Диалоги об Атлантиде - Платон
Ипп. Так.
Сокр. Стало быть, и неблагообразие – добровольное свойственно добродетели, а невольное – недостаточности тела.
Ипп. Явно.
Сокр. Что же еще скажешь о голосе? Тот ли назовешь лучшим, который разногласит добровольно, или тот, который – невольно?
Ипп. Который – добровольно.
Сокр. А который – невольно, тот негоден?
Ипп. Да.
Сокр. Добро ли лучше согласился бы ты получать, или зло?
Ипп. Добро.
Сокр. А добровольно ли хромающие ноги согласился бы ты иметь, или – невольно?
Ипп. Добровольно.
Сокр. Но хромота ног не есть ли недостаток и безобразие?
Ипп. Да.
Сокр. Что еще? близорукость не есть ли недостаток глаз?
Ипп. Да.
Сокр. Которые же глаза желал бы ты иметь и которыми пользоваться: теми ли, с которыми кто-нибудь добровольно бывает подслеп и недовидит, или теми, с которыми – невольно?
Ипп. С которыми добровольно.
Сокр. Стало быть, из своих вещей ты почитаешь лучшими худые добровольно, чем – невольно?
Ипп. Конечно, такие.
Сокр. Не содержится ли в этом одном и всё: например, и уши, и нос, и рот, и все чувства, что то есть совершая зло поневоле, они недостойны приобретения как худые; а когда – по доброй воле, должны быть приобретаемы как добрые?
Ипп. Мне кажется.
Сокр. Что еще? которыми лучше пользоваться орудиями: теми ли, коими кто-нибудь совершает зло добровольно, или коими – невольно? Например, лучше ли руль, которым кто-нибудь худо управляет поневоле? или тот, которым – добровольно?
Ипп. Которым – добровольно.
Сокр. Не таким же ли образом и лук, и лира, и флейта, и все другие орудия?
Ипп. Ты правду говоришь.
Сокр. Что же? приобресть коня лучше ли с такою душою, чтобы на нем худо ездил кто-нибудь добровольно, или с такою, чтобы – невольно?
Ипп. С такою, чтобы – добровольно.
Сокр. Стало быть, такая лучше?
Ипп. Да.
Сокр. Следовательно с лучшею душою коня худые дела этой души он будет совершать добровольно, а с худшею – невольно?
Ипп. Конечно.
Сокр. Не таким же ли образом и с собакою, и с иными животными?
Ипп. Да.
Сокр. Что же теперь? лучше ли приобресть душу человека-стрелка, которая добровольно не попадает в цель, или которая – невольно?
Ипп. Которая – добровольно.
Сокр. Эта лучше для стрельбы?
Ипп. Да.
Сокр. Стало быть, душа, невольно не попадающая в цель, хуже той, которая не попадает добровольно?
Ипп. По крайней мере в стрельбе.
Сокр. А во врачебном искусстве? не врачевательнее ли в отношении к телу та, которая добровольно совершает зло?
Ипп. Да.
Сокр. Стало быть, в этом искусстве она лучше той, которая невольно[216].
Ипп. Лучше.
Сокр. Что еще? душа более искусная в игре на цитре, на флейте, и во всём, что относится к искусствам и наукам, не лучшею ли бывает, когда она добровольно совершает злое, постыдное и ошибочное, чем когда делает зло поневоле?
Ипп. Явно.
Сокр. А уж приобретать души-то рабов мы, конечно, согласились бы такие, которые скорее добровольно, чем невольно, погрешают и совершают зло; потому что на это они лучше.
Ипп. Да.
Сокр. Что еще? и собственную свою душу не желали бы мы иметь наилучшею?
Ипп. Да.
Сокр. А не будет ли она лучше, если станем делать зло и грешить добровольно, чем когда невольно?
Ипп. Но ведь странно было бы, Сократ, когда бы добровольные обидчики были лучше, чем невольные.
Сокр. Однако из прежде сказанного вытекает же.
Ипп. Мне не кажется.
Сокр. А я думал, Иппиас, что и тебе показалось. Но отвечай опять. Справедливость не есть ли какая-то сила, или знание[217], или то и другое? По крайней мере не необходимо ли справедливости быть чем-нибудь одним из этого?
Ипп. Да.
Сокр. Если же справедливость есть сила души, то душа более сильная не есть ли и более справедливая? Ведь такая-то, почтеннейший, представлялась нам лучшею.
Ипп. Конечно, представлялась.
Сокр. А что, если знание? – душа более мудрая не есть ли более справедливая, а более невежественная – более несправедливая?
Ипп. Да.
Сокр. А что, если то и другое? – душа, имеющая более того и другого, силы и знания, – не более ли справедлива, а более невежественная – не более ли несправедлива? Не необходимо ли быть этому так?
Ипп. Явно.
Сокр. Будучи же более сильною и более мудрою, душа лучшая не представлялась ли нам также душою, имеющею больше силы делать то и другое – и прекрасное и постыдное во всякой работе?
Ипп. Да.
Сокр. Следовательно, когда она совершает постыдное, то совершает добровольно[218], своею силою и искусством; а эти принадлежности – или обе, или которая-нибудь из них, видимо относятся к справедливости.
Ипп. Походит.
Сокр. И обижать-то значит делать зло, а не обижать – добро.
Ипп. Да.
Сокр. Более сильная и лучшая душа, когда обижает, не добровольно ли будет обижать, а худая – не невольно ли?
Ипп. Явно.
Сокр. Добрый человек не добрую ли имеет душу, а злой – не злую ли?
Ипп. Да.
Сокр. Стало быть, доброму человеку свойственно обижать добровольно, а злому – невольно, если только добрый имеет добрую душу.
Ипп. Да, конечно, имеет.
Сокр. Стало быть, добровольно погрешающим и делающим постыдное и несправедливое, Иппиас, если есть такой, не может быть никто иной, кроме доброго.
Ипп. Не знаю, как согласиться в этом с тобою, Сократ.
Сокр. Да и мне с собою, Иппиас: однако ж из теперешнего-то рассуждения выходит необходимо это. Я уже давно говорил, что в этом отношении блуждаю туда и сюда и никогда не останавливаюсь на том же самом. Впрочем, блуждать мне, или иному простаку, нисколько не удивительно: если же блуждаете и вы, мудрецы, то это уже и для нас странно; потому что побывавши и у вас, мы не оставляем своего блуждания.
Алкивиад Первый
ЛИЦА РАЗГОВАРИВАЮЩИЕ:
СОКРАТ И АЛКИВИАД
Сокр. Ты удивляешься, думаю, сын Клиниаса, что, полюбив тебя прежде всех, я один теперь не отстаю от тебя, когда прочие уже отстали, и что между тем как другие надоедали[219] тебе своими беседами, я, в продолжение столь многих лет[220], не сказал с тобою ни одного слова. Причина этому была не человеческая, а божественная, которой силу ты узнаешь впоследствии[221]. Теперь она уже не препятствует, и вот я пришел, надеясь, что и впредь препятствовать не будет.
