Семён Федосеев - Пулеметы русской армии в бою

Продолжилось формирование рот. Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников вспоминал об их формировании в Туркестанском округе: «На стрелковую бригаду были сформированы две пулеметные роты, вооруженные каждая восемью пулеметами системы Максима на треногах; одна из рот придавалась нашему батальону, а другая —2-му стрелковому батальону; офицеры в роты отбирались из всей бригады — лучшие в стрелковом деле». В Офицерской стрелковой школе в г. Ораниенбаум открыли курсы подготовки пулеметных команд, в октябре — ноябре провели курс для офицеров и унтер-офицеров ездящих и вьючных команд, вскоре здесь создали курс по обучению унтер-офицеров и оружейных мастеров обращению с пулеметом Максима. Одним из преподавателей этого курса оказался служивший на Ружейном полигоне школы В.А. Дегтярев — в будущем выдающийся советский конструктор автоматического оружия. Приказом по военному ведомству № 277 за 1905 год был введен «Устав строевой службы ездящих и вьючных рот», определявший основу организации и боевого применения пулеметных рот. В мае 1905 г. вышла «Инструкция для действия в бою вьючных пулеметов». «Инструкция Полевого штаба 1-й Маньчжурской армии» рекомендовала «подпустить противника на дистанцию действительного ружейного выстрела, никак не далее 1000–1200 шагов, а при возможности на 600–800 шагов, и только тогда открывать огонь» (интересно, что примерно те же дальности действительного огня будет указывать для пулеметов Боевой устав пехоты 1942 года).

В Германии у фирмы DWM в небольшом количестве закупили вьючные пулеметы с лентами на 250 патронов, треножными станками по типу, принятому в армии Швейцарии, без щита, с вьючными седлами. В 1904 году Военное министерство заказало 246 пулеметов с такими установками и 411 пулеметов «на лафетах», но до конца войны получить успели только 16 и 56 соответственно.

Каждой пехотной дивизии придали по пулеметной роте (по 8 пулеметов), вьючных же рот удалось сформировать только две. Главнокомандующий на театре военных действий генерал Н.П. Линевич писал военному министру А.Ф. Редигеру 23 августа 1905 г.: «Мы все же и поныне столь бедны пулеметами, что даже обидно… Это орудие в настоящую войну сделалось грозным, и им японцы с успехом пользуются; куда идет японская рота, туда она тащит за собою и пулемет. По сему вопросу его высочество генерал-инспектор артиллерии телеграммой № 46 сообщил, что пулеметы заказаны и будут готовы лишь в мае будущего года. Очень тяжело ожидать пулеметы до мая… Патронов и снарядов в армии тоже очень мало». В ходе войны части порой приобретали пулеметы на собственные средства — как, например, Кавказская казачья бригада. К концу Русско-японской войны русская армия имела уже 324 пулемета. И все же их не хватало. Закупленные в Дании для кавалерии ручные пулеметы Мадсена (речь о них впереди) попали в Маньчжурию в небольшом количестве.

Пулеметы сыграли роль и при обороне Порт-Артура. К началу боевых действий на подступах к крепости Порт-Артур был «недовооружен» — для вооружения фортификационных сооружений сухопутного фронта крепости из требовавшихся 400 орудий и 48 пулеметов 44-тысячный гарнизон имел 207 орудий и 38 пулеметов.

Зато в бою под Чинчжоу 12 мая 1904 г. на подступах к Порт-Артуру образовалась необычно высокая тактическая плотность — на фронте 5 км части русской 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии выставили 10 пулеметов (1 пулемет на 380 штыков), части 2-й японской армии — 48. 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк подготовил здесь 8 редутов и люнетов, окопы для стрелков расположили в два-три яруса, прикрыв их искусственными заграждениями. Кроме пулеметов позицию защищали 64 орудия. Японцы атаковали позицию тремя дивизиями при поддержке 216 орудий, японские пулеметы пытались вести огонь через головы своих войск. Русская артиллерия быстро расстреляла свои снаряды, и позиция оборонялась только ружейным и пулеметным огнем при слабой поддержке удаленных батарей и канонерской лодки. Упорные действия 5-го полка не предотвратили отступления с этой позиции по приказанию генерала Фока, причем отход под огнем противника стоил больших потерь. Русские части отошли на «передовую горную позицию», где закрепились 8 батальонов, 16 охотничьих команд при 36 орудиях и 8 пулеметах. Активные бои здесь начались 13 июня. В них проявили себя и японские пулеметы. Так, попытки русских частей отбить захваченную японцами высоту Куинсан разбились о быстро возведенный на ней редут с четырьмя пулеметами. А 16 июля русским войскам пришлось укреплять уже Волчьи горы, расположенные еще ближе к крепости. Вскоре бои шли уже у стен крепости. Атаковавшая Порт-Артур 3-я японская армия Ноги к тому времени имела 48 тысяч человек, 400 орудий и 72 пулемета, у защитников Порт-Артура было всего 646 орудий и 62 пулемета.

Японцам стоили больших потерь атаки 4—10 августа Восточного фронта крепости, защищавшегося 25-м Восточно-Сибирским стрелковым полком, ротами 15-го и 16-го полков, Квантунского флотского экипажа при 134 орудиях и нескольких пулеметах. Только сильный артиллерийский огонь позволил японцам захватить укрепления. В Порт-Артуре пулеметы, по сути, впервые действовали в условиях укрепрайона.

20 августа японцы упорно штурмовали русские позиции на Водопроводном редуте, но, едва достигнув бруствера, сметались огнем стрелков и пулеметов. Только разрушив позиции артиллерийским огнем и выведя из строя пулеметы, они заняли передний фас редута и, установив там только один пулемет, отбили все попытки обороняющихся вернуть редут. Зато 9 сентября, когда русская полевая артиллерия сорвала атаку японской пехоты на гору Высокая и заставила отступить целую бригаду, трофеями русских частей в японских окопах стали одно орудие и два пулемета. Но и японцам в качестве трофеев достались «Максимы» русской армии.

Недостаток пулеметов русские войска компенсировали различными импровизациями вроде «пулемета Шеметилло». Разработал его капитан 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка И.Б. Шеметилло (погиб на укреплении № 3 Порт-Артура). На деревянной раме крепили в ряд 5 или 10 «трехлинеек», с помощью двух рычагов стрелок мог перезарядить сразу все винтовки и выстрелить залпом — пожалуй, последнее явление картечниц в России. Рамы ставили на опоры или снабжали катками и щитом. Образец такого «пулемета Шеметилло» хранится в Музее КТОФ во Владивостоке.

Русско-японская война дала богатый материал боевого использования пулеметов в различных видах боя, на равнинной и сильно пересеченной местности, в полевых и крепостных укреплениях, в дневных и ночных боях, на малых, средних и больших дальностях. При этом пулеметы действовали и как «общедивизионное огневое средство», и как приданные отдельным частям. В боевых условиях были испытаны несколько типов установок (колесные лафеты, треноги, салазки, станки), со щитами и без них, различные способы перевозки. «Что касается системы пулеметов, — говорилось в „Сводке тактических указаний, данных начальниками в войну 1904–1905 гг.“, — то особенно хороши вьючные на треногах (швейцарского типа), переносимые на руках; ружья-пулеметы (датского образца), как не имеющие станка и холодильника, оказались малопригодными… При стрельбе они дают сильный удар в плечо, что при учащенной стрельбе заметно отражается на меткости стрельбы, утомляет стрелка и вместе с тем отзывается и на управлении огнем. Пулеметы пехотных частей несравненно поэтому выше. Что касается подвижности и удобства переноски пулеметов на поле сражения, то пехотные в этом отношении нисколько не уступают кавалерийским, являющимся слишком тяжелыми для перевозки вьюком (на лошади до 8 /2 пудов)».

Ездящие пулеметы оказались наименее удобны, хотя в составе отдельной огневой группы «оказывали немалые услуги» при подготовке атаки огнем с флангов (хотя пробовали и стрельбу через головы своих войск) или при отражении атаки противника с дальних дистанций. Из войск шли жалобы на крайнее неудобство для полевых войск крепостных лафетов, с трудом перемещаемых на поле боя и очень плохо маскируемых. Впрочем, и «пехотные» колесные лафеты были немногим удобнее. Одноконная запряжка «ездящих» пулеметов с горным передком при внешней легкости оказалась малоповоротливой. Прицепку пулеметов приспособили к пароконной хозяйственной двуколке, на которой можно было возить прислугу, боекомплект и ЗИП — получилось подобие четырехколесного артиллерийского лафета. Решение это было вынужденным — на разработку нового лафета не было времени, а двуколки имелись в достаточном количестве. По предложению капитана Иванова, в войсковых мастерских на театре военных действий из подручных средств производились легкие, лучше маскируемые на местности пулеметные станки «салазочного» типа — такие «салазки» довольно успешно применили при обороне частями 3-го Сибирского корпуса Гаотулинской позиции в феврале 1905 г. Вьючные пулеметные роты проявили себя лучше, — работая плечом к плечу с передовыми частями пехоты, они не только наносили большие потери противнику, но и отвлекали на себя огонь артиллерии (кроме того, уже во время Русско-японской началась «охота» отличных стрелков за пулеметными расчетами), но лучше маскировались и были не такой заметной целью, как пулеметы на колесных лафетах. Вьючные пулеметы старались ставить в цепь стрелков для усиления фронтального огня. Швейцарская тренога массой 20,4 кг на тот момент считалась лучшей установкой для горного театра военных действий. Конный вьюк швейцарского типа позволял перевозить на двух лошадях пулемет, треножный станок, боекомплект, запчасти и одного пулеметчика. Однако треножные станки швейцарского типа позволяли вести огонь только в положении сидя, так что в войсках их переделывали для стрельбы лежа.