Анатолий Тарас - Малая война. Организация и тактика боевых действий малых подразделений

Партизаны по возможности не теряли связи с Красной Армией, давая ей своевременно сведения о противнике и о себе посредством особых лазутчиков, посылаемых через фронт.

Все подобные партизанские отряды, несмотря на различные методы их организации и управления ими, находились, по существу, на военном положении и получали денежное содержание распоряжением уездных революционных комитетов как красноармейцы. Поэтому такие партизанские отряды мы называем партизанами войскового типа, как созданные самой армией, или ревкомами на помощь армии, для поддержания с ней связи в моменты ее операций.

…Партизаны войскового типа использовали и армейскую технику, как авиацию и пр. Авиация выполняла задачи:

— разведки (иногда с аэрофотосъемками) объектов, подлежащих порче или уничтожению со стороны партизан;

— районов, намечаемых для набегов;

— связи с армией, гражданскими и партийными организациями;

— доставки партизанам подрывного имущества, материалов, боевых припасов и др.;

— перевозки агитаторов, агитлитературы и ее распространения;

— охраны партизанских отрядов путем атаки живой силы противника и его техники, выполнением демонстрационных полетов, с целью отвлечения противника от действительного местонахождения партизан и др.;

— совместных с партизанами боевых действий по разгрому противника.

…Помимо партизан войскового типа были еще иные партизаны, рождавшиеся стихийно или организованно, но как результат повстанчества масс против власти. Они не имели никакой связи с армией, в первые моменты существования у них не было организаций гражданской власти, иногда не было никакой связи с партийными органами. Восстающему населению необходимо было иметь вооруженную силу для самообороны от «набегов» властей и для дальнейшего развития и закрепления своего влияния в массах. Поэтому такие отряды всегда создавались в тылу воюющих и производили большое впечатление на сражающихся, внося в борьбу новый элемент социально-политического характера, иногда решающий для внешних боевых фронтов. Такие отряды мы называем партизанскими отрядами повстанческого типа, так как задачи, формы и методы их практики отличаются от партизанства войскового типа.

В конечном счете мы должны констатировать, что малая война в период гражданской войны вылилась главным образом в форму партизанства или точнее: партизанство поглотило собой малую войну, выявившись в двух видах: партизанстве-повстанчестве и партизанстве войскового типа.

Первое организовывалось вне армии и без ее помощи, самим населением или партией (нелегально). Повстанцы сами «творили» свою технику или с боем отбирали ее у врага. Они действовали всюду, имели свою особую организацию и тактику.

Партизанство войскового типа организовывалось армией, которая задействовала их в ближнем тылу или на флангах войск противника для поддержки и обеспечения собственных фронтовых операций; армия снабжала партизан боевой техникой, оружием, взрывчатыми веществами, боеприпасами, деньгами и пр. Партизаны придерживались уставов и наставлений, имели войсковые организационно-штатные структуры типа: отделение, взвод, батальон, эскадрон, дивизион и т. п.

Конечно, на практике первое и второе могут переплетаться, взаимно дополнять друг друга или сливаться в одно целое, образуя единый фронт борьбы как на стороне вооруженной оппозиции, так и против нее. Однако основным видом партизанства в гражданской войне, а значит, и в будущей войне все же следует ожидать партизанство-повстанчество организованного типа.

По отдельным периодам развития партизанской борьбы можно дать следующую общую характеристику ее форм.

Первый период, в силу слабости боевых организаций, их еще только накапливающегося опыта и т. д., отличается индивидуалистическими, засадно-террористическими формами борьбы с небольшим числом эксов (оружия), характеризующимися отсутствием общего плана и систематичности действий, небольшим размахом операций, связанных только с местожительством боевиков-партизан и самообороной организации или района. Объекты операций этого периода в различных районах будут неодинаковы, именно: в селах — добыча оружия и боеприпасов, паспортов и других документов у сельских властей, случайно попавших одиночек-солдат, офицеров и других; террор против сельских правительственных и полицейских агентов, прибегающих к насилию над трудящимися; освобождение арестованных товарищей во время самого ареста или передвижения их по этапу на подводах или походным порядком; борьба при помощи засад и подобных хитростей с отрядами карателей и усмирителей или сборщиков подати; в городах — добавляется охрана демонстраций, стачек, освобождение заключенных из тюрем (но не путем открытого нападения, для чего обыкновенно не хватает сил и средств), мелкая порча памятников, казарм, железнодорожного полотна, линий связи — телеграфа, телефона, машин, кранов на пристани, бронеавтомобилей, танков и паровозов и др.

Второй период отличается массовыми, дерзконападательными налетно-набеговыми формами боевой деятельности, со внесением известного общего плана и постоянства, регулярности операций. От самообороны партизанство переходит к наступлению, нанося ущерб врагу и всегда держа его в постоянной тревоге и атмосфере неожиданностей и сюрпризов, изматывая и дезориентируя его своими внезапными ударами.

Партизаны уже не ограничиваются местом своего расположения, а понемногу начинают превращаться в подвижные истребительные отряды различной величины и силы, перебрасываемые туда, где по общему плану нужен нажим на уязвимое место противника. Самые операции укрупняются, число объектов нападения по сравнению с первым периодом увеличивается, самый характер действий, подготовка и организация их усложняется. Они вырастают в серьезные стычки с полицией и войсками, начинаются открытые уличные и полевые бои, образуются фронты, отряды и различные штабы. Оружие захватывается на складах, в поездах, казармах. Массовый террор одновременно охватывает целые города или районы; налеты на учреждения, полицию или войска, железнодорожные станции, мосты, караулы, пароходы, радиостанции, водопроводы и т. д. производятся путем сосредоточения сил даже из других районов; происходит как бы обмен боевыми силами города и деревни; партизаны превращаются в профессионалов-бойцов, готовых во всякое время двинуться в поход от центра до самых далеких окраин и наоборот, чем облегчается организация набегов-рейдов «по тылам» противника.

В этот период необходимо особое напряжение со стороны руководства. Нигде при осуществлении оперативных замыслов не требуется так системы, которая в одно и то же время давала бы максимум согласованности энергичных усилий при чрезвычайной подвижности, быстроте и мелкокалиберности актов, как в малой войне этого периода. Но и в этот период партизанство не может стремиться к уничтожению или истреблению сил противника в целом, что отрицается сущностью его (партизанства). Оно лишь осуществляет ослабление, дезорганизацию, утомление противника, всячески затрудняя его работу и нанося ему вред. Партизанство — не меч, рассекающий противника на части и разящий его насмерть, а лишь острые занозы, вонзающиеся в тело врага так искусно, что он не в состоянии уберечься от них и противостоять им.

В третьем периоде партизанство протекает уже в обстановке легальности и за счет государства, сливаясь с армейскими действиями, но в основном оно сохраняет общий с повстанчеством характер операций, его методы, задачи и формы.

Так замыкается организационный и оперативный круг партизанства-повстанчества, являющегося основой и для партизанства войскового…

Под диверсиями раньше понимали второстепенные боевые действия выделенных от армии небольших отрядов с целью отвлечь внимание противника (ввести его в заблуждение), вынудив его выделить часть войск с главных боевых участков, и тем самым облегчить своей армии на главном направлении организацию и нанесение удара превосходными силами. Диверсии не преследовали решающих целей; они скорее должны были действовать на психику противника, на его моральную устойчивость, ослабление его воли, отвлекая его силы, приковывая их к тем пунктам или районам, которые были далеки от намеченного борющейся стороной места решительного удара.

Для диверсии назначалось как можно меньше сил, чтобы не ослаблять себя на главном направлении, тем более что успех диверсий всегда был более или менее относителен. Поэтому диверсионные войска, как малочисленные части, должны были изыскивать пути для достижения поставленных им задач не только боем, но и другими средствами: разного рода хитростью, поджогом, взрывом дорог и переправ, затоплением местности и т. п.