М. Саенко - Т-64. ОСНОВНОЙ БОЕВОЙ ТАНК
В один из полков вооруженных устаревшей техникой и ожидавших перевооружения на Т-64 нас прибыло в 1978 г. шесть лейтенантов-выпускников ХгвТКУ.
Через некоторое время получили новую технику, утром выгрузили танки с платформ и к полудню пригнали в парк части. Набежали особисты, велели тут же все танки в боксы поставить, чтобы сверху враг не увидел новую технику. После поступил приказ командира полка загрузить в танки боеприпасы. В нашем батальоне кроме нас – троих лейтенантовхарьковчан – никто не знал как обращаться с МЗ…
Построили роту, выгрузили из автомобиля ящики с артвыстрелами. Я показал, как из упаковок (укупорок) извлекать заряды. Отобрал танкистов пограмотнее, да поздоровее.
Объяснил, как и в какой последовательности подавать мне в башню элементы артвыстрела.
Потом на грунте разложили боеприпасы по типам. Затолкать артвыстрелы в конвеер МЗ можно в любой последовательности. Но в бою, время на заряжание пушки – дороже золота.
Поэтому, если при загрузке равномерно чередовать боеприпасы по типам, то и поиск (а соответственно и заряжание) их будет быстрее.
Конвеер МЗ при заряжании вращается только в одну сторону. Если загрузить сначала все бронебойные, потом все кумулятивные, потом все осколочные, то, выбрав на заряжание любой тип, будешь ждать, пока конвейер прокрутит все и доберется до нужного. А для эффективной стрельбы вероятность нахождения боеприпаса в конвейере должна быть одинаковой! Вот и думай танкист, как тебе быть… Пришлось повозиться. Соседи проще проблему решили: вали в конвейер, что под руку попадется. А тут ведь интересная штука выходит. Ты сам при загрузке боеприпасов программируешь свои возможности в бою. Что такое на 1-2 секунды опередить противника – наверняка поразить его первым! Простая и обыденная для танкиста работа по загрузке снарядов в танк имеет массу тонкостей, которые командир сам обязан знать, и экипажи свои научить, да не просто по-обезьяньи копировать движения, а чтобы со знанием дела, танкист подходил к любой работе по подготовке машины к бою.
Так вот и загрузил я 280 снарядов в 10 конвейеров. На третьей машине нормативы по загрузке боеприпасов по времени перекрывались уже в несколько раз (пока только мною).
На следующий день полк перешел в режим освоения новой техники…
Начались первые учебные стрельбы и вождения. Харьковчанам было не до сна, т.к. мы должны были присутствовать и там и там круглосуточно. Учить, учить и ремонтировать свороченные рычаги подачи и лотки МЗ, менять перегретые двигатели, выверять прицелы и т.д.
Когда я командовал ротой, поступила команда таким-то ротам Т-64 сдать, а получать будем новенькие Т-64Б.
При загрузке боеприпасов в новенькие танки выяснилось, что в трех машинах из десяти заводской брак – рычаг сброса заслонки створки улавливателя сделан не прямой, а буквой “Г”. Соответственно перекладка поддона произойти не может, а значит МЗ неработоспособен и машина не боеготова! Доложили начальству. Пришли ремонтники, которые кроме сварочных работ ничего и не знали, почесали затылки. Зампотех давай рекламации оформлять на завод. Я и говорю: “давайте-ка ребята по-нашему, потанковому…”. Сняли рычаги, бросили в костер, да кувалдами аккуратненько и выровняли.
Поставили на место – все заработало. Конечно же, потом достали новые и заменили, но этот “подарок XXVIсъезда КПСС” (а именно в это время проходил съезд) все запомнили надолго.
Лазерный прицел-дальномер вещь прекрасная, только первые месяца три-четыре никто из этого нового танка попасть не мог… Голову сломали, ночью не спалось. Все перепробовали, а попаданий из вкладной пушки нет!
Нутром чувствую, что-то с выверками прицела и дальномера не то, а понять не могу.
Если рекомендованной пристрелочной мишенью пользоваться – ничего не выходит. А начальство попробуй убеди! Плюнул я, выгнал танк на стрельбовую дорожку, поставил мишень на 1200м и стал ее обстреливать. Добился результата, что куда прицел, туда и снаряд. Вернул машину на пристрелочную площадку, снял на чистый лист все отметки, сравнил с заводскими – сходства не много… Выверил по этой мишени на площадке еще две машины. Потом сделали пробный заезд – все девять снарядов из трех машин в цель!
С этого дня не попасть в цель могли только из пулемета и только ленивые.
Пришла осенняя проверка. Так сказать внутренняя, когда дивизия проверяет сама себя.
Нам выпало сдавать ночную стрельбу. Дождь моросит, видимости никакой. На 1200 м елееле можно цель рассмотреть. В Германии такая погода не редкость, поэтому ждать ясного неба можно было и день и неделю.
Прибыл командир полка. Доложили о готовности и пошел первый заезд. Командир полка головой качает, мол куда стрелять не видно ни рожна! А мы ему с первого заезда три отличные оценки, со второго еще три… Четверки и тройки только потому, что пулеметных целей за дождем не видно! Командир фуражкой об стол – в отпуск всех отличников! Я протест выражаю – знаю ведь что всю роту придется отпустить… А бойцы знай себе дают – что ни выстрел, то в яблочко! Ей богу до анекдота дошло: мы с проверяющим из дивизии правили отличные оценки на хорошие, чтобы не “высовываться”. За всю свою службу я такой стрельбы не видел ни до, ни после…
На следующий день моей роте боевая тревога, задача: совершить марш в район армейского полигона (около 80км) и быть в готовности выполнять задачу, поставленную заместителем Министра обороны СССР! Вот и дострелялись. Через пять минут я был в парке, а там уже полковые спецы по моим танкам скачут: связист свое проверяет, химик свое! Все колесом крутится. Рота прибежала из столовой. Разогрели двигатели, я комбату говорю, если вся эта орда специалистов будет мне мешать, то мы задачу не выполним.
Командовать один командир должен! На том и порешили. Специалистов – вон, а танки – вперед! Ночь, хоть глаз коли. Дорога не близкая, и сказать, чтоб я ее до каждого поворота знал, не могу. Дал мне комбат в поводыри старого ротного из нашего батальона и с богом!
Километров через 30-40 принял доклад об остановке одной из машин (четвертая в колонне).
Почему остановился танк понять не могу, какой-то бугор впереди – в общем бред какой-то.
Остановил колонну подошел к четвертому танку и обомлел: впереди танка на ровном месте – гора песка! Оказывается лопата для самоокапывания не до конца была закреплена…
Отвалилась и за два десятка метров нагребла перед носом целую гору! Что тут поделаешь, выматерились и пошли дальше.
К рассвету были на месте. Три дня мы в режиме ожидания готовились показать военачальнику высокого ранга свое мастерство. Больше всего маршал хотел посмотреть пуск нового управляемого снаряда, а это было как раз то, чего мы не делали ни разу в жизни! Мне повезло за год до того, примерно в такой же обстановке трем офицерамхарьковчанам (в том числе и мне) дали выстрелить новым боеприпасом. К слову сказать, на дальности 2500м отверстия в мишени можно было накрыть фуражкой.
Сосредоточившись на армейском полигоне, зарылись, замаскировались и стали готовиться к наступлению с боевой стрельбой днем. Погода стояла мерзкая: моросил мелкий дождь и было довольно прохладно. Командиры рот примерно за сутки до атаки предложили комбату снять дополнительные бочки с топливом. На то были причины. Во-первых, эти бочки загораживают башенные номера, и управлять ротой сложно. Во-вторых, наступающая с нами пехота имеет обыкновение стрелять по наружным бакам танков, а попадание в 180 л бочку с дизельным топливом могло привести к печальным, если не трагическим последствиям.
Однако наш комбат такой команды от старшего начальника не получал, а сам решение принять побоялся. Последствия этой нерешительности дорого нам обошлись…
Рано утром два танковых полка первого эшелона дивизии начали выдвижение на рубеж перехода в атаку. Вот уже и последний рубеж развертывания, танки веером разошлись и заняли места в боевой линии. Механиков водителей накануне проинструктировали с какой скоростью двигаться и какие обороты двигателя держать, чтобы не выдвинуться вперед под огонь своей авиации и артиллерии. “Прорвали” передний край обороны “противника” и устремились вперед. Видимость никудышная. Стекла приборов наблюдения заливает дождь, впереди, соответственно марево, да еще и бочки “помогают”!
Вдруг в эфире раздались удивленные голоса и странные вопросы: “чей танк впереди!?”.
Смотрю в командирский прибор – ни черта не видно после метров 800-900. А стрельба идет. Каждый командир роты припав к ТКНу напряженно всматривается в поле и матерясь пытается прочитать в промежутках между бочками башенный номер атакующей машины. В эфире раздаются все более напряженные голоса начальников, задающих то же вопрос: “чей танк впереди!?”. Все посчитали и доложили о том, что во всех ротах танки находятся в боевой линии.
