Квинт Флакк - Сочинения
Зевс уготовил брега те для рода людей благочестных,
Когда затмил он золотой век бронзою;
Бронзовый век оковав железом, для всех он достойных
Дает — пророчу я — теперь убежище.
120
17К Канидии
Сдаюсь, сдаюся я искусству мощному!
Молю во имя Прозерпины царственной,
Молю Дианой неприкосновенною
И заклинаний свитками, могущими
С небес на землю низводить созвездия:
О, пощади! Заклятьям дай, Канидия,
Обратный ход и чары уничтожь свои!
Ведь внука умолил Телеф Нереева,
Хоть и ходил он на него с мизийцами,
10 Хоть и метал в него он стрелы острые.
Ведь и троянки умастили Гектора,
Пернатым и собакам обреченного,
Когда, оставя стены, илионский царь
К ногам Ахилла пал неумолимого.
Ведь и гребцы Улисса злополучного
Щетинистые шкуры с тела сбросили
С согласия Цирцеи, — и вернулись вновь
И речь, и разум к ним, и облик доблестный.
Тобой довольно я уже наказан был,
20 Любимица матросов и разносчиков!
Исчезли юность и румянец скромности,
Остались кости только с кожей бледною,
И волосы, седые от помад твоих.
От мук не знаю никогда я отдыха:
Гоня друг друга, день и ночь сменяются,
Но мне от тяжких вздохов грудь не вылечить.
Готов признать я все, чему не верил я:
И то, что сердце рвут стихи сабелльские,
А от марсийских песен голова трещит.
30 Чего еще ты хочешь? Я горю, горю:
Так самого Геракла кровь кентаврова
Не жгла, ни в Этне пламя сицилийское
Так не бушует жарко! Ты ж, несносная,
Пока мой прах не разнесется ветрами —
Варить отравы будешь все колхидские.
Какой конец, какую дань назначишь мне?
Скажи: когда я честно пени выплачу, —
Чтоб искупить мне все, быков ли сотню ты
Себе попросишь или восхваления
40 На лживой лире: «Чистая ты, честная,
Сиять ты будешь меж светил звездой златой!..
Ведь даже за Елену оскорбленные
Кастор с Поллуксом поддались мольбам певца
И вновь его глазам вернули зрение;
Так разреши — ты властна! — от безумия
Меня, о ты, чей грязью не запятнан род,
О ты, что и не мыслишь на девятый день
Умерших нищих бедный прах выкапывать,
Чье сердце мягко, руки не запятнаны;
50 И Пактумей — плод чрева твоего; и кровь
Твою смывает бабка с твоего белья,
Лишь вскочишь с ложа, бодрая родильница!» —
«Зачем мольбы ты в уши шлешь закрытые?
Ведь глуше я, чем скалы к воплям тонущих,
Когда Нептун волнами бьет их зимними!
Как, разглашать ты будешь безнаказанно
Котитты тайны и Амура вольного?
И, словно эсквилинский чародей и жрец,
Мои дела осмеивать по городу!
60 К чему ж платила старым я пелигнянкам
И яд к чему мешала быстродейственный?
Но век твой будет дольше, чем хотел бы ты,
Несчастный, будешь жизнь влачить ты горькую,
Чтоб подвергаться новым все страданиям.
Покоя жаждет Пелона-предателя
Отец, голодный Тантал перед яствами,
И Прометей, орлом давно терзаемый,
И на вершине горной укрепить скалу
Сизиф стремится, вопреки Юпитеру.
70 То с верху башни ты захочешь броситься,
То, петлей шею затянув, повеситься
Иль меч германский в грудь вонзить в унынии
Тяжелом — тщетны будут все старания!
Помчусь, как вражий всадник, на плечах твоих,
И предо мной сама земля расступится!
Иль мне, что может, — как ты, любопытствуя,
Узнал, — из воска куклам дать движения
И месяц с неба совлекать заклятьями;
И мертвецов сожженных расшевеливать,
80 Варить искусно зелья приворотные, —
Иль мне рыдать, что чарам недоступен ты?»
121
Сатиры
Книга первая
1Что за причина тому, Меценат, что какую бы долю
Нам ни послала судьба и какую б ни выбрали сами,
Редкий доволен, и всякий завидует доле другого?
«Счастлив купец!» — говорит солдат, отягченный летами,
Чувствуя, как у него все тело усталое ноет.
И отвечает купец-мореходец, бросаемый бурей:
«Воин счастливей меня! Еще бы: лишь кинется в битву,
Час не пройдет — иль скорая смерть, или радость победы!»
Хвалит удел мужика законник, опытный в праве,
10 Слыша, как в двери к нему стучится чем свет доверитель.
Ну, а мужик, для суда оставить село принужденный,
В город шагая, одних горожан за счастливцев считает!
Этих примеров не счесть: толкуя о них, утомится
Даже и Фабий-болтун! Итак, чтоб тебе не наскучить,
Слушай, к чему я веду. Представь-ка, что бог им предложит!
«Вот я! Исполню сейчас все, чего вы желали! Ты, воин,
Будешь купцом; ты, ученый делец, земледельцем! Ступайте,
Те сюда, а эти туда, поменявшись ролями!»
Нет, смотри: не хотят! А ведь счастье у них под рукою.
20 После этого как не надуть и Юпитеру губы,
Как не воскликнуть ему во гневе своем справедливом,
Что никогда с этих пор к людским не склонится он просьбам?
Впрочем, начал я речь не затем, чтоб потешиться шуткой!
Правда, порою не грех и с улыбкою истину молвить:
Так ведь и школьный учитель, привлечь желая питомцев,
Пряники детям дает, чтобы азбуке лучше учились;
Но — мы в сторону шутку; поищем чего поважнее.
Тот, кто ворочает землю упорной сохою, и этот
Лживый шинкарь, и солдат, и моряк, проплывающий смело
30 Бездны сердитых морей, — все одним утешаются в мыслях:
Тем, что за все злоключенья, какие они испытали,
Будет наградой им полный амбар и спокойная старость.
«Так, — для примера они говорят, — муравей работящий,
Даром что мал, а что сможет, ухватит и к куче прибавит:
Думает тоже о будущем он и беды бережется».
Да! Но лишь год, наступающий вновь, Водолей опечалит,
Он из норы ни на шаг, наслаждаясь разумно запасом,
Собранным прежде; а ты? А тебя ведь ни знойное лето,
Ни зима, ни огонь, ни моря, ни железо не могут
40 От барышей оторвать: лишь бы не был другой кто богаче!
Что же в том пользы тебе, что от всех украдкой ты в землю
Золота и серебра зарываешь тяжелые груды?..
«Стоит почать, — говоришь ты, — дойдешь до последнего асса».
Ну, а ежели их не почать, что за польза от кучи?
Пусть у тебя на гумне хоть сто тысяч мешков намолотят;
Твой желудок не больше вместит моего! Ведь когда бы
Ты в караване рабов тащил плетенку с хлебами,
Все же в прокорм получил бы не больше любого другого!
Что же за нужда тому, кто живет в пределах природы,
50 Сто ли вспахал десятин он иль тысячу? — «Так! да приятней
Брать из кучи большой!» — Поверь, все равно что из малой,
Лишь бы я мог и из малой взять столько, сколько мне нужно!
Что ж ты огромные житницы хвалишь свои? Чем их хуже
Хлебные наши мешки?.. А если б тебе довелася
Нужда в одном лишь кувшине воды, ты разве сказал бы:
«Лучше в большой я реке зачерпну, чем в источнике этом!»
Вот оттого людей, которые жадны не в меру,
С берегом вместе снесет и потопит Авфид бурливый!
Кто же доволен лишь тем немногим, что нужно, ни в тине
60 Мутной воды не черпнет, ни жизни в волнах не погубит!
Очень много людей твердят, опьяняясь корыстью:
«Мало нам, мало всего! Ведь нас по богатству лишь ценят!»
С этими что толковать! Пускай их мучатся вволю!
Был же в Афинах один скупец, богатый и гнусный, —
Он презирал людскую молву и сужденье сограждан.
«Пусть их освищут меня, — говорит, — но зато я в ладоши
Хлопаю дома себе, как хочу, на сундук свой любуясь!»
Так вот и Тантал сидел в воде, а вода убегала
Дальше и дальше от уст… Чему ты смеешься? Лишь имя
70 Стоит тебе изменить, — не твоя ли история это?..
Так ведь и ты над деньгами проводишь бессонные ночи,
Их осужденный беречь как святыню; любуешься ими,
Точно картиной какой! А знаешь ли деньгам ты цену?
Знаешь ли, деньги на что? Чтоб купить овощей, или хлеба,
Или бутылку вина, без чего обойтись невозможно.
Или приятно тебе, полумертвому в страхе, беречь их
Денно и нощно, боясь и воров, и пожара, и даже
Собственных в доме рабов, чтоб они, обокрав, не бежали!
Нет! Пусть лучше меня минует такое богатство!
80 Если когда лихорадки озноб ты почувствуешь в теле
Или другая болезнь к постели тебя приневолит,
Будет ли кто за тобою ходить и готовить припарки
Или врача умолять, чтобы спас от болезни и снова
Детям, родным возвратил? Ни супруга, ни сын не желают!
Ну, а соседи твои и знакомые, слуги, служанки?
Все ненавидят тебя! Ты дивишься? Чему же? Ты деньги
В мире всему предпочел, — за что же любить тебя людям?
Если ты хочешь родных, без труда твоего и заботы
Данных природой тебе, и друзей удержать за собою, —
