А. Ахиезер - Социокультурный словарь
БЮРОКРАТИЯ — специфическая социальная группа, близкая к особому сословию, социальный слой профессионалов в области управления обществом, важный интегратор большого общества, живое воплощение государственности, медиатора. В условиях синкретической государственности Б. воплощает единство власти, собственности, жреческо-идеологических функций. Б. выступает как непосредственный истолкователь потребности общества, организующий фактор воплощения этой версии 9- реальность, например, через государственный план. Б. - инструмент сложного общества, направленный на обеспечение его интеграции, на решение медиационной задачи, на постоянное обеспечение необходимой социальной энергией, ресурсами. Б. возникает прежде всего в связи с тем, что различия в уровне государственного сознания создают предпосылки для формирования определенной группы, не млеющей четких границ, способной брать на себя функции управления обществом, что может быть фактически властью над обществом, давящая элита непосредственно опирается на Б., сливается с ее высшим слоем. Степень необходимости бюрократии — величина, обратная культурной, организованной зрелости общества. Существование Б. связано с недостаточной квалификацией в деле государственного управления, государственного строительства, недостаточной ответственностью рядового' человека, «кухарки», которая должна управлять государством, но отдает эту неподъемную для нее обязанность чиновнику. Чем ниже потребность личности брать на себя ответственность, чем меньше в стране элементов гражданского общества, тем выше потребность в Б., в слое людей, замещающих своими функциями вакуум, мертвое пространство управления. Атомизация общества, разрушение горизонтальных связей, падение ответственности ежесекундно рождают потребность в укреплении вертикальных связей, что при общем низком уровне ответственности, неспособности формулировать потребности большого общества постоянно рождает Б. Отношение народа к Б. характеризуется двойственностью. С одной стороны, она рассматривается в единстве с первым лицом, как всемогущая сила, которая делает все, что хочет, и может ни с чем не считаться. При этом она расценивается как гарант 'от еще более худшего зла, как защита от полного хаоса, как обладающая умением и знанием, которое полезно и которое можно использовать. Б. можно доверять в той степени, в какой она защищает «нашу Правду» и противостоит кривде. В этом, кстати, секрет доверия к судебным «приговорам» как во времена террора, так и в последующее время. Одновременно культивируется негативное отношение народа к Б., так как она не вписывается в двухэлементную модель. Б. рассматривается как воплощение зла, насилия, мертвечины, способность утопить любое дело, украсть, разрушить и т. д. Эта тенденция доведена до крайности у М.Салтыкова-Щедрина в его «Истории одного города». В массовом сознании Б. рассматривается как начальство, воплощение мирового зла, носитель всех пороков общества (рыба с головы гниет), источник всех бед общества, что порождает постоянное стремление ее дискредитировать, сократить и в конечном счете уничтожить. «Чиновников всех выводить, как тараканов, а то ведь до чего страну чуть не довели». Служащих надо «ругать, бить и сокращать до бесконечности!» (Литературная газета. 1988, 18 мая). Подобные стремления коренятся в архаическом манихейском стремлении видеть причины зла во внешней силе, а не в себе. Это отношение имеет длительную историю, идет от способности древнего человека избивать не оправдавшего себя тотема, от периодических попыток низов истребить правящий слой в стране, «всех уравнять». Б. в такой культурной атмосфере самим фактом своего существования стимулирует дискомфортное состояние, обвинения в ее адрес, что именно она своей нерадивостью, а, возможно, и враждебностью не обеспечивает реализацию утопии общества-машины, общинного социализма, царства Правды на Земле. Сама Б. периодически поддается вере, что ее сокращение, «слияние с народом», переход на «производство» спасет страну. По сути, эта идея идет от иллюзии русской интеллигенции прошлого века, которая, страшись своего отпадения от тотема-народа, стремилась слиться с ним в некотором самопожертвенном мучительном акте партиципации и инициации. Негативное отношение к Б. культивируется о разной степенью последовательности во всех основных нравственных идеалах страны. Избиение Б. является одним из немногих пунктов, где разные слои расколотого общества могут найти общий язык. Недаром в истории народного сознания самыми популярными первыми лицами были те, кто больше всего отличился не обилием дарованных народу благ, а масштабами истребления Б., т. е. Иван IV и Сталин. Соборный идеал с его стремлением поднять ценности почвы, с его локализмом органически противостоит всякому чиновнику, который живет вне локального мира. Авторитарный идеал создает культ первого лица, периодически проводя громкие наступления на Б. -от прямого истребления до массовых сокращений. Либеральный идеал с его стремлением к демократии, власти выбранных и постоянно переизбираемых населением депутатов непосредственно противостоит Б. Утилитаризм — единственный идеал, где можно констатировать известную нейтральность к Б., зависимость ее от оценки конъюнктуры. Развитие и углубление этого идеала стимулирует понимание ценности Б. для обеспечения порядка и законности, для обеспечения возможности нормально жить и работать, несмотря на ее глубокие недостатки. Между тем, все без исключения враждебные Б. силы, как только они обращались к решению задачи стерилизации, строительства государства, модернизации, вынуждены были опираться на квалифицированную Б., вплоть до собирания ее из тюрем и ссылок. Здесь не было исключений от Ивана 1У до Сталина, от вечевых сил до либерализма. Эта нравственная всеобщая враждебность к Б. и одновременно ее необходимость заставляет правящую элиту формировать Б., вступая тем самым в конфликт с массовым сознанием. Пути развития этого противоречия порождают тайну реальной сути общества, прикрываемую комфортной антибюрократической идеологией. Незрелая Б., поддающаяся то основному заблуждению массового сознания, то основному заблуждению интеллигенции, на разных этапах пытается преодолеть раскол, шарахается от стремления буквально превратить все общество в Б., до ее полного уничтожения, до высшего идеала самоуправления. Каждый раз эти попытки оказываются в конечном итоге утопичными. Ненависть к Б. культурологически близка к антисемитизму. В обоих случаях зло предстает как нечто вроде ущербности естества: «Бюрократ особым талантом и высокой нравственностью не обладает» (Белов В. Возродить в крестьянстве крестьянское //Правда. 1988. 15 апреля). Общество не осознало, что Б.- это не специфически плохие люди с отметиной зла, но отношение, которое мы все постоянно воспроизводим своей безответственностью и неквалифицированностью. Б. в представлении массового сознания виновна буквально во всем, так как она является реальным творцом истории: «Многие десятилетия наше общество двигалось (когда вперед, когда назад) только по указке сверху» (Нуйкин А. Идеалы как интересы //Новый мир. 1988. N2. С.211). Б. - это, следовательно, злой демон истории. Эта вера в Б. как субъекта истории не только массовый предрассудок, но она подчас превращается в общий объяснительный принцип исторических событий в трудах ученых. При этом не исследуется сама конкретно-историческая возможность Б. воздействовать на реальные события, динамика меры этой возможности. В различных ситуациях массовое отношение к Б. может колебаться между полным подчинением деспотической авторитарной власти, включая самооговор на судебном процессе, до вечевого насилия над ней. Обе эти тенденции могут существовать вместе, например, в случае, если первое лицо укрепляет власть Б., одновременно используя общую вражду к ней, организуя ее отстрел. Причина столь поразительного для расколотой страны единства в отношении к Б. - результат низкого уровня государственного сознания, негативного отношения к государственности, к тем, кто ее олицетворяет. Здесь одна из причин слабости Б. Она вынуждена решать все более сложные задачи во все менее благоприятных условия? при постоянно деморализующих воздействиях как снизу, так и сверху, что в конечном итоге дезорганизует механизм интеграции общества. Б. действует в условиях преобладания архаических форм локального сознания и слабых форм утилитаризма, примитивного, по сути зачатка экономического рынка, нравственного упадка, еле теплящегося технического прогресса и т. д. Она постоянно вынуждена. направлять свои главные усилия на сохранение достигнутого, на обеспечение порядка, на сбалансирование всех элементов все более сложной системы. Но одновременно недостаточный для решения сложных проблем уровень творчества в обществе, который питает медиатор, заставляет Б. стремиться к прогрессу, что вынуждает ее тяготеть к либеральным ценностям. Это стимулирует постоянное метание между исключающими друг друга принципами, следование мощным инверсионным волнам, идущим из почвы. Б. периодически стремится развивать институты, которые как бы должны обеспечить прогресс, экономический рост, плюрализм. При этом Б. на разных этапах пытается внедрить некоторые образцы посредством террора, приказов-планов-законов, стимулированием, призывами и т. д. Однако в результате этой деятельности возникают псевдоинститугы, лишенные некоторых сущностных параметров, творческой основы, опоры на адекватную поставленной задаче личностную культуру. Сложность функций Б. заключается в том, что она, с одной стороны, должна обладать стабильностью для нормальной работы, но, с другой стороны, служит проводником постоянных периодических инверсий, которые ее дезорганизуют. Б. функции внутренне противоречивы. Б., с одной стороны, авторитарна, но, с другой стороны, выступает как фактор, стимулирующий экономическую и социальную активность снизу. Следовательно, ее приказы парадоксальным образом требуют развития, т. е. свободы, но эта спонтанная свобода должна быть несвободна, т. е. следовать директивам. В этой абсурдной ситуации, являющейся результатом раскола, Б. постоянно вынуждена менять свои методы управления, принимать постоянно отрицающие себя «хромающие» решения. Это происходит, в частности, в форме реорганизации, т. е. изменений инверсионного типа, где позитивный эффект постоянно спорит с ростом дезорганизации. Б. страдает всеми болезнями общества. Из-за общей нищеты на нее всегда не хватает средств. Например, Петр I отказался из-за этого от копирования западной системы управления. Сегодня оплата Б., государственных служащих вообще не соответствует их реальному значению в обществе, например, работников юстиции. Б., проникая вовсе поры общества, берет на себя его функции, неизбежно поддается коррупции. При этом особенно важно, что в условиях монополии на дефицит граница нарушения закона, дозволенного и недозволенного, оказывается совершенно неуловимой. Б. постоянно распадается на местнические и ведомственные группы, тем самым пассивно следуя силам локализма, впрочем, как и силам авторитаризма на соответствующих этапах. Сползание к локализму ведет к формированию клик, мафии, включая смыкание с уголовным миром. Элементы родоплеменных отношений, феодализма создают для этого благоприятные условия. Борьба с этими процессами требует развития гражданского общества, способности людей принимать на себя функции Б., т. е. выступать в качестве собственников, ставить власть в зависимость от демократических процедур, отделить духовную деятельность от власти, идти по пути разделения властей. Это возводит создать более благоприятные условия для формирования сил, способных, с одной стороны, бороться с распадом общества, с другой стороны, постоянно формировать в обществе очаги борьбы с разложением, дезорганизацией. Б. склонна замкнуться в сословие, в касту, что имеет в расколотом обществе как позитивные, так и негативные последствия. Этот процесс создает благоприятные условия для культивации профессионализма в управлении и руководстве, отхода от инфантилизма, для формирования зрелого правящего слоя, способного эффективно управлять, оградить себя от проникновения циркулирующего в массовом сознании антигосударственного сознания, локализма, особенно опасного тогда, когда эти идеи овладевают также правящим слоем. Негативная сторона этого процесса заключается в росте возможности сопротивляться прогрессивным инновациям, демократизации и т. д., всем элементам гражданского общества в росте возможности коррупции, в возможности усиления раскола. Б. может исчезнуть лишь тогда, когда личность победит ее в самой себе, перестанет постоянно рождать ее, создавая дефицит ответственности и квалификации в масштабе большого общества.
