Роман Светлов - Книга Вина
Искусство алхимического перерождения, оказавшееся во власти Диониса, только подтверждается историей таких персонажей, как Ойней, Эригона, Ампелос. Люди становятся вином, виноградниками, небесными созвездиями, морскими божествами – и все по воле Диониса Лиэя, «Освободителя». В последнем эпитете слышится указание на функцию освобождения не только от тягот жизни, но и от обыденных форм смертного существования, на привитие способностей к метаморфозам, преображающим существо того, кто оказался в «зоне внимания» Лиэя.
Метаморфозы – одна из самых излюбленных тем античной поэзии и литературы (ср., например, знаменитые произведения Овидия и Апулея, носящие подобные названия), и Дионис подбрасывал немало сюжетов для древних писателей. Достаточно вспомнить о даре, который он даровал фригийскому царю Мидасу – превращать в золото все, к чему тот прикасается. Вскоре выяснилось, что дар этот имеет изнаночную сторону: отныне Мидас не мог удовлетворить свою жажду и голод. Обратившись к Дионису с молитвой о пощаде, фригийский правитель получил повеление омыться в реке Пактол. Окунувшись в нее, Мидас утратил сомнительные алхимические способности. Зато река, которая приняла на себя его дар, долгое время именовалась «Золотым потоком», будучи основой благосостояния таких государств, как Фригия, Лидия или эллинистический Пергам.
Гнев Геры против Диониса забылся, когда винный бог помог ей справиться с ее же собственным сыном Гефестом. Родившийся на свет хилым и хромым на обе ноги, Гефест был в младенческом возрасте сброшен Герой с Олимпа – по обычаю спартанцев, убивавших детей, которые казались им увечными. Воспитанный морской богиней Фетидой, он решил отомстить своей матери. Павсаний, писатель II в. н. э., рассказывает об этом так: «Он послал ей в подарок золотой трон, имеющий невидимые оковы; когда Гера села на него, то осталась связанной. Гефест же не хотел слушаться никого из богов, пока Дионис, к которому Гефест питал особое доверие, напоив его пьяным, не привел того на небо»[33]. Хмельной Гефест помирился с матушкой и освободил ее. Гера, в свою очередь, пошла навстречу Дионису, отныне ставшему полноправным олимпийским богом. Он освободил из Аида свою мать Семелу, которая под именем Фионы также вошла в число небожителей.
Подытожить историю Диониса нам помогут отрывки из гимна к богу, составленного уже в период после походов Александра Македонского:
Кто говорит, что в Дракане[34], а кто – что в ветристом,Кто – что на Наксосе иль на Алфее глубокопучинномЗевсу Семела тебя, забеременев, на свет родила,Отрасль Кронида, Зашитый в бедро! Утверждают другие,Будто бы в Фивах божественных ты, повелитель, родился.Все они лгут. Вдалеке от людей породил тебя, прячасьОт белолокотной Геры, родитель бессмертных и смертных.Есть, вся заросшая лесом, гора высочайшая, Ниса:От Финикии вдали и вблизи от течений Египта…«Изображений ее немало воздвигнется в храмах.Так как их три, то и будут на третьем году постоянноЛюди тебе приносить гекатомбы из жертв безупречных…»Молвил Кронион и иссиня-черными двинул бровями:Волны нетленных волос с головы Громовержца бессмертнойНа плечи пали его. И Олимп всколебался великий.Так сказавши, кивнул головою Кронид-промыслитель.Зашитый в бедро! И в началеМы воспеваем тебя и в конце. Для того, кто захочетПомнить о песне священной, забыть о тебе невозможно.Радуйся также и ты, Дионис, из бедра порожденныйС матерью славной Семелой, что ныне зовется Фионой!
* * *Почитание Диониса в Элладе и Риме имело многообразный характер. Ему поклонялись и как земледельческому божеству, и как богу цветов (олицетворяющему наступление весны), но мы остановимся на культе Вакха-Либера как виноградного и винного божества.
Он отмечается даже в таких государствах, как Спарта, где винопитие запрещалось еще законом Ликурга. Чтобы воспитать своих детей в отвращении к хмельному соку, вино здесь дозволяли пить только илотам – крепостным, работавшим на военное сословие спартанцев, а затем приводили этих пьяных полурабов в город и показывали их юным согражданам. Тем не менее в Спарте в конце августа – начале сентября справлялись игры в честь Аполлона Карнея – Карнеи, важнейшую часть которых составлял бег юношей, и первый из пришедших к финишу возглашал благословение Лакедемону. Эти игрища имели отношение к сбору винограда, хотя и завуалированное, в отличие от «дионисийских празднеств» других греческих народов. Отметим, что именно Карнеи помешали в 480 г. до н. э. спартанцам отправить под Фермопилы военную помощь «тремстам» – личной охране царя Леонида.
На побережье Лаконики находилась гора Ларисия, посвященная Дионису. Праздник в его честь здесь справляли в начале весны, причем еще в римские времена местные жители утверждали, что уже после зимы в местных виноградниках можно найти спелый виноград. Все это доказывает, что и спартанцы прекрасно помнили об «освобождающем боге» вне зависимости от их священного законодательства. Есть свидетельства, что на товарищеских обедах, известных под названием «фидитии», их участники должны были нести к общему столу вино.
Главной жертвой, приносимой в честь Диониса-Либера, считался козел. Его закалывали в разных регионах Эллады и Италии. Об этом писали многие поэты, например Леонид Тарентский, живший в эллинистическую эпоху:
Козий супруг, бородатый козел, забредя в виноградник,Все до одной ощипал нежные ветви лозы.Вдруг из земли ему голос послышался: «Режь, окаянный!Режь челюстями и рви мой плодоносный побег!Корень, сидящий в земле, по-прежнему даст сладчайший нектар,Чтоб возлиянье, козел, сделать над трупом твоим».
Ему вторит Вергилий:
Козья вина такова, что у всех алтарей убиваютВакху козла и ведут на просцении древние игры.Вот почему в старину порешили внуки ТесеяСельским талантам вручать награды, – с тех пор они сталиПить, веселиться в лугах, на мехе намасленном прыгать.У авзонийских селян – троянских выходцев – тожеИгры ведут, с неискусным стихом и несдержанным смехом,Страшные хари надев из долбленой коры, призывают,Вакх, тебя и поют, подвесив к ветви сосновойИзображенья твои, чтобы их покачивал ветер.После того изобильно лоза, возмужав, плодоносит.В лоне глубоких долин – виноград и в рощах нагорных,Всюду, куда божество обратило свой лик величавый.Будем же Вакху почет и мы воздавать по обрядуПеснями наших отцов, подносить плоды и печенье.Пусть приведенный за рог козел предстанет священный,Потрох будем потом на ореховом вертеле жарить.
* * *Наиболее показательные празднества в честь Диониса отмечались в самом демократическом городе Эллады – Афинах. Подчеркнутое внимание к богу-освободителю, возможно, было связано с сутью устройства афинского общества, которое любило подчеркивать свою свободу от условностей, присущих противникам, – а Спарта на протяжении значительной части истории Эллады оставалась противницей Афин.
Первым «вакхическим» праздником в афинском календаре были Сельские Дионисии – они приурочивались к декабрю и сопровождались торжественными шествиями, на которых носили изображения огромных фаллосов, представлявших природу «сельского» Диониса. Аналог этих празднеств – римские сатурналии, справлявшиеся в конце солнечного года (двадцатые числа декабря), когда завершались сельскохозяйственные работы и оставалось лишь ожидать, чтобы семя (зерно), брошенное в землю, и виноградный сок, собранный в пифосах-долиях, «возросли» в виде озимых и молодого вина.
В конце декабря наступала очередь «Галои» – торжества, посвященного плодовым садам и виноградникам. Главными фигурами на этом празднике являлись Деметра, Персефон и Дионис, чьи культы совмещались в знаменитых Элевсинских мистериях, столь почитаемых афинянами. Галои праздновали женщины, которые рыхлили почву вокруг виноградных лоз и, судя по всему, пробовали молодое, еще не добродившее вино.
Спустя примерно месяц после этого празднества наступала очередь празднества Ленеи, во время которого сельские и городские жители возглашали дифирамбы в честь Диониса. Античные источники сообщают нам о своеобразных процессиях хмельных афинских граждан, ехавших на сельских повозках.
В феврале раннее вино, заложенное в пифосы под конец сентября, было уже готово. В его честь справлялись Анфестерии (Антестерии), «праздник цветов». В первый день происходило освящение вина: жрица благословляла принесенные в святилище Диониса кувшины с «первинами» божественного напитка из заготовленного в подвалах. Этот день афиняне называли «Пифогия» – «откупоривание пифосов».
Второй день назывался хоэи, по имени кувшинчиков, из которых древние эллины совершали возлияние в честь умерших. Таким образом, он продолжал чествование молодого вина, будучи еще и днем поминовения умерших.
