Олег Новоселов - Женщина. Учебник для мужчин
В данном примере мы видим, что в связи с воздействием женщины на мужчину армия потеряла солдата. То есть, по сути, женщина, не обеспечивающая мужчине ощущение тыла, сработала как вражеский солдат. Не в интересах победы, а наоборот. Вряд ли командир был доволен смертью своего бойца. Кстати, известная у некоторых народов традиция захоронения женщины вместе с безвременно скончавшимся мужем видится в этом смысле не таким уж и варварским обычаем. На женщине лежит реальная ответственность за жизнь ее мужчины. И она должна ее нести.
Естественно, наш вождь крайне не заинтересован в том, чтобы его отряд терял боеспособность в результате влияния на воинов их женщин. Однако на сплоченное женское сообщество воздействовать трудно. Поколотить чужую женщину — нельзя по понятным причинам. Чуть какой конфликт — сбегаются со всего стойбища и подымают гвалт, не рад будешь, что связался. Еще и мужчин своих накрутят, науськают против вождя. А мужчина, попавший под женино доминирование — сам с проблемой не справится, так как боится жены. Что делать? И вот тут оказываются весьма кстати совет старейшин и шаман. Старейшины с низким гормональным фоном мудры, то есть уже в значительной степени не подконтрольны женскому сообществу, и силой своего авторитета могут надавить на женщину. Они знают, как жили предки, они хранят обычаи племени. Шаман же может сказать ей, что она прогневила богиню домашнего очага своим недостойным поведением, да и духи предков ей тоже очень недовольны. А все знают, что с богами и духами шутки плохи. Это тебе не вождь, с которым в детстве вместе в камешки играли. Понятно, что за поддержку шаману и старейшинам нужно будет выделить по жирному куску мяса после охоты. Но это не проблема, если отряд охотников сплочен, и каждый охотник собран и проворен. Добычи будет много.
Таким образом, возникли основные компенсационные механизмы, противовесы матриархату — культурная традиция и религия. И в результате естественного отбора в борьбе за природные ресурсы и конкурентной борьбе с соседями выжили только те социумы, в которых эти компенсационные механизмы были достаточно сильными, чтобы обеспечить баланс сил внутри общества, ведя интенсивную каждодневную борьбу с животными инстинктами уровня стада. Поэтому в центре жизни каждого социума крупнее племени обязательно находилось святилище или храм какого-нибудь бога. Как только компенсационный механизм переставал справляться — женщины подминали мужчин, воспитывали мальчиков не как сильных воинов, а как свою прислугу, социум скатывался в матриархат, деградировал, становился неэффективным и погибал под дубинами, каменными топорами, а позднее — мечами сильных мужчин соседнего социума со сбалансированной системой.
Рис. 13. Иерархия большого племени. Дисбаланс доминирования и другие пережитки животного стада нейтрализованы религией, опирающейся на авторитет введенного в иерархию супердоминанта — бога.
Однако если компенсационный механизм оказывался эффективен, то социум процветал.
Разумеется, функция компенсации и нейтрализации вредных инстинктивных программ касается не только отношений между мужчиной и женщиной.
Мы говорили уже, что сильно вооруженные биологические виды во избежание внутривидовых убийств наделены так называемой врожденной моралью. То есть врожденными инстинктивными программами, препятствующими убийству. Например, волк, легко вспарывающий брюхо и перекусывающий кость оленю, не станет пускать в ход свои клыки в полную силу, выясняя отношения с другим волком. Более того, если волк примет позу подчинения, открыв свое горло, то его соперник сразу же прекратит поединок. А ядовитые змеи дерутся между собой вообще не раскрывая рта и отвернувшись друг от друга, чтобы исключить ядовитые укусы.
Человек изначально эволюционировал как слабо вооруженный биологический вид. Поэтому врожденной моралью не обладал. Но с появлением оружия, то есть когда человек, по сути, превратился в иной биологический вид, эта мораль ему стала крайне необходима. И не имея эволюционного времени приобрести ее биологическим путем, человеческие социумы выработали искусственную мораль как аналог, заменитель врожденной морали и стали прививать ее в процессе воспитания и через религию. Мы все это повторяем снова потому, что это очень важно для понимания дальнейшего повествования.
Наблюдя за животными, например за стайкой воробьев, когда мы кормим их хлебом, мы замечаем, что как только один из них завладел крошкой, другие тут же пытаются ее у него отнять. Это — инстинктивное животное поведение. Мы назвали его инстинктом «укради». Задумаемся теперь над рациональностью их поведения. Тратят время и энергию все воробьи, а наестся в лучшем случае только один. А чаще всего прилетает более крупная сильная птица, например голубь, и отбирает крошку у воробьев. Усилия потрачены впустую. Однажды я видел, как одна из кур поймала ящерицу. Однако, ящерица была так велика, что сразу ее заглотить курице не удалось. Куры целый час бегали друг за дружкой и отнимали друг у дружки добычу. В конце концов ее проглотил петух. Все в результате остались голодными, потратили силы и время. А если бы этот час был потрачен на поиск и собирание, червяков и иной пищи, то все были бы сыты. Хорошо еще, что куры — невооруженный вид и не перебили друг дружку из-за добычи.
Представим себе на минуту, что так же ведут себя все люди вокруг нас. Нет ни морали, ни законов, ни полиции, ничего, нейтрализующего животные инстинкты. Все только и делают, что грабят друг друга, воруют и убивают. Представили, что будет? Общество тут же распадется на небольшие банды, в которых власть сконцентрирована в руках вожака. То есть на структуры, аналогичные первобытному стаду. Для того чтобы этого не произошло, религия и дает людям заповеди «не убий, не укради». То есть создает психологический барьер, не позволяющий убивать и красть. Чистый правовой запрет в отсутствие в пределах прямой видимости полицейского работать просто не будет. Кроме того, у полицейского работает тот же самый инстинкт «укради» и нет сильной врожденной морали.
Иная ситуация, если животные стадные инстинкты нейтрализованы. Тогда усилия каждого человека оказываются направлены не на вредный для социума путь — отъем ресурсов друг у друга, а на полезный — создание ресурсов и отъем их у окружающей среды. Это делает социум гораздо эффективнее и жизнеспособнее (многочисленнее, сильнее и богаче). Поэтому ни один социум в мире еще не смог полноценно развиваться без религии. Он просто-напросто не выдерживал конкуренции с соседями, у которых религия была.
Вот пример простейшего компенсационного механизма, который может быть неверно истолкован как дискриминация женщины. Рассказ знакомого геолога.
«Группа геологов, ведущих разведку земных недр в якутской тайге, наняла себе в проводники немолодую женщину из местного племени. Однажды случилось так, что они остались ночевать у ее соплеменников. Тогда они увидели, что мужчины племени позволяют их проводнице питаться лишь скудными объедками. Геологи были потрясены таким возмутительно бесчеловечным отношением к женщине и высказали свое возмущение. Тогда им и объяснили…
Мужчина — охотник и воин. Он может и отбиться от хищника. Женщина может только убежать или забраться на дерево. Они о ней так заботились. Если женщина будет толстая, то не сможет быстро двигаться, и любой зверь в тайге ее легко поймает. А женщина чаще всего не способна самостоятельно соблюдать жесткую диету. Они так продлевали ее жизнь…»
А вот описание жизни аборигенов Тасмании в момент появления там европейцев:
«Также тасманийцы употребляли в пищу моллюсков и ракообразных, женщины ныряли за ними в море и обшаривали подводные скалы. У них не было ни сетей, ни крючков, ни лесок. К женщинам в племени относились без особенного почтения, и, пока мужчины охотились, им приходилось делать всю остальную работу. Во время трапезы женщины сидели позади своих повелителей, которые, опираясь на один локоть, подобно римлянам, передавали своим покорным супругам более жесткие куски.»
Здесь мы видим, что женщины тасманийцев могут принимать участие в добывании пищи. Если не охотиться, то хотя бы собирать моллюсков и готовить еду. В том случае, если от женщин есть польза кроме деторождения, социум в целом более жизнеспособен. Поэтому женщин оберегали от ожирения. Подумайте сами, могла ли женщина с комплекцией «палеолитической Венеры» нырнуть в океан за мидией, добывать хоть какое-то пропитание, если мужчины, не дай бог, погибнут и не вернутся с охоты? Неповоротливая ожиревшая тетка также не способна ни полноценно выполнять бытовые обязанности, ни ухаживать за детьми. Она — балласт племени. Некоторые современные цивилизованные женщины уже способны сами себя ограничивать в потреблении пищи, соблюдать диету. Но высокопримативные женщины племен не способны противостоять сильному пищевому инстинкту. Поэтому им необходима помощь. Как бы дико это ни выглядело в глазах низкопримативных европейцев.
