Анатолий Тарас - Воины-тени: Ниндзя и ниндзюцу
Вздохнув, Ясутакэ подошел к Ямаскэ, помог ему сесть, приложил к ране целебные травы из своего мешочка со снадобьями, заботливо перебинтовал полосками одежды.
Потом сказал:
— Отправляюсь к богам наших предков. Приказываю тебе остаться в живых. Поможешь мне уйти в заоблачный мир, потом дойдешь до деревни, расскажешь обо всем, что с нами случилось, пошлешь людей за Хосакой, Ахито и Такуро. Что поделаешь, подлый ниндзя оказался сильнее меня!
Ясутакэ снял панцирь и кимоно, оставшись в одних шароварах — хакама. Он обвел прощальным взглядом Ямаскэ, заходящее солнце, верхушки гор, лес, потом встал на колени. Совершив короткую молитву, Ясутакэ взял обеими руками свой вакидзаси, сжал зубы и вонзил меч себе в живот.
Потом медленно повел лезвие вправо, из последних сил превозмогая дикую боль, чтобы не закричать. Когда клинок дошел до правого бока, он молча взмахнул левой рукой. В тот же миг Ямаскэ, стоявший справа от своего командира с катаной наизготовку, со всей силы нанес удар, отделив ему голову от туловища и прервав тем самым мучения. Тело Ясутакэ упало вперед, в полном соответствии с ритуалом сэппуку, по нему пробежала дрожь, и все было кончено…
* * *Человек в черном костюме бежал через лес, безошибочно выбирал путь в густых сумерках. Письмо, ставшее причиной стольких смертей, лежало у него во внутреннем кармане. Первая часть задания выполнена. Осталась вторая, более сложная. Надо проникнуть в родовой замок Оцукэ и убить автора послания, как говорится «погасить облик» напыщенного владельца замка. Иначе он пошлет сегуну второе такое же послание, потом третье, не успокоится до тех пор, пока не добьется карательной экспедиции против горного клана Тагамори.
В своем письме князь Оцукэ показал удивительную осведомленность. Ему точно известно местоположение горного селения, количество домов в деревне и мужчин, способных держать в руках оружие. Он знает даже имя тюнин, распоряжающегося делами общины. Значит, не обошлось без предательства. Изменника следует ликвидировать, но сначала требуется узнать его имя. Придется тайно проникнуть в опочивальню князя, как следует его допросить, и только потом отправить туда же, куда сейчас, без сомнения, направляется храбрый, но бестолковый самурай, оставшийся на лесной поляне далеко позади. Все же неплохо, когда все поступки врага нетрудно понять и заранее просчитать. Девятнадцатилетний гэнин Камахиро из клана Тагамори улыбнулся и продолжил свой бег.
Кодекс воина клана Тогакурэ
(XVII век)
* * *
Звезды — мои глаза,
Ветер — мои уши,
Ночь — моя одежда,
Холод — мой разум,
Тень — моя суть.
* * *
Моя сила — в моем упорстве,
Учтивость к учителям — единственное тепло во мне,
Моя власть — это я сам,
Железо — мое тело.
Мое решение — это мой закон!
* * *
Мой дух — мой единственный друг,
Брезгливость — мой враг,
Свобода брать и отдавать жизнь — моя стратегия,
Использование момента — мой главный шанс,
Закон Вселенной — единственное мое сокровище.
* * *
Приспосабливаться к обстоятельствам — мой принцип,
Неуловимость ветра — моя тактика,
Изворотливость ума — мое счастье,
Чувство долга — мой панцирь.
Невозмутимость — моя крепость.
* * *
Понимание сути без размышлений — мой меч!
Часть II
Искусство проникновения
Никто не мог сравниться с ниндзя в искусстве проникновения в неприступные замки и военные лагеря, не говоря уже о тех объектах, которые не охранялись.
Стараясь пробраться во вражескую цитадель, или в расположение неприятельских войск, ниндзя никогда не действовал вслепую. Наоборот, любая акция тщательно планировалась и рассчитывалась, нередко с точностью до одного шага, до одной секунды. Продумывались варианты и последовательность действий, основной и запасные маршруты, пути вынужденного отступления. Впрочем, о бегстве ниндзя думал меньше всего, так как успех предприятия обеспечивала — не в последнюю очередь — абсолютная уверенность в себе.
Обычно ниндзя хорошо знал план той местности, где ему предстояло провести операцию, в том числе расположение жилых и подсобных помещений, места размещения караульных, время и особенности их смены и многое другое в том же роде. Эти сведения чаще всего собирали другие ниндзя, посещавшие арену предстоящих событий задолго до их начала в облике безобидных бродяг. Если же подобная информация отсутствовала, ниндзя-исполнитель сам накапливал ее по кусочкам, складывая из них целостную картину, подобно тому, как это делается в детской головоломке. Он долго наблюдал за поведением хозяев замка, их воинов и прислуги, дотошно изучал особенности архитектуры и планировки строений. Лазутчик не торопился, терпеливо выжидая подходящий момент, чтобы ударить наверняка. Разве не означает иероглиф «нин» еще и «терпение»?
Разумеется, шпионские операции (выведать тайну, украсть или скопировать документ) существенно отличались от заказных убийств и диверсий. Но в том и заключалось одно из достоинств кланов ниндзя, что у них были специалисты разного профиля. Поэтому для каждого конкретного случая подбирали наиболее подходящих исполнителей.
При этом руководители операций (тюнин) учитывали и физические данные воинов, находившихся в их распоряжении, и психологические особенности, и степень владения теми или иными специфическими навыками.
Для проникновения в запретную зону ниндзя пользовались разными тактическими приемами, среди которых важнейшими были следующие три: выбор самого слабого звена в системе охраны (слабого именно в аспекте недоступности), выбор наиболее благоприятного момента, отвлечение внимания стражи. Считалось, например, что лучшее время для прокрадывания — это безлунная, туманная, дождливая или ветреная ночь, особенно весной и летом, когда сон у людей крепче всего. Внимание отвлекали «партнеры по команде», устраивая поджог, взрыв, просто какой-то шум в месте, далеком от того, где должен был идти их товарищ. Если же помощников не было, воину-одиночке самому приходилось заботиться об отвлекающем маневре.
Проскользнув внутрь, ниндзя приступал к решению задачи, поставленной перед ним его «тюнин». Для этого не только требовалось знать путь наверняка, иметь продуманный план, но и бесшумно передвигаться, соблюдая меры крайней предосторожности, чтобы избежать многочисленных ловушек. Так, в коридоре могла внезапно рухнуть с шумом откуда-то сверху дверь, механизм которой сработал от ноги, вставшей на определенное место. В потолках нередко имелись пустые отсеки, где прятались охранники, скрытно наблюдавшие сверху за тем, что делается внизу, с взведенными арбалетами в руках. Попытка тихонечко открыть дверь могла освободить запор крышки люка в глубокую яму с отвесными стенами и острыми кольями на дне.
О том, что все это не выдумка, свидетельствуют факты.
Так, в сохранившемся до наших дней в Киото доме Мотидзуки (бывшем, кстати говоря, ниндзя), преобразованном ныне в музей, исследователи обнаружили колодец, расположенный непосредственно за главным входом в дом. Он был до самого верха набит 80 скелетами непрошенных гостей, валявшихся там с XVI века! А во дворце сегунов Токугава в том же Киото есть знаменитые «поющие полы», способные сводить на нет все хитрости средневековых лазутчиков. Имеется в виду определенная техника настилки пола с помощью длинных гвоздей, забитых в опорные балки под определенным углом под каждой доской. Любая из них неминуемо издает скрип, стоит лишь наступить.
Сами половицы при этом не прогибаются, они просто лежат на гвоздях и передают им сообщаемое усилие. Интересно, что в разных залах дворца полы «поют» по-разному, так что стражники могли на слух точно определить, в каком из помещений находится «гость». На день полы «выключали», на ночь «включали».
Впрочем, в бедной лесом Японии подобная техника стоила очень дорого, ее могли позволить себе только самые богатые аристократы, удельные князья — «даймё». Те феодалы, что были победнее, вместо музыкальных половиц пользовались нитками с колокольчиками, натянутыми во тьме проходов. Эта система работала не хуже, ведь заметить в темноте черную нитку совершенно невозможно, зато она была несравненно дешевле досок. Надо было только не лениться каждый вечер приводить ее в действие, а каждое утро снимать. Еще существовали собаки, верные друзья хозяев. Одним словом, внутри замка было несравненно опаснее, чем снаружи. И все же ниндзя отважно устремлялся на приступ вражеских твердынь и безнаказанно уходил оттуда, оставляя позади трупы…
