался царь Филипп и вышел ему навстречу с царицей Олимпиадой. Увидев Олимпиаду, Анакорнос похитил ее и бежал. А царь Филипп с небольшим отрядом погнался за ним. В это время подоспел Александр и, преследуя царя Анакорноса, настиг его, а Филиппа, отца своего, нашел раненого: у него была рассечена голова и правая нога. Вскоре отнял и Олимпиаду, мать свою, и с восемью тысячами воинов настиг Анакорноса на месте, называемом Змикси,[40] войско его разбил, а самого к отцу своему привел. Отца же своего застал в унынии. И сказал Александр отцу: «Царь Филипп, стань ногой на горло врагу своему и отмщенье сотвори рукой своей!». Царь Филипп едва смог поднять меч руками своими и, убив Анакорноса, сказал: «Скорбь о доме моем съедает меня, так иди же, душа моя, с нечестивыми». И, сказав так, Александра благословил, говоря: «Сын мой Александр! Руки всех на тебе, а твои на всех». И с этими словами умер македонский царь Филипп. Олимпиада, стоя подле, плакала. А царя Филиппа положили на золотой одр и, горько плача, отнесли его к могиле и погребли с царскими почестями.
Тогда Александр, сын его, объявил себя царем и грамоты по всем городам и областям Македонии разослал, повелевая всем явиться в град Филиппуст. Когда же собрались все македоняне и пелагониане,[41] и кумане все, знатные и простые, обратился к ним Александр: «О друзья мои и братья мои, и вы, кто всех мне дороже — македоняне! Филипп, царь ваш, а мой отец, умер. При жизни своей достойно он управлял царством. Как же мне ныне царствовать повелите?». Тогда выступил муж мудрый, именем Филон,[42] и сказал: «О царь Александр! Всякий возраст человеческий свое назначение имеет». Александр же сказал: «Старость почитаема и кратковременна». И сказал Селевк:[43] «О царь Александр! Соломон, царь премудрый, в книгах пишет: царство составляется множеством людей. Царь, который не советуется с людьми и не верит им, — сам себе враг, тот же, который советуется, — много пользы приносит земле». И сказал Антиох:[44] «О царь Александр! Старые цари покоя требуют, молодым же царям подобает царствовать деятельно: потрудившись в молодости своей, к старости покой завоюют. Подобает же и нам померяться силой с соседними царями и пойти ратью на них, и, покорив их, вернуться восвояси». Заговорили и приближенные его, и любимые воеводы. Птоломей сказал: «О царь Александр! Нужно нам воинов облечь в светлые доспехи и герб твой на щитах изобразить, чтобы знали все, какого они царя воины».
Понравились Александру эти четыре совета. И по всему царству своему послал искать кузнецов и щитарей, приказывая им собраться в град Филиппуст, и здесь велел ковать доспехи, и панцыри, и шлемы, на щитах велел изобразить герб свой: воловью голову, а шлемы увенчать рогами василисковыми, крыльями аспидовыми и листьями мерсиновыми.[45] Каждый день мастера вооружали по четыреста витязей, а доспехи их крепились на львиной коже. Сделав это, Александр стал готовиться к боевым походам.
А Дарий, царь персидский, узнав, что умер царь македонский Филипп, послал в Македонию грамоту, в которой говорилось так: «Дарий, царь над царями, только он — земной бог, сияющий во всей вселенной и всеми земными царствами повелевающий, к живущим в Македонии пишу. Известие пришло в царство мое, что царь ваш Филипп умер, оставил же на престоле отрока, не крепкого ни годами, ни умом. О смерти же Филиппове я скорблю, а отрока его, юного и неученого, жалею и согласен взять его к своему царскому двору, чтобы воспитать его и снова вернуть на родину, в царство отца его. Грамоту мою прочитав, не медля приведите ко мне отрока. Кандаркуса к вам послал, верноподанного моего, землей вашей достойно управлять,[46] а воинов ваших, когда мне надобно, в царство мое посылайте, и дани и оброки присылайте ко мне по первому требованию. А Филиппова сына ко мне приведите как подобает царевичу: при дворе моем более 40 царских сыновей живут. А если увижу, что не достоин он царствовать, я другого пришлю вместо него повелевать вами». Эту-то грамоту и принес в Македонию Кандаркус. Македоняне проводили его к воеводе Птоломею, а тот его в город Филиппуст привел, к Александру. Антиох, их встретив, вынес навстречу на копье шлем Александров и велел ему поклониться. Кандаркус возразил: «Если поклонюсь я копью Александрову, то не будете вы подданными царя персидского Дария, а я не посмею потом видеть очи Дария». Антиох ответил: «Если не сделаешь так, жизни лишишься». Он же, пав ниц, поклонился копью Александрову. И привел его Антиох к Александру. Александр сидел на высоком троне, искусно украшенном золотом, сверкающими драгоценными камнями и слоновой костью, на голове Александра был венец из сапфира, украшен крупным жемгучом и миртовыми листьями увит. Справа и слева от него стояло множество витязей в венках. Подошел Дариев посол Кандаркус, пав ниц, поклонился ему и подал грамоту, а сам стал в страхе, пораженный дивным видом Александра. Селевк, взяв грамоту Дариеву, прочел ее. Когда Александр услышал, что написано в ней, то, охваченный яростью и гневом, схватил грамоту и разорвал ее и обратился к пришедшим с яростью: «Не подобает царю Дарию, головы не замечая, к ногам обращаться, не лишены ведь македонцы главы, как это Дарию мнится!».
И, сказав так, тотчас же их отпустил, а в грамоте к Дарию написал: «Александр витязь, царь македонский, сын Филиппа царя и Олимпиады царицы, персидскому царю Дарию, радоваться![47] Грамоту твою к людям моим прочел и благодарю тебя очень, что печешься о земле нашей. Я же молод еще, в полатах твоих воспитаться не хочу, не могу еще мяса есть — подожди меня немного, пока от материнской груди отстану, а тогда в персидскую страну приду и поселюсь там со всеми македонянами. Кандаркуса же послал к нам, македонянам, царем быть — не на это дело пошли его; не суждено тебе увидеть его царем. И вовсе не без пастыря македоняне, как тебе кажется». Подарил Александр Кандаркусу оружие македонское и сказал: «Покинь скорее царство мое. Когда
