Владимир Юровицкий - Денежное обращение в эпоху перемен
Почему это было невозможно? Что же такое было в старых временах, что они не знали инфляции, тогда как XX век знает инфляцию в миллиарды, триллионы и вообще в невообразимые квадриллионы раз (Советская Россия, постперестроечная Россия, послеверсальская Германия, Венгрия после Второй мировой войны).
А разница была, и чрезвычайно существенная, между этими веками. В XIX веке деньги были золотыми. Золото было эталоном денег и эталоном стоимости. 1 рубль или доллар был либо самим золотым слитком определенного веса, либо представителем этого слитка. И ясно, что соотношение стоимостей добычи золота и производства коровы или лошади в течение этого времени практически не менялось, потому и цены были стабильными.
Но XX век – век бумажных денег. Денег, которые не имеют своей собственной производственной стоимости, точнее, денег, в которых разорвана связь между стоимостью их физического производства и номиналом. У бумажных денег нет никакого эталона. Что такое рубль или доллар сам по себе в условиях бумажного денежного обращения уже никто не знает. И только если вы приведете прейскурант цен в США или в России, тогда вы сможете узнать, что же это такое, эти денежные единицы. Особенно наглядно это видно по российской денежной системе. Если вы скажете, что купили туфли за пять тысяч рублей, то ни одна живая душа не скажет дорого это или дешево. Прежде всего вас спросят, когда это было, в каком году вы их покупали. Если в девяносто втором, то, видимо, это очень хорошие и дорогие туфли. А если в каком-нибудь девяносто четвертом, то это, по всей видимости, нечто, чуть лучшее лаптей.
Вдруг цены начали расти. Товары на прилавках были те же самые, только почему-то стали дороже.
У людей накопилось слишком много денег. Вот почему дорожали и цветы, и кокосы, и чайники. Это называется инфляцией.
Мацумские папы и мамы все реже и реже могли покупать детям их излюбленное лакомство – банановое мороженое, хотя бананов на острове по-прежнему было сколько угодно.
Конечно, детям это не понравилось. И они собрались все вместе и пошли к министру сладких блюд.
Дети попросили господина Блуми ответить на их самые наболевшие вопросы.
– Давайте посмотрим, что случилось за это время с Пикко – помните, тем, который торгует копьями. Вам сразу станет все понятно.
Пикко изготавливает одно копье в неделю. Раньше он брал за него 100 долларов. Но теперь у людей много денег, и они хотят покупать копья часто. Вот цена и увеличивается.
– Теперь вы видите, что бывает, когда денег становится больше, а товаров остается столько же, сколько было. Они дорожают.
В прошлых веках деньги, их золотое содержание определяли цены товаров. В XX веке, наоборот, цены товаров определяют «ценность» денег. Либо 100 рублей мелкая купюра, которую даже нищему подать неудобно, либо это хорошая сумма, с которой можно целой компанией провести вечер в ресторане, – все зависит от уровня цен.
Но почему и как движутся цены в условиях бумажных денег? Монетаристы утверждают, что благодаря тому, что печатается все больше и больше денег.
На самом деле это объяснение пригодно разве что к каким-то особым ситуациям, когда государства были вынуждены действительно печатать больше денег, чтобы покрывать свои расходы, во времена крупных войн либо во времена анархии, когда рушились все государственные устои, например в Гражданскую войну. Но в обычных, нормальных условиях эти объяснения совершенно не серьезны. Для чего бы американцам печатать излишние деньги, чтобы в сотни раз понизить стоимость своего доллара?
Для того чтобы это понять, необходимо при этом четко отделять два вида инфляции. Инфляцию типа американской в условиях стабильной экономики. Этот процесс и будем называть «нормальной инфляцией». И инфляцию в период экономических и политических преобразований, каковые имели место, к примеру, в России после 1992 года. Этот процесс будем называть гиперинфляцией.
Нормальная инфляция
Итак, в чем причина нормальной инфляции, которая имеет место во всех высокоразвитых странах. Во всех этих странах идет неуклонное снижение ценности денежной единицы и роста цен. Ясно, что это вполне всеобщее явление, никак не связанное с деятельностью центральных банков и эмиссией денег. Напротив, именно эмиссия подстраивается под все возрастающую потребность в деньгах.
Конечно, рост денежной массы есть абсолютно нормальное явление. Больше производится товаров, требуется и больше денег. Рост экономики должен поддерживаться ростом денежной массы. И удобство именно бумажных денег по сравнению с золотыми как раз и состоит в том, что такое соответствие легко осуществить. Но спрашивается, при чем тут цены? Рост денежной массы, соответствующий росту производства, вообще не привел бы к росту цен. Значит, рост денег превышает нормальные потребности, в результате чего и идет инфляция. Неужто все дело в злом умысле банкиров? Конечно же, нет.
А тогда в чем же дело?
А ответ надо искать вовсе не в сфере финансов, а в пограничной области между социологией и экономикой.
Вспомним, что в XIX веке главными конфликтами были конфликты между владельцами и наемными рабочими, другими словами, классовые конфликты. Эти классовые конфликты раздирали общество; на забастовки, в которых рабочие отстаивали свои права, правящие слои отвечали нередко пулями и жесточайшими репрессиями. Классовая борьба достигала высокой степени напряженности.
Это противоречие между владельцами (капиталистами) и работниками (пролетариатом) Карл Маркс описал в своей политэкономии марксизма. И эта политэкономия оказалась действенным инструментом в руках большевиков, в результате чего был создан социалистический строй в СССР (в бывшей России).
Но вдруг в XX веке эти классовые противоречия как-то угасли. Они не исчезли, но существенно потеряли в своей остроте. Конфликт между работодателями и наемными работниками, естественно, отнюдь не исчез, он тлеет постоянно, профсоюзы требуют повышения зарплат, владельцы предприятий отказываются, но периодически находят компромисс, и на какое-то время конфликт угасает, чтобы через некоторое время возникнуть вновь.
Почему же этого нельзя было сделать в прошлом веке, почему эти же конфликты были столь остры вплоть до применения силы и чуть ли не восстаний?
А вот именно потому, что деньги были золотыми.
Ведь в чем суть конфликта. Общий доход, который получало предприятие, необходимо было разделить между двумя антагонистами – наемными работниками и владельцами. Больше получали владельцы – меньше была доля наемных рабочих. Больше получали наемные работники – меньше оставалось владельцам. Тут не было никакого компромисса. Потому что, естественно, и наемные работники хотели лучше жить, и капиталисты тоже хотели лучше жить и, кроме того, вкладывать деньги в расширение производства, капитализировать свою прибыль, чтобы получить источники новой прибыли, осуществлять расширенное производство. Где точка равновесия, на которой стороны могли бы сойтись? Ее не было. Потому и классовые схватки носили столь ожесточенный характер.
Но в условиях бумажных денег ситуация изменилась. Оказалось возможным снимать остроту этого конфликта. Как это происходит?
Механизм распределения Карл Маркс описывал в терминах «прибавочной стоимости». Якобы капиталисты присваивают себе стоимость, созданную рабочими. Но мы этот же механизм опишем в несколько других терминах.
Пусть есть некоторое предприятие, которое осуществляет производство и продажу своего товара. У производителя есть поступления, связанные с продажей товара,
Рис. 1. Механизм нормальной инфляции
и некоторые затраты и распределения поступающих средств. Если все эти затраты разделить на объем производства, то мы получим структуры цены товара. В простейшем виде структура цены состоит из трех компонентов.
1. Производственные затраты, связанные с покупкой сырья, полуфабрикатов, оборудования и т. д.
2. Зарплата работникам.
3. Прибыль владельцев (капиталистическая прибыль). На рис. 1 в позиции 1 изображена структура цены.
Естественно, что рабочие желают получать больше, и они начинают добиваться повышения зарплаты либо через забастовки, либо через переговоры профсоюзов с администрацией. Но, предположим, что их усилия увенчались успехом, и они получили надбавку к зарплате. В позиции 2 показана новая структура цены. Естественно, что производственные затраты не изменились, увеличились затраты на оплату труда, которые привели к уменьшению прибыли.
Но капиталист, естественно, не желает мириться. Он тоже желает иметь свою прибыль и потому повышает цену на свою продукцию. В результате этого имеем структуру цены, соответствующую позиции 3. Здесь затраты и зарплата остались прежними, зато увеличились прибыль и цена.
