Франсиско Суарес - Франсиско Суарес о речи ангелов
53. Истинный ответ на указанную вторую часть вопроса. – Ангел способен принимать от многих англов species их речей, но не способен одновременно мыслить через них все, то есть осуществлять множественные акты слышания. – Поэтому в нашем суждении я считаю необходимым различать два момента, а именно: напечатление species, производимое говорящим в слушающем, и саму species, которую производит слушающий при познании вещи, о коей идет речь. Ибо как в человеческом и чувственном слушании эти два момента легко различимы, так и в слушании духовном и ангельском: первый момент состоит в рецепции, второй – в витальном действии слушающего. Итак, я утверждаю относительно первого момента, что ангел способен одновременно принимать речи многих ангелов в любом числе, ибо интеллект слушающего вмещает одновременно species их всех, и множество деятелей не препятствуют друг другу. Что же касается второго момента, я утверждаю, что ангел не может одновременно извлекать множество актов, посредством которых он слышит и воспринимает все вещи, о коих ему одновременно говорит множество ангелов, – разве что несовершенным способом и до определенного численного предела. Подтверждение этому я вижу в приведенном рассуждении: ведь для подобного слушания необходимо особое внимание к единичному, а так как сила внимания ангела конечна, она, будучи приложена одновременно ко многому, уменьшается в приложении к единичному и поэтому по необходимости имеет определенный предел. Наконец, в отношении этого момента тем же самым представляется и рассуждение о познании вещей, являемых посредством речи, и о любых других познаниях, что показывает приведенный довод. Поэтому его более подробное рассмотрение мы откладываем до вопроса, который разбирается ниже: каким образом ангел способен одновременно познавать многое; ибо он зависит от него. В первой же части остается затруднение, которые мы затронем в следующем сомнении.
В чем состоит побуждение к слушанию [внимание]
54. Доводы в пользу того, что, видимо, оно состоит не только в принятии species. – Противоположные доводы в пользу того, что оно, видимо, состоит не в некотором познании. – Одиннадцатое сомнение таково: как и в какой мере слушающий ангел возбуждается говорящим? Основание для сомнения в том, что либо такое возбуждение состоит только в принятии умопостигаемой species, без участия витального внимания, либо оно включает в себя витальное внимание, а значит, познание; но ни то, ни другое неудовлетворительно. Ведь если утверждать первое, то такое принятие species не воспринимается и, стало быть, не подвигает к действию, что означало бы возбуждение. Как предмет, напечатлевающий свою species в глазу, когда человек так отвлечен воображением или интеллектом, что не обращает на это никакого внимания, никоим образом не возбуждает человека, но напечатлевает ее так, как напечатлевал бы отражение в зеркале, – точно так же, следовательно, будет напечатлеваться species в ангеле, если он не обратит внимания на этот акт. И подтверждается это тем, что, если ангел не обратит внимания на напечатление species и не воспримет его, чтобы затем использовать, то он будет нуждаться в другой возбуждающей причине: ведь сам по себе он задействовать эту species не может. И тогда, следовательно, ангельская речь будет либо негодной, либо, по меньшей мере, несовершенной или недостаточной. Ибо чем тогда будет произведено задним числом такое возбуждение? И почему скорее задним числом, чем тотчас? А если оно никогда не будет произведено, то к чему эта речь? Если же предпочесть другой ответ и сказать, что ангел, к которому обращена речь, воспринимает напечатление species, отсюда последует вывод, что говорящий принуждает того к слушанию и к актуальному познанию, ибо такое внимание и восприятие не производится без актуального познания. Но вывод ложен. Во-первых, потому, что никакое творение не имеет власти принуждать чужой интеллект, так как он, будучи духовной потенцией, сотворенной одним лишь Богом, только им и может действенно приводиться в движение и определяться. Во-вторых, потому, что любой ангел свободно пользуется врожденными species; следовательно, он будет свободно пользоваться также той species, которая напечатлена говорящим ангелом, ибо она не действеннее и не сильнее; следовательно, во власти ангела, принимающего такую species, пользоваться ею или не пользоваться; следовательно, через ее напечатление он не принуждается ко вниманию. А потому безосновательно утверждают, что он внимает и познает всякий раз, когда напечатлевается такая species, ибо такое познание предполагает употребление этой species: не необходимое, но свободное.
55. Что отвечает Васкес. – По этой причине некоторые говорят, что полагать напечатление умопостигаемой species для возбуждения слушающего ангела излишне: ведь на самом деле не может быть такого возбуждения, которое побудило бы к актуальному познанию, а если оно таким образом не побуждает, то и не является возбуждением. Этого мнения придерживался, видимо, Александр Гэльский, ч. 2, вопр. 27, последний параграф, когда задавал вопрос, следует ли с необходимостью за речью одного ангела слышание в другом. Ибо Александр различает речь благодатную и природную и утверждает, что за благодатной речью с необходимостью следует слышание, и отрицает, что оно с необходимостью следует за природной речью. Однако он не приводит никакого обоснования ни для одного из этих двух случаев или для различия между ними. Между тем благодатная речь представляется тождественной просвещению (illuminatio), о которой я решил здесь ничего не говорить, так как ее мы будем специально обсуждать ниже; и поэтому о первой части его утверждения я здесь ничего не говорю. Что же касается второй части, Александр Гэльский, видимо, склоняется ко второму мнению, хотя в другом месте утверждает, что речь всегда напечатлевает некую species, или подобие. Ричард Мидлтон в комментарии к кн. 2 «Сентенций», дист. 9, арт. 1, вопр. 1, тоже так считает. Ведь хотя он и говорит, что ангельская речь производится посредством species, согласно которой возникает изменение в слушающем, однако указывает в ответе на пункт 2, что в воле ангела, к которому обращена речь, воспрепятствовать образованию в нем species. И в самом деле, когда Ричард заявляет, что говорящий ангел может переменить интеллект другого согласно умопостигаемой форме, он добавляет: «Если только собственная воля самого ангела не воспретит такую перемену». Таким образом, он считает, что говорящий не может принудить другого к слушанию.
56. Что пишет об этом св. Фома. – Что же касается св. Фомы, ч. 1, вопр. 107, арт. 1, на 3, он безоговорочно признает, что ангел может возбуждаться говорящим через некоторую умопостигаемую силу, но не разъясняет способа, каким это происходит. И точно также в вопр. 9 «Об истине», арт. 4, на 6, он говорит: «Следует сказать, что ангелы в силу того, что они обращаются к другим ангелам, когда актом некоторых форм направлены на них, некоторым образом побуждают других усматривать себя». Но что подразумевает это выражение: «Некоторым образом», он не поясняет. Некоторые из томистов истолковывают это так: «То есть объективно», потому что ангел, обращая к другому свое понятие, возбуждает другого объективно, помимо всякого производящего воздействия. Из этого явно следует, что нет никакой необходимости, чтобы другой обращал на это внимание.
57. Первый тезис истинного суждения. – Второй тезис. – Тем не менее, мы, в соответствии с нашим мнением, последовательно утверждаем, во-первых: независимо от того, сможет ли говорящий с необходимостью заставить слушающего обратить на себя внимание или нет, требуется напечатление species, чтобы слушающий был конституирован в первом акте и ближайшим образом как способный познать акт говорящего. Ведь такой ближайшей потенции у него ранее не было, и он не мог бы приобрести ее через одно лишь внешнее именование, как было показано. Во-вторых, исходя из этого, я, соответственно, утверждаю, что говорящий ангел напечатлевает species в том, к кому обращает свое понятие, независимо от воли воспринимающего. Это подтверждается тем, что свобода сама по себе относится не к претерпеванию или не-претерпеванию, а к действию или отсутствию действия: ведь свобода свойственна активной потенции, поскольку она активна… и подчинение одной потенции другой имеет место только между активными потенциями, как следует из учения о душе и убедительно подтверждается опытом. Я сказал: «сама по себе», потому что, если свободная потенция поставит препятствие или удалит претерпевающее от действующего, то можно действием воли воспрепятствовать пассивной потенции в претерпевании, что самоочевидно. Но для этого всегда нужно непосредственно использовать некоторую активную потенцию – например, закрыть глаза или отвернуться, чтобы не принимать species. Но это невозможно для ангелов, потому что для них нельзя установить препятствий, и любая мыслимая дистанция либо не препятствует речи, согласно сказанному выше, либо, безусловно, один ангел не может быть настолько удален от другого, чтобы тот при желании не мог тотчас, в силу быстроты природы, к нему приблизиться. Следовательно, что касается напечатления species, которую чисто пассивно принимает слушающий, в принимающем нет свободы, если другой пожелает ее в нем напечатлеть.
