Елена Коровина - Великие тайны золота, денег и драгоценностей. 100 историй о секретах мира богатства
Корона с «Кух-и-Нуром» сопровождала и последнюю процессию королевы-матери — погребальную. Вся страна по-настоящему скорбела об этой женщине с чистым сердцем и добрыми помыслами. Не такую ли хозяйку всю жизнь мечтал иметь небесный камень? Не потому ли, когда то Индия, то Пакистан, то Афганистан, на территории которых раньше жили прежние владельцы великого алмаза, присылали ноты протеста в связи с тем, что Англия незаконно получила, а теперь владеет их национальным сокровищем, дело не двигалось дальше этих нот. «Гора света» не желала покидать страну, где жила ее любимая хозяйка. Так и лежит великий исторический алмаз, ставший бриллиантом, в сокровищнице британских монархов.
Красавец «Орлов»
Этот алмаз многие специалисты считают «наикрасивейшим алмазом в мире». Многие же уверены и в том, что он — то ли переограненный гигант «Великий Могол», то ли его составная часть. Откуда такие убеждения?
Во-первых, у него форма «Могола»: «Орлов» представляет собой разрезанное пополам яйцо. Во-вторых, он огранен той же «розой», что и «Великий». В-третьих, «Орлов» абсолютно прозрачный камень, как и «Могол» чистейшей воды. Правда, если его слегка наклонить, становится видно, что у него появляется едва заметный голубовато-зеленый отлив. Впрочем, и это не мешает версии, что «Орлов» переограненный «Могол». Ведь французский путешественник и торговец алмазами Тавернье, описавший «Великого Могола», видел его лишь однажды при чистом солнечном свете зарождающегося дня. Ну а зеленовато-водный отлив сильнее заметен при свете свечей.
Правда, есть загвоздка: вес «Орлова» по новейшим измерениям 189,62 карата, вес же «Могола» был 280 каратов. Однако легендарный советский минеролог академик Александр Евгеньевич Ферсман, считал, что Тавернье просто ошибся при переводе массы «Могола» из индийской системы в европейскую. Француз руководствовался соотношением 7:8, а точнее было бы 6:10. В таком случае массы обоих алмазов примерно равны, учитывая, что «Орлов» подвергся переогранке. К тому же Ферсман приводил неоспоримое доказательство: Тавернье рассказал об отличительной детали «Великого Могола», возникшей, когда пресловутый Ортен-зио Боргис так неаккуратно превращал его в бриллиант — на нижнем ребре остался крошечный надрез, а в нем небольшое мутное пятнышко. Так вот в «Орлове» они есть!
Еще Ферсман отметил, а позднейшие исследования подтвердили, что «Орлов» происходит из копей старой Индии. «Камень… может служить образцом редкой чистоты воды и очень приятного тона, слабо синевато-зеленого оттенка, столь прекрасного в некоторых старых камнях Индии», — записал академик.
Но почему индийский камень мир называет «Орлов»?
Подарок на тезоименитство
Григорий Григорьевич Орлов (1734–1787) — знаменитый фаворит Екатерины II еще с тех времен, когда она была не императрицей, а просто великой княжной Екатериной Алексеевной, супругой наследника престола Петра Федоровича (будущего Петра III). Происходил Орлов из старинного легендарного рода стрельцов. Это его неукротимый и мужественный предок, стрелец Иван Орлов, произнес на эшафоте фразу, прошедшую сквозь века. В то хмурое далекое утро стрелецкой казни именно Иван Орлов бесстрашно отодвинул от помоста молодого царя Петра, лично наблюдавшего за расправой: «А ну посторонись, государь! Здесь не твое — мое место!» И Иван Орлов мужественно шагнул на плаху, положив под топор свою повинную голову.
Такое бесстрашие и удаль молодецкая столь поразили юного Петра, что он приказал немедленно поднять обреченного и помиловал его. С тех пор служил род Орловых царям Романовым верой и правдой. Ну а служба пятерых внуков Орлова — Ивана, Григория, Алексея, Федора и Владимира — пришлась на Екатерининское время. Братьев недаром звали орлами — все они были статны, красивы, страстно обожали молодую Екатерину, участвовали в дворцовом перевороте, который и привел ее на российский престол. Но Екатерина выделила Григория — влюбилась в этого силача и красавца-поручика с первого взгляда. Случилось это конечно же весной. Шел тогда 1759 год.
И вплоть до 1772 года всесильный фаворит царствовал в ее постели и сердце. Екатерина даже подумывала о свадьбе (ведь у них родился сын Алексей Григорьевич, получивший фамилию Бобринский). Но все имеет свой конец. Буйный нрав Григория Орлова утомил государыню. Конечно, она помнила все его заслуги — пожаловала ему графский титул, всевозможные ордена и медали, вотчины и дворцы, позже и высочайшие военные чины. Однако Екатерина помнила и всех потаенных любовниц своего «ветреного орла», не смирившего свою разудалую натуру даже ради государыни всея Руси.
В начале 1773 года при дворе уже начали поговаривать о том, что старшего ветреного брата в спальне «матушки» заменил третий из «орлов» — Алексей, тоже статный красавец и невероятный силач. Он мог спокойно поднять карету с пассажирами и двумя пальцами в лепешку раздавить яблоко. Однако речи, кои вела с ним государыня, были не о любовных страстях, а о военных походах, ведь Алексей был умным, хитрым и чрезвычайно храбрым полководцем. За выигранную у турок морскую Чесменскую кампанию он стал народным героем и получил титул Орлов-Чесменский. Между прочим, это он в 1775 году сумел окольными путями доставить в Петербург авантюристку, называемую княжной Таракановой, которая выдавала себя за дочь Елизаветы Петровны и «истинную наследницу» русского престола.
Впрочем, все сплетни о том, что и Алексей Орлов побывал в постели государыни Екатерины, быстро смолкли, ибо стала видна правда.
В начале 1772 года Григорий Орлов был направлен Екатериной на переговоры с турками. Посольство снарядили богато — триста человек, роскошно одетые, частью в золоченых каретах, частью на вороных скакунах, напоминали скорее выезд царского двора, нежели посольство на переговорах. Самому Григорию Орлову было «сшито несколько золотошитых кафтанов», самый парадный из которых был сплошь расшит бриллиантами и стоил ни много ни мало — миллион рублей. То есть Екатерина не поскупилась на своего любимца. Вот только на переговорах Орлов не проявил ни грана дипломатического таланта. Он то громогласно обвинял турков, то грозил всевозможными карами, а то и вовсе буянил, не «смогши смирить гордыни и гнева опосля бурных возлияний» (проще говоря — после попойки). Ну а 18 августа буян просто бросил переговоры и ускакал в Яссы, где стоял штаб русской армии генерал-фельдмаршала П.А. Румянцева.
Словом, к концу августа Екатерина получила донесение о «непотребном поведении» своего любимца. И терпение ее лопнуло — ведь от переговоров зависело так много, а буйный Орлов не сумел сдержать свой гордый норов!
Третьего сентября императрица отослала лично Григорию Орлову рескрипт с повелением сложить полномочия и поступить под команду Румянцева. Орлов был шокирован, но тут из Петербурга пришло письмо от его братьев о катастрофе, которая настигла его уже в Санкт-Петербурге.
Оказалось, что в отсутствие Григория Орлова императрица влюбилась — и опять с первого взгляда. Летом 1772 года сорокатрехлетняя Екатерина жила в Царском Селе. Там в карауле она и увидела двадцатишестилетнего красавца-корнета Александра Васильчикова. Молодой и статный атлет поразил сердце государыни. Она даже приказала пожаловать его золотой табакеркой «за содержание караула». Ну а повечеру бравому корнету предстояло явиться к Екатерине с благодарностью.
После пылких благодарений образ Орлова померк в глазах венценосной любовницы. Да и то — мало ли она с ним намучилась! Он не только оказался не готов к серьезным государственным деяниям (брал пример хотя бы с братца Алексея!), но и постоянно компрометировал ее, открыто слывя «сердцеедом и изменщиком». Даже галантный французский посланник в России граф Беранже отписал на родину: «Этот русский открыто нарушает законы любви по отношению к императрице; у него в городе есть любовницы, которые не только не навлекают на себя гнев императрицы за свою угодливость Орлову, но, по-видимому, пользуются ее расположением. Сенатор Муравьев, накрывший с ним свою жену, едва не сделал скандала, прося развода. Царица умиротворила его, подарив земли в Ливонии».
Что ж, Екатерина терпела, сколь могла — делала вид, что ничего не знает, улаживала скандалы, оплачивала выходки мил-друга Гришеньки. Но сколь можно?! Чаша любого терпения когда-нибудь переполняется…
Д.Г. Левицкий. Екатерина II — законодательница в храме Правосудия. 1783 г.
Тем паче что молодой Александр Васильчиков нрава был тихого, сам скромен и любезен. Не богат, но родовит. И главное, несмотря на отличные военные отзывы, обучен самым изысканным манерам и пьет в меру, никогда не теРяя контроля над собой. Так что новый фаворит быстро п°шел в гору. В августе ему был пожалован чин камер-юнкера, в сентябре он уже — камергер двора Ея Величества. Больше того, в отсутствие Орлова Васильчиков занял его покои во дворце непосредственно рядом с императрицей. Заботливая «матушка», опасаясь, что Григорий Орлов, прознав про «эдакое», при своем буйном нраве может неожиданно вернуться и напасть на соперника, приказала дворцовому караулу денно и нощно нести вахту около дверей «Сашеньки».
