Юрий Никитин - Как стать писателем (2-е изд.)

И все сражаются за Добро, Свет, Свободу, Гуманизм, Либерте, против тоталитаризьма и прочих ужасов!

Но у вас перед глазами живой пример: советская власть рухнула, и всех этих деятелей заслуженно забыли. Хотя, конечно, они и сейчас, используя старые связи, эдакие бодренькие трупики, мелькают по жвачнику, рассказывают, как им не давали писать при советской власти, «редактора вычеркивали все лучшее», как они добивались прихода вот этого времени, когда свобода, когда прогресс, когда… да-да, когда можно писать все, цензуры нет.

Если бы все было так, как они рассказывают, то сейчас бы им самое время писать, но почему-то либо читают лекции в Юсе, рассказывая, как советская власть мешала писать, либо участвуют во всех публичных шоу, посвященных новым прокладкам с крылышками, сникерсам и всем видам жвачек.

Именно у нас они лауреаты всех мастей, делая вид, что борются с режимом, сумели собрать все наши симпатии: ах, вот завернул, вот засадил советской власти, вот завернул еще один намек… А на самом деле, обласканные советской властью, эти борцы в невыездном вроде бы Советском Союзе посещали зарубежные курорты, все международные выставки и фестивали, у всех этих борцов были от Литфонда такие дачи и квартиры, что позавидуют новые русские олигархи, а почти под каждым стихом кумира тех лет рядом с датой написания стояло и место написания, что-нибудь подобное такому: «Москва – Токио – Мехико – Рио-де-Жанейро – Мадагаскар – Гватемала – Сомали…». Да-да, под одним только стихотворением, даже не под сборником, которые один такой пек, как пирожки!

Так что знайте подлинную цену всем их премиям, званиям, лауреатствам и умело раздутой и навязанной популярности… А если полагаете, что я пристрастен, тогда попробуйте ответить на простенький такой прямой вопрос: почему ни один из этих живых трупиков не пишет сейчас? Почему все разом, скопом, все вместе перестали писать, когда пришло то счастливое время, которого добивались, когда «писать можно»?

Ладно, какие-то причины у кого-то одного-двух есть, но почему у всех разом? Вы, возможно, их уж и не помните, но спросите родителей, расскажут, как их имена гремели по Советскому Союзу! Не одно имя, а не меньше десятка, а то и двух. И вот все разом с приходом свободы творчества умолкают…

Ладно, об этом еще подумаете, а пока скажу вам самое неубедительное для современного рыночного мира, но, к счастью, мир не ограничивается примитивными рамками рынка: воровать нехорошо. Аморально. Какими бы красивыми фразами о малом числе сюжетов ни прикрывались. Потому помните, это – враги.

Если почему-то нельзя их тут же вздернуть на высокое дерево, в каком-то дурном мире живем, то хотя бы не слушать их провокационную дурь – закон для творческого человека. А для импотента или плагиатора – эти речи в самый раз. Они их будут повторять и тиражировать при каждом удобном случае.

Воровать нехорошо. Аморально. Какими б красивыми фразами об ограниченности сюжетов ни прикрывались.

Напишите это, и вы уже проиграли. Или даже просто заявите это вслух. Ладно, попробую объяснить на пальцах. Как… ну, понимаете, если ведете себя так, то не удивляйтесь, что с вами так и разговаривают. Вы не первые, кто заявляет, что хочет «поделиться своими мыслями», и очень возмущается, что ваши произведения отвергаются еще на стадии рецензирования. Увы, наверняка и не последние, всех разом сделать… ну, можно даже маршалами, но не… Словом, если говорить очень мягко, то никому ваши мысли на хрен не нужны.

Пожалуйста, не считайте, что я вам смачно плюнул в душу, давайте смотреть на вещи и на мир трезво. Да, никому не нужны на хрен. Даже если считаете их замечательными. Даже гениальными. Способными спасти мир и цивилизацию. Даже если вы чемпион мира по армреслингу. В лучшем случае вас спросят, какого цвета у вас трусики спереди и какого – сзади, но мысли… на фиг ваши мысли?

У каждого читателя их своих вагон и две тележки. Замечательных, гениальных, небывалых. Каждый грузчик у пивной скажет вам, как спасти мир, цивилизацию, поднять курс рубля и вылечить СПИД. Понятно, свои идеи и мысли он считает заведомо интереснее. Почему? Да потому, что свои!!! А не какого-то Хемихуэя.

Эту горькую истину надо запомнить накрепко. Иначе бросайте такое дело, как литература, сразу. А запомнив, ищите другие пути к такому читателю. Раз он любит больше себя, чем вас, что естественно, то и говорите не о себе, хотя прекрасно понимаю, хочется, а о нем – Единственном и Неповторимом! Расскажите ему про вкус темного пива, упомяните про толстых баб на жаре, затем сворачивайте на свою идею, как спасти мир…

И если все сделаете с литературной точки зрения тонко, то есть правильно расставите черненькие значки по бумаге, то этот слесарь примет ваши идеи как свои, перестанет блудить, а пойдет спасать пингвинов и вообще кинется под тот танк, на который укажете.

Помните, для кого пишете. Говорите с ним на его языке.

У писателей, как только хорошо выпьют, сразу любой разговор сворачивает на особую роль литературы. Сперва на особую роль, а уж потом – на баб-с. Насчет особой роли доля правды есть, но вся беда, что это только доля, да и та относится целиком к России. Только к России. Да, наша российская литература уникальна, хотя не знаю, хорошо ли это. Она резко отличается от всех-всех, даже от европейской, хотя наши князья и даже цари вроде бы переженились с Западом, а наши светочи литературы из болот гнилого Запада не вылезали.

Давайте вспомним, что на Западе, как мы знаем – Запад мы всегда лучше помним и знаем, – литература начиналась с бродячих менестрелей, что бродили от одного замка к другому, пели героические и прочие слезовыжимательные песни. Им бросали со стола жирную кость, а расчувствовавшийся феодал жаловал даже монетку.

То есть кто умел сочинить песнь, что зажигала сердца сильнее, тот получал кость жирнее, а монету – толще. Его провозглашали бардом года. Феодалы приглашали его наперебой, а под его песни то хлюпали носами, то скрежетали зубами и хватались за мечи, то снова рыдали над несчастными Тристаном и Изольдой.

В России же литература пошла совсем от другого источника: от монахов, что переписывали святые писания. Они-то и стали первыми русскими писателями со своими «Откровениями», «Деяниями святых», «Видениями мучеников». То есть первыми писателями было духовенство. Оттого наша литература и доныне зовется духовной. Или одухотворенной, вариант – духовная пища. Западная на самом же Западе именуется – entertaintment, то есть развлекаловка.

Западная, как даже козе понятно, обращается к сердцу и гениталиям читателя, а русская – к его душе и уму. Потому тоже понятно, почему русская литература так благосклонно встречается всеми высоколобыми в мире, а западная – всеми слесарями и недоразвитыми подростками. Так же понятны и крохотные тиражи русской и огромные западной: тот же процент соотношения умных людей и… остальных.

Потому в России с ее засильем духовенства и его борьбой супротив скоморошества просто немыслимо было появление таких чисто развлекательных авторов, как Вальтер Скотт или Дюма. За что теперь и расплачиваемся. Оказалось, что развлекательную литературу с удовольствием читают даже самые что ни есть высоколобые, хоть и морщатся, так положено, в то время как очень трудно заставить слесаря прочесть Достоевского или хотя бы Астафьева.

Сегодня западная литература усиленно старается хоть как-то одуховниться, в то же время не потерять читателя. То есть ее бегающий и стреляющий с обеих рук мышцастый кинг-конг теперь еще и рассуждает, даже цитирует что-нибудь умное, а вот наша сурьезная и очень уж духовная литература все еще брезгает опускаться до простого читателя. И потому наши авторы старой закалки сейчас читают свои вещи жене и собаке, а также своему отражению в зеркале.

При всей симпатии к этим людям, я все же посматриваю на них с брезгливой жалостью. Чтобы поучать народы, надо хотя бы понимать, в каком мире живешь. И среди каких людей. Что толку, если напишете гениальную вещь, но та помрет вместе с вами? Это пустоцветство.

Книга должна давать плоды, то есть сеять разумное, доброе, вечное. Или же разрушать неразумное, недоброе и сиюминутное. Более того, ее должны прочесть как можно больше людей. Потому свои идеи надо подать не только умно, но и в яркой, увлекательной форме. Чтобы семена плодов все же запали как можно в большее число голов. И дали всходы.

Поучать, развлекая. Иначе не получится. Иначе можно только развлекать, а это уже не литература. Клоунада-с!

Из той же оперы по емкоизации текста: если какое-то слово можно заменить более коротким синонимом – делайте это, не колеблясь. Это всегда делает фразу лучше, упруже, ярче. Даже если заменяемое слово отличается всего одной гласной – заменяйте! Замените и прочтите в новом и старом варианте. И вы почувствуете разницу. Даже две большие разницы.