Метафизика. Политика. Поэтика. Риторика - Аристотель
15
Обвинение; различные способы, какими можно его опровергнуть.
Что касается обвинения (διαβολή), то один [способ опровергнуть его заключается в пользовании тем], с помощью чего можно рассеять неблагоприятное мнение; при этом безразлично, высказано оно кем-нибудь или нет; это общее правило.
Другой способ [заключается в том], чтобы идти навстречу спорным пунктам, [утверждая], что этого нет, или что это невредно, или что это не [вредно] для данного лица, что это вовсе не так важно, или не несправедливо, или невелико, или непостыдно, или не имеет тех размеров, [какие ему приписывают], потому что относительно подобных пунктов [может быть] спор; как и Ификрат [говорил] Навсикрату: он сознавался, что сделал то, о чем говорил [противник], и причинил вред, но [утверждал], что не сделал ничего несправедливого. [Еще можно утверждать], что, поступая несправедливо, мы даем нечто взамен или что если это вредно, то в то же время и прекрасно, и если печально, то полезно, или что-нибудь подобное.
Третий способ [заключается в утверждении], будто данный поступок совершен по ошибке, или вследствие несчастного случая, или по необходимости, как, например, говорит Софокл, что он дрожит не для того, чтобы, как говорит обвинитель, казаться стариком, но по необходимости: не по его воле ему 80 лет.
[Можно] также подставить [другую] причину, ради которой [поступок якобы совершен; сказать], что мы желали не причинить вред, а сделать то-то, не то, в совершении чего нас обвиняли, что [нам самим] пришлось при этом понести ущерб: стоило бы нас возненавидеть, если бы мы действовали с тем, чтобы случилось это. Еще один [способ заключается в том], чтобы обратить обвинение на самого обвинителя, [утверждая], что прежде сам он или кто-нибудь из его близких [сделал это самое]. Еще один [способ заключается] в упоминании проступка таких лиц, которые, по общему признанию, не подлежат обвинению, [говоря], например, так: если совершивший то прелюбодеяние невиновен, то и этот также невиновен.
Еще один [способ заключается в указании], что [противник раньше] обвинял других, или что [кто-нибудь] другой [обвинял] их, или что они, не подвергаясь прямо обвинению, были подозреваемы, как и обвиняемый теперь, а потом оказались невиновными.
Еще один [способ заключается] в возведении обвинения на самого обвинителя, потому что было бы странно, если бы заслуживали доверия слова человека, который сам его не заслуживает.
Еще один [способ возникает в том случае], если судебный приговор уже произнесен, как в деле об обмене состояниями [говорит] Еврипид Гигиенонту, обвинявшему его в безбожии за то, что он побуждал к клятвопреступлению словами:
Язык поклялся, сердце ж не клялось мое.
Еврипид утверждал, что сам он не прав, перенося в суд дела, по поводу которых произнесен приговор на состязании в честь Диониса, что он, [Еврипид], там уже отдал отчет в своих словах или отдаст его, если он [Гигиенонт] пожелает поддерживать обвинение.
Еще один [способ заключается] в том, чтобы осудить клевету, показать, какое [она зло], [показать], что под влиянием ее возникают иные приговоры и что она не соответствует делу.
Способ, общий для обеих сторон, заключается в пользовании признаками, как, например, в «Тевкре» Одиссей [говорит], что он, Тевкр, родственник Приама, потому что Гесиона, [его мать], – сестра [Приама]. Тевкр же [отрицает это, говоря], что Теламон, его отец, был враг Приама и что он сам не донес на лазутчиков.
Еще один [способ, которым можно пользоваться] обвинителю, [заключается в том], чтобы, пространно похвалив что-нибудь ничтожное, в немногих словах осудить что-нибудь важное, или же [в том, чтобы], поставив на вид многие хорошие стороны [подсудимого], осудить одно то, что имеет решающее значение для дела. Эти [приемы] самые искусные, но и самые несправедливые, потому что они стремятся повредить человеку с помощью его же хороших сторон, смешивая их с [его] недостатками.
[Прием], общий для обвиняющего и для оправдывающегося (так как одно и то же может быть сделано ради многих различных причин), заключается в том, чтобы обвиняющему обвинять, принимая все в худшем свете, а оправдывающемуся – в лучшем, например, по поводу того, что Диомед выбрал Одиссея, одному следует говорить, что Диомед поступил так, считая Одиссея самым доблестным, а другому – что вовсе не потому, а по той причине, что [Одиссей] один, по своей трусости, не мог бы стать для него соперником.
Вот все, что нужно сказать об обвинении.
16
Анализ второй части речи (рассказа). – Как нужно строить рассказ и какими свойствами он должен обладать в речах эпидейктических, судебных и произносимых перед народным собранием?
В речах эпидейктических рассказ должен быть изложен не весь сразу, а по частям, так как следует изложить те деяния, вследствие которых сложилась речь. Речь слагается, таким образом, из части, не зависящей от искусства (потому что оратор к фактам не имеет отношения), и части, зависящей от искусства; эта последняя заключается в том, чтобы показать или что предмет речи факт, если он кажется невероятным, или что он именно таков, или настолько важен, или все [это вместе]. Поэтому-то иногда следует излагать не все подряд, потому что при таком способе изложения трудно все запомнить; на основании того-то, например, [устанавливается, что] он, [то есть лицо, о котором идет речь], – человек мужественный, на основании другого, что он – человек мудрый или справедливый. При первом способе изложения речь бывает слишком проста, а при другом она разнообразна и небесцветна.
Факты, всем известные, нужно только напоминать; поэтому для большинства [таких случаев] рассказ вовсе не нужен, например, если желаешь восхвалять Ахилла, так как его подвиги всем известны и ими нужно только воспользоваться. А если [ты хочешь восхвалять] Крития, [то рассказ] необходим, потому что не многие знают [о нем]. В настоящее время смешно утверждать, будто рассказ должен быть быстр. Как некто на вопрос булочника, какой замесить хлеб, крутой или мягкий,
