Петер Берлин - Эти странные шведы

Шведских мужчин и женщин объединяет одно общее качество — это своеобразный диагностический подход к отношениям между ними. Эти отношения — будь то. чисто социальные или сексуальные — подвергаются самому тщательному, до мельчайших деталей анализу, различные стороны их связи сравниваются и изучаются. Вопросы типа: "Как тебе это понравилось?", "Что бы придумать, чтобы в следующий раз это бы прошло у нас лучше?" — считаются вполне естественными. Иностранца такой почти клинический подход к взаимоотношениям полов может заметно обескуражить, но будет неплохой закалкой для погружения в шведскую среду.

Со времен средневековья строгий учет рождений, браков и кончин в Швеции вела от имени светских властей церковь. Поскольку крупные войны обошли территорию Швеции стороной, все консисторские книги хорошо сохранились и представляют собой лучший во всем мире образец свода биографий и генеалогических линий. А американские мормоны шведского происхождения были особенно активны в деле отслеживания своих корней с тем, чтобы обратить в новую веру даже своих предков.

Половина взрослого населения страны — это одиночки, а живущие вместе пары обычно не состоят в официальном браке. Это отнюдь не отвращает тех, кто придерживается традиционных взглядов, а равно и неисправимых романтиков, от попыток вступить в законный брак. Те, кто решается на женитьбу, часто появляются на свадебных снимках вместе с детьми, которых они произвели на свет еще до заключения официального союза.

После целого десятилетия достаточно простых отношений, свадьбы и церковные венчания снова входят в обиход. Ритуал выглядит очень торжественно. Для того, чтобы провести свадебный обряд, молодоженам порой приходится дожидаться своей очереди — в наиболее живописных или модных церквях все расписано надолго вперед. Во время свадебной церемонии — вопреки прежнему ритуалу — ныне невесту к венцу под звуки марша Мендельсона ведет сам жених, а не его будущий тесть.

Жених неизменно одет в черный фрак, а невеста — в белоснежное платье с подолом, расшитым цветочками. Это разноцветье дополняется полевыми цветами, украшающими волосы невесты. Даже в относительно трудные времена экономических спадов молодожены не останавливаются перед затратами на заказанные по особому дизайну золотые кольца, роскошные приемы и дорогие свадебные путешествия на весь медовый месяц.

Формула современного шведского брака — это взаимное уважение плюс независимость супругов. Успешность этой формулы можно оценить по количеству разводов: более 50 процентов.

Традиционное разделение ролей в семье начало изменяться в 60-е годы, после того, как шведские жены поднялись на борьбу за финансовую независимость от своих супругов и начали требовать от них зарплату за работу по дому, уходу за детьми, "бытовое обслуживание" мужа и т. п. Эта "зарплата жены" по-шведски называется hustrulon, буквально — "оплата домоводства". Требования хранительниц шведских домашних очагов обосновывались тем, что женам шведских мужей приходится выполнять обязанности кухарки, гувернантки и горничной одновременно (хотя шведские мужья, как говорят, были вполне готовы вести дела с каждой из этих помощниц в отдельности в отведенное для каждой время). Как бы там ни было, движение за "женину зарплату", как выяснилось, сулило определенные выгоды и мужьям. Ведь если раньше супруг обычно отдавал жене все свое жалованье, то теперь он должен был расставаться только с двумя третями заработанного. Так что пресловутый hustrulon на какое-то время стал в шведских семействах обычной нормой, и это продолжалось до тех пор, пока женщины в Швеции не стали уделять больше внимания собственной финансовой независимости и посвящать себя собственной карьере.

Но, увы, дополнительные заработки жен лишь усилили налоговый пресс на семейные доходы. И тогда возникла идея рассматривать семью как корпоративное юридическое лицо для получения налогового освобождения на том основании, что отношения супругов — это отношения договора взаимного найма, и пока один из них работает круглые сутки, другой обслуживает первого и получает за это зарплату, подлежащую вычету из налогооблагаемой базы. Счет за выполненные работы, представляемый женой мужу в течение одного дня супружеского счастья, мог бы выглядеть так:

НАИМЕНОВАНИЕ УСЛУГ — СТОИМОСТЬ (в кронах)

Побудка в назначенное время — 20

Поиск носков и составление из них пары — 50

Приготовление завтрака — 75

Сборы и доставка 1 и 3/4 ребенка в школу — 100

Приготовление обеда — 300

Помощь 1 и 3/4 ребенка в выполнении уроков — 150

Сопровождение мужа на вечернем выходе в город — 500

Расходы по оплате своей доли в ресторане и за такси — 900

Секс (исполнение супружеских обязанностей) — Бесплатно

Дополнительные сексуальные услуги (экстравагант.) — 200

Сексуальные консультации — 75

Вознаграждение за управленческие функции — 150

СУММА — 2 520

НДС 25 % — 630

ИТОГО: — 3 150

По шведским законам послеродовой отпуск продолжается 12 месяцев и оплачивается в размере 80 процентов от последней зарплаты. В течение дополнительных трех месяцев молодая мать получает мизерное пособие из расчета примерно 7–8 долларов в сутки (но, разумеется в кронах). Поскольку, как правило, в Швеции работают оба супруга, то они и решают, кто будет сидеть дома и ухаживать за новорожденным чадом. Вследствие этого шведские мужчины весьма преуспели в умении вскармливать детей грудью, ловкой смене подгузников и пеленании.

Если за малышом ухаживает мать, и она сочтет возможным выйти на работу раньше, до истечения отпуска по уходу за ребенком, то право использовать остаток отпуска остается за ней до достижения сыном или дочерью восьми лет.

Молодая мамаша в какой-нибудь из средиземноморских стран воспитывает свое дитя, применяя в своей педагогической практике попеременно шлепки и поцелуи — и то награждает чадо подзатыльниками, то душит его в объятьях. Другое дело в Швеции. Шведские родители абсолютно отвергают подобную непоследовательность. Кроме того, в Швеции закон запрещает раздавать детям оплеухи. Лишенные столь эффективных средств коррекции поведения, шведские родители растят своих отпрысков как придется, однако в детских садах, а позднее в школе маленьких дикарей постепенно приручают. И все-таки подростки совсем ручными не становятся и сохраняют чрезвычайно независимый характер.

Во времена викингов самым большим бесчестьем, граничащим только с трусостью, считалось дожить до глубокой старости и умереть после всех многочисленные битв и сражений в собственной постели. Если у такого несчастного было два сына, то он мог спасти свою честь, приказав им сбросить себя с высокого обрыва. Скала, где совершался этот обряд избавления от позора, называлась attestupa — Утес Предков.

Сегодня отношение к старикам исполнено гораздо большего сочувствия. Средняя продолжительность жизни достаточно высока: у мужчин она достигает 75 лет, а у женщин — 81 года. Но поскольку рождаемость в стране, напротив, весьма низка, то в возрастном отношении картина шведского населения похожа на тело со смещенным вверх центром тяжести. Лицо Швеции на поверку оказывается испорченным морщинами, самая глубокая из которых называется пенсионной системой. Тот, кто пообещал каждому шведу приличную пенсию по старости в 60 процентов от его самой высокой зарплаты, что закреплено в законе, скорее всего либо не был силен в математике, либо точил зуб на молодое поколение, которое теперь не знает, чем платить по этому счету. Племя пенсионеров продолжает расти, а сократившаяся рождаемость не обеспечивает достаточный прирост рабочей силы, и стало быть, необходимое наполнение пенсионного фонда. Так что кое-кто прогнозирует в недалеком будущем возобновление древнего обычая восхождения стариков на Утес Предков. Это как с печально известными "письмами счастья". Чтобы разорвать порочный круг, в какой-то момент находится некто, кто говорит "Хватит!", и тем самым обрывает бесконечный поток писем. Так и здесь, в какой-то момент, увидев всю безнадежность шведской пенсионной системы, кто-то не выдержит и отправится со скалы к праотцам.

За последние 100 лет Швеция из страны эмигрантов превратилась в страну иммигрантов. Пресное однообразие национального состава страны в значительной мере разбавили острые этнические приправы из самых отдаленных уголков мира. Каждый восьмой житель Швеции — это или иммигрант, или беженец.

Среди шведов, конечно же, находятся типы с навязчивой идеей о том, что именно иммигрантам достается лучшая работа и самое лучшее жилье. Но подавляющее большинство народа демонстрирует по отношению к людям, прибывающим в Швецию на постоянное место жительства, самую высокую степень толерантности. Одна из причин этой терпимости заключается в том, что супермаркеты и рестораны были вынуждены расширить выбор продуктов, не ограничиваясь более крупяными кашами и пахучей селедкой. Другая причина состоит в том, что значительно расширилось предложение различных фольклорных увеселений, которые раньше были доступны лишь во время дорогостоящих поездок в экзотические страны.