Александр Кушнир - 100 магнитоальбомов советского рока

...Как несложно догадаться, Тропилло принадлежал к тому типу людей, которые наиболее ярко проявляют себя в условиях очередного кризиса. В экстремальных ситуациях он всегда продолжал искать выход и всегда его находил. Следующий этап в деятельности Тропилло оказалcя не менее эффектным - поддавшись моде на кооперативы, он увлекся частным предпринимательством. На базе ленинградского рок-клуба было организовано объединение под названием "Любительская магнитная запись", которое, тиражируя магнитоальбомы, стало приносить вполне конкретную прибыль. Но для Тропилло этот бизнес оказался слишком мелким и не слишком интересным.

На общественных началах весной 87-го года он организует фестиваль ленинградских рок-групп в поселке Шушары, весь материал которого был заснят на видеопленку при помощи передвижной студии MCI. Помимо этого, в Шушарах были записаны болванки будущей "БлокАды" "Алисы" и знаменитый концертник "ДДТ" "Оттепель".

Одновременно Андрей Владимирович развил кипучую деятельность по выпуску виниловых дисков. Времена изменились, рок переставал быть запретным явлением. Cпродюсированная Джоанной Стингрей двойная пластинка "Red Wave" явилась своеобразным прорывом советского рока с магнитофонной пленки на винил. Воспользовавшись благоприятной ситуацией, Тропилло выпускает на пластинках "Аквариум" ("Радио Африка" и компиляция "День серебра" - "Дети декабря"), "Алису" ("Энергия"), "Кино" ("Ночь"), "Зоопарк" ("Белая полоса"), "Телевизор" ("Шествие рыб"), "Странные игры" ("Смотри в оба"), а также несколько сборников и миньонов. Общий тираж этих альбомов превысил к 89-му году миллион экземпляров.

Параллельно организации крупномасштабного фестиваля "Аврора-89" Тропилло налаживает контакты с польскими кассетными заводами и выпускает новые альбомы "Ноля", "Трилистника" и других питерских групп. Гениальный продюсер взял в Андрее Владимировиче верх над гениальным звукорежиссером. "Джордж Мартин" перевоплотился в "Ричарда Бренсона".

"Я отдавал себе отчет, что заниматься звукозаписью больше не буду, - говорит Тропилло. - Тащить в одиночку всю эту нагрузку я не мог ни физически, ни психологически. Я отпахал свои шесть лет, как папа Карло".

Деятельность крестного отца советского рока в 90-х - идеальный сюжет для добротного детектива. Став в 89-м году директором ленинградского отделения "Мелодии", Тропилло начал выпускать огромными тиражами виниловые пластинки западных рок-групп. Авторские права и аутентичность оформления дисков Led Zeppelin, Rolling Stones, Jethro Tull волновали его в самую последнюю очередь. "Никто не сможет доказать мне, что я нарушаю российские законы", - уверенно чеканя слова, заявил Тропилло, глядя в глаза репортеру New York Times. На весь этот театр абсурда безучастно взирала со стены обложка "антроповского" "Сержанта Пеппера", где среди десятков знакомых физиономий красовался и одухотворенный лик Андрея Владимировича.

Одновременно с виниловым беспределом "законопослушный пират" успевал заниматься массой других дел. Он боролся за авторские права звукорежиссера сразу с тремя пластиночными фирмами в России, открыл студийные филиалы в Архангельске и Москве и заканчивает строительство завода по производству компакт-дисков в Санкт-Петербурге. На стареньком "Форде" Тропилло ездит на рок-концерты в Хельсинки, планирует провести фестиваль в Тбилиси, изучает проблему замораживания людей в Египте, а также числится епископом Единой Евангелическо-Лютеранской церкви России. Частично его деятельность "позднего периода" отражена в ряде книг Владимира Рекшана: "Смерть в до мажоре", "Четвертая мировая война" и "Ересь". В одном из этих опусов Тропилло - звукорежиссер-лютеранин - замораживает людей и отправляет их в будущее.

"Пожалуй, невозможно описать все авантюры, которые я совершил в этой жизни, - лукаво усмехается Андрей. - Их было слишком много, и иногда случались дела попросту колоссальные. Трудно поверить, что это вообще могло быть. Но это было".

Глава XI. Магнитофонная культура: последние годы

Перестроечный оптимизм успешно рассеялся, и на смену ему пришли настроения полнейшей эсхатологической безысходности. Затем рок  тусовка пресытилась мраком и медленно потянулась в ночные клубы ломать суставы в ритмах рейва. Одновременно с этим запись самобытных аудиорелизов в нашей стране практически сошла на нет - ровно в тот момент, когда для этого возникли практические условия. Так уж ведется на Руси: могут - нельзя, можно - уже не могут.

 Отход Тропилло от студийной деятельности явился одной из самых крупных потерь для советского рока конца 80-х. С другой стороны, после закрытия его студии автоматически увеличилась роль остальных звукорежиссеров. Свято место пусто не бывает - на некоторое время на передний план в Питере выдвинулась квартирная студия Алексея Вишни, снабженная излишками тропилловской техники.

«Соседи нас не доставали, поскольку мой отец был председателем жилищного кооператива, - вспоминает Вишня, которому в разгар его звукорежиссерской карьеры едва исполнилось 25 лет. - Впасть в немилость папы не хотелось никому».

Ученик Тропилло, Алексей параллельно работе с «Кино» («46», «Это не любовь», «Группа крови») записывал альбомы «Мифов», «АВИА», «Объекта насмешек», «Кофе», «ДК», «Петли Нестерова». К этому списку можно добавить студийный проект Гаккеля-Егорова «Акустическая комиссия», а также несколько сольных работ самого звукорежиссера, наибольшую известность из которых получил альбом «Сердце» (1987).

Алексей Вишня в своей домашней студии, середина 80-х.

...Последними из могикан квартирной звукозаписи 80-х стали омская ГрОб Records Егора Летова («Гражданская оборона», «Коммунизм», Черный Лукич, Янка, Манагер и др.), студия Липницкого на Николиной горе (Башлачев, «Центр», «Коллежский асессор» и «Звуки Му») и Аvankich звукорежиссера Толи Кириллина, в которой были записаны почти все поздние работы «ДК». В трехкомнатной квартире Игоря Васильева появились на свет альбомы «Ночного проспекта», «Союза композиторов», «Николая Коперника», «Проходного двора», Андрея Воха, «Сокольники-Транзит», «НИИ Косметики», «ДК».

Количество записанных Васильевым в 86-89 годах альбомов впечатляло. К сожалению, в отличие от тропилловских сессий, четкого продюсирования и звукорежиссуры здесь не наблюдалось. Сам Игорь чаще всего выполнял чисто производственные функции - обеспечивая технически правильную запись, он почти никогда не вживался в «образ группы». Каждый пишет, как он слышит. Все логично завершилось сотрудничеством с Литягиным и первым альбомом «Миража», после тиражирования которого некоторые южные дистрибьюторы построили себе дома на берегу моря. Страна же морально была готова принять в свое страждущее лоно альбомы «Ласкового мая».

...В восьмидесятые годы магнитофонная культура в СССР представляла собой некое подобие Интернета. Никаких проводов не было, но миллионы магнитофонов по всей стране оказывались соединены невидимыми виртуальными шнурами. Если в студии у Тропилло, Вишни, Полковника или Васильева записывался альбом, то буквально через несколько недель его получали все, кому это было жизненно необходимо. Это была не пиратская перезапись по цепочке - от одного потребителя к другому, а именно коммуникационная сеть, где проводами служили люди и их отношения.

Александр Агеев на своем «рабочем месте» (1999 г.) - так происходила перезапись магнитоальбомов 15 лет назад.

В 90-х эта культура своего развития не получила. После развала СССР (фактически - 1992 год) все вокруг оказались соединены не виртуальными проводами, а ангажированными хит-парадами, проплаченными телеэфирами, несколькими FM-радиостанциями и киосками фирмы «Союз». Примерно в это же время на смену «квартирному промыслу» пришли мощные профессиональные студии и независимые фирмы грамзаписи. Монополия «Мелодии» рухнула окончательно - ведущие рок-группы смогли записываться в студиях «Чертова колеса», «На Фонтанке», во всевозможных Домах молодежи, выпускаться на «Эрио» (экс-«Апрель»), SNC Records, Sintez, Zona Records, «Фили»...

К сожалению, в этих условиях поиски нового звука свелись преимущественно к приобретению новой, а потом и новейшей аппаратуры. В нее «вбухиваются» колоссальные деньги, отчего звук парадоксальным образом не улучшается. Нечастые открытия и безликие в творческом отношении альбомы звучат теперь почти одинаково. «Современная звукозапись - это что-то вроде голливудского фильма, где все доведено до совершенства: освещение, цвет, баланс звука, декорации, - считает Брайан Ино. - Но жизни в этом нет, а сам фильм - чушь».

В конце века даже откровенные неудачи стали профессиональными. С миллионов лазерных дисков теперь прет стопроцентно правильный звук. Сюрпризов и открытий стало меньше, и, как следствие, массовая потребность в слушании рок-музыки начала уменьшаться.