Генрих Сузо - Книга Вечной Премудрости
СЛУЖИТЕЛЬ: Господи, больно, когда любящий удаляется от любимого.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Если бы это было так, то Я не могла и не желала бы причинять любовью боль любящему сердцу.
СЛУЖИТЕЛЬ: Ах, Господи, трудно расставаться со старыми привычками.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Но гораздо труднее будет терпеть будущие муки.
СЛУЖИТЕЛЬ: Возможно, их внутренняя жизнь хорошо упорядочена, так что их поведение не причиняет им вреда.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Моя жизнь была организована наилучшим образом и потому свободна от любви к земному. А как может быть хорошо организовано то, что по своей природе сбивает сердце с праведного пути, приводит чувства в замешательство, уводит от внутреннего и сокровенного, нарушает сердечный мир? Оно разрушает врата пяти чувств, за которыми кроется божественная жизнь, делает кротких дерзкими, немилосердными и далекими от Бога, внутреннего человека – равнодушным, а внешнего человека – ленивым.
СЛУЖИТЕЛЬ: Они не замечают того, что им мешает. Они заботятся лишь о том, чтобы то, что они любят, внешне выглядело духовно.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: От белой пыли ясные очи быстро меркнут, равно как и от светлого пепла. Заметь, было ли когда-либо человеческое обхождение более бережным, чем Мое с учениками Моими? Они не слышат ни одного ненужного слова, не видят никаких необычных жестов. Они начинают не с высот духа и не заканчивают в глубинах бесконечных речей. Им дается не что иное, как праведность и вся истина целиком без какой-либо двусмысленности. И Я должен был лишить их телесного присутствия Моего прежде, чем могли они воспринять Дух[286]. Каким препятствием станут для них отношения с людьми! Скорее обратятся они внутрь себя под влиянием одного человека, чем выведут тысячу вместе с собой вовне, скорее подчинят себя благому обучению, нежели будут часто сбиваться с пути, руководствуясь дурным примером. Говоря коротко, как холодный иней в мае портит и убивает милые цветы, так и любовь к преходящему уничтожает всякую сосредоточенность на божественном и всякое насаждение духовное. А если ты еще сомневаешься, то оглянись вокруг и взгляни на прекрасный цветущий виноградник, прежде стоявший в своем первозданно любезном цвету – как поблек и осыпался он, так что незаметно в нем более желаемой строгости и великого благоговения[287]. Невосполнимые потери возникают оттого, что духовная жизнь превращается в привычку, небрежение начинает считаться досточтимым поведением, а это разрушает изнутри всякое духовное совершенство. И чем совершенней оно кажется, тем ущербнее на деле. О, сколь многие благородные цветники, украшенные многоценными дарами и представлявшие собой небесный рай, в котором радостно пребывает Бог, опустели из-за любви к преходящему! Там, где прежде росли розы и лилии, ныне видны лишь терн, крапива и чертополох. Там, где прежде селились святые ангелы, ныне копошатся свиньи. Увы, горек тот час, когда за каждое ненужное слово, за каждое потраченное впустую мгновение времени необходимо будет держать ответ и где каждое пустое слово, высказанное, помысленное или написанное, тайно или явно, будет услышано Богом и всем миром и его значение будет понято без утайки!
СЛУЖИТЕЛЬ: Ах, Господи, это жестокие слова, и не всколыхнут они лишь того, у кого железное сердце. Однако есть люди, которые по утонченности своего существа движимы скорее любовью, нежели страхом. И поскольку Ты, Господи, не сокрушитель [человеческой] природы, но ее завершитель, то, прошу, давай закончим эту печальную речь. Лучше расскажи мне о том, почему являешься Ты «Матерью прекрасной любви», и о том, сколь милостива любовь Твоя.
Глава 7
Сколь любезен Бог
СЛУЖИТЕЛЬ: Господи, дух мой углубился в любовь Твою, о которой говоришь Ты сам в Книге Премудрости и посредством которой направляешь к Себе, чтобы мы любили Тебя: «Приступите ко Мне, желающие Меня, и от плодов Моих насытитеся: Я – Мать прекрасной любви, Мой Дух слаще меда[288], и наследие Мое паче сота медвена. Вино и музыка веселят сердце, а паче обоих возлюбление Премудрости»[289].
Любезный Господи, Ты можешь явить Себя столь любвеобильно и дружелюбно, что все сердца тоскуют по Тебе и жаждут Тебя до боли. Слова любви столь милостиво исходят из святых уст Твоих, что воздействуют на иных людей в юные лета их столь глубоко, что в них совершенно исчезает всякая любовь к преходящим вещам. Ах, дражайший Господи, об этом тоскует сердце мое, желание это мучает душу мою, и я вслушиваюсь в прекрасные слова Твои об этом. Реки, о единственное избранное мое утешение, одно слово душе моей, бедной служительнице Твоей, чтобы в тени Твоей сладко уснул я, но чтобы сердце мое бодрствовало[290].
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: «Слыши, дщерь, и смотри, и приклони ухо твое»[291], обратись решительно к себе самой, забудь себя и все вещи. В самой себе Я – непостижимое Благо, которое пребывало и пребудет всегда, которое всегда оставалось неизреченным и всегда будет таким. Сердце может вполне воспринять Меня лишь внутренне, но никакой язык не способен определить или выразить Меня словами. И вот если Я, сверхъестественное неизменное Благо, предаюсь творению в той мере, в какой это соответствует его способности воспринять Меня, облекаю Я в плат[292] солнечный свет и даю от Себя и Своей внутренней любви в плотских словах такой духовный смысл: Я любезно предстаю твоему внутреннему взору. Украшай и облекай ты Меня отныне духовно, люби меня со всей силой желания своего, сделай Моим все, что может подвигнуть тебя на особенное стремление и любовь ко Мне и преисполнить сердечным наслаждением. Увидь, что это все, что ты и любой другой человек может помыслить по образу, любви и благодати[293]. Но во Мне есть также нечто еще более ценное, чем это кто-либо способен выразить. В таких вот словах могу Я тебе дать возможность познать Меня.
Теперь внимай: Я высока по рождению, благородна по происхождению; Я – преисполненное любви Слово из сердца Отца, в котором согласно преисполненной любви непостижимости Моего природного Сыновства в Его наичистейшем Отцовстве очи Его изысканно наслаждаются нежным пламенем любви в Св. Духе.
Я подлинной радости трон и венец Божественного спасения; очи Мои столь светлы, уста Мои столь нежны, ланиты Мои столь гладки и подобны розам, облик Мой столь прекрасен и величественен, что даже если человек и будет до дня Страшного Суда гореть в печи огненной, Мне достаточно лишь обратить на него взор Свой, и он не будет совершенно лишен заслуг. Смотри, Я столь великолепно облачилась в сияющие одежды, столь великолепно украсилась разноцветным цветочным великолепием: красными розами, белыми лилиями, прекрасными фиалками и множеством других цветов, так что все роскошное майское цветение, вся зелень светлых лугов, все красивые цветочные поляны пред великолепием Моим – лишь грубые тернии.
В Божественности взыгрываю Я радостно, и от этого ангелов наполняет такая радость, что тысяча человеческих лет для них – словно малый час. Всегда преисполненный чудесного, взирает на Меня и воспринимает Меня небесный сонм. Очи их погружены в Мои очи, сердца их движутся Моим сердцем, душа их и чувства беспрестанно устремлены в душу Мою и чувства. Тот, для кого мелодия такой любви звучит слаще ангельского пения, будет всегда удостоен танца радости в небесном блаженстве рядом со Мной и под руку со Мной, испытывая не знающую скорбей радость. Одно единственное слово из уст Моих звучит слаще ангельского пения, милее струнного звука, сладостнее звучания всех арф.
Воззри, любовь Моя столь мила, объятия Мои столь преисполнены любви, поцелуи Мои столь любезны преисполненной любви чистой душе, что все сердца, полные желания, должны устремляться ко Мне. Я мила, ласкова и всегда пребываю рядом с чистой душой. Таинственным образом присутствую Я в ней, когда она сидит за столом и молится, когда идет и поднимается в гору. Я всегда обращена к ней. Никто, обратившись ко мне, не терпит неудачу, во Мне – все, что приятно сердцу и душевным желаниям. Смотри, Я – преисполненное великолепия Благо. И если кто-то в веке сем удостоится от Меня одной единственной капли, для того все радости и удовольствия этого мира станут горькими, все блага и все почести превратятся в мерзость и ничтожество[294]. Возлюбленные Мои окружены Моим благоволением и приведены к Единственно Единому без образов любви[295], без изреченных слов; они спасены и растворились во Благе, из которого проистекли. Моя любовь может и начинающих освободить от тяжкого бремени греха, дав свободное, мужественное и чистое сердце и свободную от наказания чистую совесть. Скажи Мне, что в мире может сравниться с таким даром? Весь этот мир не может сравниться с таким сердцем, потому что человек, обращающий свое сердце лишь ко Мне единой, живет прекрасно, умирает спокойно, уже здесь имеет Царствие Небесное и там обладает им вечно.
Заметь, ныне сказала Я тебе много слов, но в своей преисполненной любви красоте осталась Я столь же нетронутой, как небесная сфера – от твоего мизинца, ибо никакой глаз не видел ее, никакое ухо не слышало ее, ни в одно человеческое сердце не проникал образ ее[296]. И это говорится тебе для того, чтобы отличать Мою благую любовь от любви ложной и преходящей.
