Надежда Мельникова - Философия: конспект лекций
Социальное отражение присуще человеку, обществу. Его основу составляет развитие трудовой, а также всей совокупной человеческой деятельности. В процессе труда формируется человеческое сознание, возникает абстрактное мышление, преображаются сфера чувственного познания, потребности, эмоции. Социальное отражение – важнейшая основа материального и духовного развития человека, его деятельности и социальных отношений.
Лекция № 24. Истина как процесс
Истина – знание, соответствующее своему предмету, совпадающее с ним. Иначе говоря, это верное, правильное отражение действительности в живом созерцании или в мышлении. Поэтому первый и исходный признак (свойство) истины – объективность: конечная обусловленность реальной действительностью, опытом, практикой и независимостью содержания истинного знания от отдельных людей. Истина это не свойство материальных объектов, а характеристика знаний о них.
Будучи объективной по своему материальному содержанию, истина субъективна по своим внутренним идеальным содержанию и форме: истину познают люди, выражающие ее в определенных субъективных формах (понятиях, законах, теориях и т. п.).
Истина – это процесс, а не какой-то одноразовый акт изучения объекта сразу, целиком и в полном объеме. К характеристике объективной истины как процессу применяются категории абсолютного (выражающего устойчивое, неизменное в явлениях) и относительного (отражающего изменчивое, преходящее). Абсолютная и относительная истина – это два необходимых момента одной объективной истины. Они выражают разные ступени и стороны познания человеком объективного мира и различаются лишь по степени точности и полноты его отражения. Между ними нет границы. Это не отдельные знания, а одно, хотя каждое из них имеет свою специфику.
Абсолютная истина (точнее, абсолютное в объективной истине) понимается, во-первых, как полное, исчерпывающее знание о действительности в целом – гносеологический идеал, который никогда не будет достигнут, хотя познание все более приближается к нему, во-вторых, как тот элемент знаний, который не может быть никогда опровергнут в будущем. Это так называемые вечные истины, знания об отдельных сторонах предметов.
Относительная истина (точнее, относительное в объективной истине) выражает изменчивость каждого истинного знания, его углубление, уточнение по мере развития практики и познания. При этом старые истины либо заменяются новыми, либо опровергаются и становятся заблуждениями (например, истина о существовании вечного двигателя). Относительность истины заключается в ее неполноте, условности, приблизительности, незавершенности. Абсолютная истина в виде целостного фрагмента знания складывается из суммы относительных, но не путем механического соединения готовых истин, а в процессе исторического развития познания и синтеза его результатов.
Существуют две позиции в отношении абсолютного и относительного моментов истины. Догматизм преувеличивает значение устойчивого момента, релятивизм – изменчивой стороны каждой истины.
В свое время Гегель справедливо подчеркивал, что абстрактной истины нет, истина всегда конкретна. Это значит, что любое истинное знание всегда определяется в своем содержании и применении условиями места, времени и многими другими специфическими обстоятельствами, которые познание должно стремиться учесть как можно точнее. Игнорирование определенности ситуации, распространение истинного знания за пределы объективной действительности неминуемо превращает истину в антипод – в заблуждение.
Лекция № 25. Критерии истины
Вопрос о возможности разграничения истины и заблуждения всегда интересовал познающую мысль. Собственно в этом и заключается вопрос о критерии истины. В истории философии и науки высказывались различные точки зрения на сей счет. Так, Декарт критерием истинных знаний считал их ясность и отчетливость. Л. Фейербах такой критерий искал в чувственных данных. Но оказалось, что ясность и отчетливость мышления – вопрос крайне субъективный, а чувства нередко нас обманывают.
В качестве критерия истины выдвигались общезначимость (то, что признается многими людьми); то, что является выгодным, полезным, приводит к успеху – прагматизм; то, что соответствует условному соглашению – конвенционализм; то, во что люди сильно верят; то, что соответствует мнению авторитетов, и т. д.
В каждой из приведенных точек зрения о критерии истины содержались отдельные рациональные идеи: важная роль чувственности в постижении истины, требование ясности, простоты и красоты при построении тех или иных форм знания и др. Однако указанные концепции не смогли удовлетворительно решить проблему критерия истины, ибо в его поисках не выходили за пределы самого знания.
Критерий истины (от греч. kriterion – «мерило для оценки чего-либо») – средство проверки истинности или ложности того или иного утверждения, гипотезы, теоретического построения и т. п. Критерием истины является общественная практика. Научные теории получают свою окончательную проверку в практике: в промышленном и сельскохозяйственном производстве, в революционной деятельности масс по переустройству общества. Если теория успешно применяется на практике, то это означает, что она является истинной. Способы проверки той или иной мысли на практике могут быть различными.
Часто практическая проверка осуществляется опосредованным путем. Так, установление истинности того или иного утверждения проходит путь логического доказательства и в результате опирается на практическую проверку некоторых исходных положений теории, которые в ее рамках специально не доказываются. Однако проверка на практике научных теорий не означает превращения их в абсолют, научные теории развиваются, обогащаются, уточняются, некоторые их положения заменяются новыми. Это связано с тем, что сама общественная практика и способы сопоставления через практику научных теорий с действительностью постоянно развиваются, совершенствуются. Поэтому лишь развивающаяся общественная практика может полностью подтвердить или опровергнуть то или иное человеческое представление.
Проверка знания «на истину» практикой не есть какой-то одноразовый акт, нечто неизменное или «зеркальное сличение», а она есть процесс, т. е. носит исторический, диалектический характер. Это значит, что критерий практики одновременно определенен и неопределенен, абсолютен и относителен. Абсолютен в том смысле, что только развивающаяся практика во всей полноте ее содержания может окончательно доказать какие-либо теоретические или иные положения.
Лекция № 26. Красота и ценность истины (единство красоты, истины и добра)
Бесспорно, признание таких вечных ценностей, как истина, красота и добро (и каждая ценность по отдельности), является отличительным признаком гуманного в человеке. Известные разногласия дают себя знать, когда рассматривается связь ценностей друг с другом. Часть мыслителей серьезно сближает ценности. «Прекрасное – это законченное выражение Добра. Добро же – законченное выражение Прекрасного», – считал Р. Тагор. По Сократу, знание, истина есть добро. Категоричен и Г. Флобер: «Все, что прекрасно, – нравственно». Другие авторы настроены менее оптимистично: «Понятие красоты не только не совпадает с добром, но, скорее, противоположно ему, так как добро большей частью совпадает с победой над пристрастиями, красота же есть основание всех наших пристрастий» (Л. Н. Толстой). Выясняется, что полное сведение одной ценности к другой несостоятельно. Б. Паскаль замечает, что «у сердца есть свой разум, который нашему разуму неизвестен». Иногда нельзя свести одну ценность к другой, но есть возможность представить их взаимосвязь.
Не счесть утверждений, в которых в той или иной форме подчеркивается взаимодополнительность истины, красоты и добра, а так же равных им: ума, сердца и воли. В. Гюго писал: «Великая любовь неразлучна с глубоким умом, широта ума равняется глубине сердца; оттого крайних вершин гуманности достигают великие сердца, они же умы. Высота чувств – в прямом соотношении с глубиной мысли. Сердце и ум – две конечности баланса». Философ видит в этом рассуждении концепцию прямой пропорциональности (В. Гюго говорит о прямом соотношении) истины и красоты.
Истина, красота и добро, дополняя друг друга, образуют нечто вроде положительного единства (В. С. Соловьев). Истина не есть красота, а красота не сводится к добру, но тем не менее каждая из трех ценностей в определенном смысле указывает на другую. И. Кант однажды определил прекрасное как символ морального добра. Категория символа здесь, на наш взгляд, появилась далеко не случайно. Рассматриваемые три ценности связаны друг с другом отнюдь не простой, а весьма сложной символической связью.
