- "Праксилла"
Бросая печальные взгляды
На пену, в которой сокрылся герой;
И в волны с сияющих лилий
Горячие слезы сбегали порой
В предчувствии тяжких насилий...
Фесея ж дельфины, питомцы морей,
В чертог Посейдона примчали, -
Ступил за порог, - и отпрянул Фесей,
Златого Нерея узрев дочерей:
Тела их, как пламя, сияли...
И локоны в пляске у дев развились,
С них ленты златые каскадом лились...
И, мерным движеньем чаруя сердца,
Сребрились их гибкие ноги.
Но гордые очи супруги отца
Героя пленяли в чертоге...
И Гере подобясь, царица меж дев
Почтила Фесея, в порфиру одев.
Эпод II
И кудри герою окутал венец...
Его темнорозовой гущей
Когда-то для брачного пира
Ей косы самой увенчала Кипр ид а,
Чаруя, златые увила...
И чудо свершилось... для бога оно -
Желанье, для смертного чудо:
У острой груди корабельной, -
На горе и думы Кноссийцу, -
Фесей невредим появился...
А девы, что краше денницы,
Восторгом объяты нежданным,
Веселые крики подъяли,
А море гудело, пеан
Товарищей их повторяя,
Что лился свободно из уст молодых...
Тебе, о Делосец блаженный,
Да будешь ты спутником добрых,
О царь хороводов родимых.
ЯМБЫ
АРХИЛОХ
Тетраметры
Призыв к мужеству
Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой.
Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов!
Пусть везде кругом засады, - твердо стой, не трепещи!
Победишь, - своей победы напоказ не выставляй,
Победят, - не огорчайся, запершись в дому, не плачь!
В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй!
Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт.
Можно ждать чего угодно...
Можно ждать чего угодно, можно веровать всему,
Ничему нельзя дивиться, раз уж Зевс, отец богов,
В полдень ночь послал на землю, заградивши свет лучей
У сияющего солнца. Жалкий страх на всех напал.
Всё должны отныне люди вероятным признавать
И возможным. Удивляться нам не нужно и тогда,
Если даже зверь с дельфином поменяются жильем,
И милее суши станет моря звучная волна
Зверю, жившему доселе на верхах скалистых гор.
Обидчику
...Бурной носимый волной.
Пускай близ Салмидесса ночью темною
Взяли б фракийцы его
Чубатые - у них он настрадался бы,
Рабскую пищу едя! -
Пусть взялй бы его, - закоченевшего,
Голого, в травах морских,
А он зубами, как собака, ляскал бы,
Лежа без сил на песке
Ничком, среди прибоя волн бушующих.
Рад бы я был, если б так
Обидчик, клятвы растоптавший, мне предстал, -
Он, мой товарищ былой.
Фрагмент
О многозлатном Гигесе не думаю
И зависти не знаю. На деяния
Богов не негодую. Царств не нужно мне:
Все это очень далеко от глаз моих.
Фрагмент
От страсти обезжизневший,
Жалкий, лежу я, и волей богов несказанные муки
Насквозь пронзают кости мне.
СЕМОНИД АМОРГОССКИЙ
Из поэмы о женщинах
Различно женщин нрав сложил вначале Зевс
Одну из хрюшки он щетинистой слепил -
Бее в доме у такой валяется, в грязи,
Разбросано кругом, - что где, не разберешь.
Сама ж - немытая, в засаленном плаще,
В навозе дни сидит, нагуливая жир.
Другую из лисы коварной создал бог.
Все в толк берет она, сметлива, хоть куда.
Равно к добру и злу ей ведомы пути,
И часто то бранит, то хвалит ту же вещь,
То да, то нет. Порыв меняется, что час.
Иной передала собака верткий нрав.
Проныра: ей бы все разведать, разузнать,
Повсюду нос сует, снует по всем углам,
Знай, лает, хоть кругом не видно ни души.
И не унять ее: пусть муж угрозы шлет,
Пусть зубы вышибет булыжником в сердцах.
Пусть кротко, ласково упрашивает он, -
Она и у чужих в гостях свое несет:
Попробуй одолеть ее крикливый нрав!
Иную, вылепив из комьев земляных.
Убогою Олимп поднес мужчине в дар.
Что зло и что добро - не по ее уму,
И не поймет! Куда! Одно лишь знает - есть.
И если зиму Зевс суровую послал, -
Дрожит, а к очагу стул пододвинуть лень.
Ту из волны морской. Двоится ум ее:
Сегодня - радостна, смеется, весела.
