Олег Новоселов - Женщина. Учебник для мужчин

Инстинкты управляют поведением человека, воздействуя на него с помощью специфических состояний — эмоций и желаний. Если у вас возникло какое-либо желание или эмоция, то не сомневайтесь — это вами управляет инстинктивная программа, доставшаяся вам от ваших далеких пращуров. Например, если вы захотели заняться сексом с женщиной, то будьте уверены, что вами управляет половой инстинкт. А если вы чувствуете злость на своего начальника, то это, несомненно, работа вашего иерархического инстинкта.

Одни и те же инстинктивные программы у разных людей действуют с различной интенсивностью. Например, в ситуации, когда женщина приказывает своему мужу прекратить половой акт, у разных мужчин может быть различная реакция. У одного мужчины половой инстинкт окажется сильнее инстинкта самосохранения, мужчина не сможет остановиться и будет посажен в тюрьму за «супружеское изнасилование». У другого же мужчины инстинкт самосохранения может оказаться настолько сильнее полового инстинкта, что полностью отключит механизм эрекции, и мужчина с перепугу станет импотентом.

Наличие взаимодействующих друг с другом и порождающих гамму эмоций инстинктов разного уровня и разных групп, а также разума и культурных традиций сильно разнообразит, то есть вносит дополнительную путаницу в наше поведение, делая его на первый взгляд таким противоречивым и трудно анализируемым. Но это только на первый взгляд. Если знать эволюционную историю нашего вида, то разобраться проще простого. Например, мы знаем, что на разных этапах эволюции человек был невооруженным, слабо вооруженным и сильно вооруженным видом. Каждый этап закрепился в виде инстинктивной поведенческой программы, управляющей человеком с помощью эмоций. И когда человек попадает в условия, идентичные тем, в которых формировалась поведенческая программа, она тут же включается. Когда я иду без оружия по дикому лесу, в котором водятся хищники, я чувствую опасность, страх, ощущаю себя беспомощным объектом охоты, потенциальной жертвой. Стараюсь не шуметь, держать ухо востро и избегать опасных мест. Если на глаза попадается хорошая палка, то инстинктивно беру ее с собой. С ней я чувствую себя уверенней. Если у меня есть палка или охотничий нож, то я ощущаю себя в безопасности и чувствую готовность отразить нападение. Стараюсь шуметь, чтобы издалека отпугнуть хищника, показать, что я не добыча. Если у меня есть ружье, то я уже ощущаю себя опасным хищником. Моя походка автоматически становится крадущейся, органы чувств сканируют пространство в поисках жертвы. Особенно остро я почувствовал эту перемену состояния, когда первый раз прогулялся с ружьем по тайге. В трех описанных ситуациях работают три инстинктивные программы разного уровня, имеющиеся в человеческой «прошивке».

Итак, продолжим распутывать этот интереснейший клубок. Тянем дальше за уже ухваченную нами ниточку — биологическую эволюцию нашего вида. Рассмотрим в свете работы древних инстинктов систему отношений между людьми. Биологической единицей (единицей способной к самостоятельной жизни и размножению) на протяжении всего эволюционного периода являлось сообщество особей, включающее мужчин и женщин, в зависимости от стадии развития, размера и иерархической структуры называющееся стадом, племенем, кланом или семьей.

1.2 Первобытное стадо. Структура иерархии и набор стадных инстинктов. Структура межполовых отношений

Женщины говорят о любви и молчат о любовниках. Мужчины — наоборот.

Пока наши предки были еще относительно низкоразвиты, не обладали эффективными орудиями труда, оружием, приемами охоты, не знали земледелия и скотоводства, уровень сытости и безопасности их существования ничем не отличался от животного. Они точно так же гибли в зубах хищников, зависели от колебаний численности дичи и урожая диких съедобных плодов и кореньев. Балансировали на грани жизни и смерти, участвуя в великом природном конвейере борьбы за выживание наравне с другими видами животных. Тогда человеческое сообщество почти ничем не отличалось от стаи обезьян. Во главе стада — вожак, самый сильный и агрессивный самец. Он доминировал над всеми остальными членами стада. Остальные самцы выстраивались по своему положению в виде пирамидальной иерархической структуры. Формировалась эта структура в постоянных жестоких стычках, конфликтах самцов между собой. Однако ввиду отсутствия эффективного естественного оружия (клыки, рога, копыта) эти конфликты редко приводили к гибели конфликтующих. По этой же причине был невозможен уход из стада отдельного человека, пары или даже небольшой группы. В окружении дикой природы отдельный практически безоружный человек, не обладающий ни скоростью, ни клыками, ни рогами, становился легкой добычей хищников. А так как естественная убыль численности стада была примерно равна приросту, то и количество таких стад в природе не особенно росло. И, разумеется, образ существования людей, аналогичный существованию животного стада, привел к тому, что врожденные инстинктивные программы в человеческом мозгу (на техническом сленге — «прошивка») практически не отличались от инстинктивных поведенческих программ остальных видов стайных животных. Разумеется, эта «прошивка» никуда не делась и сегодня. И попав в такие же условия, какие существовали в древние времена, а именно группа не отягощенных воспитанием людей в условиях дефицита благ и невозможности выйти из группы, человеческое существо начинает жить в полном соответствии с этой инстинктивной программой. Образуется животное стадо во главе с самым агрессивным хитрым и наглым самцом и жесткими конфликтными отношениями внутри пирамидальной иерархии. Примеры таких сообществ — детские дома, места лишения свободы и призывная армия («дедовщина»).

Положение же самки в таком стаде в силу вышеописанной видовой человеческой специфики было уже не полностью таким же, как в стае животных. Общим было то, что самки предпочитали совокупляться с самыми сильными и агрессивными самцами. Именно эти самцы являлись в окружении дикой природы самыми жизнеспособными, племенными. От них же рождалась большая часть потомства. Естественный отбор — закон природы, никуда от него не денешься. Однако повторимся, самка была гораздо менее жизнеспособна и не в состоянии самостоятельно прокормить потомство. А хитрый сильный конфликтный самец был гораздо более озабочен удержанием своего привилегированного места в стадной иерархии, чем заботой о самках и потомстве. Да и самок у него слишком много. И потомства — большинство детенышей стада. Поэтому возникла система поощрения самцов сексом, при которой самец рангом пониже вожака, среднеранговый самец, мог также заслужить благосклонность самки, поделившись с ней добычей. Добычливость в этом случае являлась критерием жизнеспособности. То есть существовал своеобразный рынок предоставляемых самками сексуальных услуг. Стоимость секса для самца зависела как от размера оплаты, так и от его положения в иерархии. Вожак спаривался с самками бесплатно. А низкоранговый даже за плату, в тех редких случаях, если было чем заплатить, не имел шанса на спаривание вовсе. (Заметим кстати, что корни современной проституции не столько социальные, сколько биологические, инстинктивные. Поэтому и все попытки борьбы с нею никогда не приводили к полному ее искоренению.)

Вместе с тем и вожак, и другой, следующий за ним по рангу сильный хитрый конфликтный самец и сам более добычлив, и может вдобавок еще и отобрать добычу у слабого. Следовательно, для самки именно он является наилучшим источником ресурсов. Он также может отогнать от самки слабого низкорангового самца, совокупляться с которым самка не хочет. Поэтому самка старалась добиться эксклюзивного кормления и защиты именно этим, особо ценным самцом, отогнать от него соперниц, привязать его к себе сильнее и сексом, и ритуальным кормлением какими-нибудь особенно вкусными плодами, добытыми ею в процессе собирательства, и прочими доступными ей методами. И самка, чтобы справиться с этой задачей, будучи слабой, стала хитрее самого хитрого самца. Всем нам, к примеру, знакомы эротические женские фишки, когда женщина передает в виде поцелуя изо рта в рот мужчине какую-нибудь вкусную ягоду. Это — древний животный ритуал, присущий многим приматам. Так зародилась парная структура человеческого общества. Однако, в условиях стада пара обычно существовала лишь до тех пор, пока детеныши не получали некоторую самостоятельность. Отголоски тех далеких времен мы можем наблюдать и в наши дни. Например, если посмотреть на статистику, то видно, что пик разводов приходится на 4 года после свадьбы. Трехлетний ребенок уже может самостоятельно передвигаться и принимать пищу.

Стариков в стаде не было. Как только особь начинала слабеть, она скатывалась на дно иерархии и съедалась хищниками. Стареющие особи и низкоранговые самцы служили буфером между агрессивной внешней средой и репродуктивной частью стада.