Лори Хэндленд - Свидание с мертвецом

– Я видел.

Чавес проследовал к моим книжным шкафам и выудил между двух книг крошечную видеокамеру. Неудивительно, черт возьми, что он был ими настолько заинтересован.

– Он пришел до наступления темноты, – сказал Чавес, – что означает, что он силен даже более, чем я предполагал.

Между нами повисла тишина, но мою голову переполняли вопросы, мысли, разочарования. Когда Чавес заговорил снова, я была рада от них отвлечься.

– Он сказал, что в этом городе нет больше никого, подобной тебе. Что он имел в виду?

Не хотела я ему этого говорить, но пришлось.

– Я – девственница.

Его глаза расширились.

– Ты не думаешь, что это кое-что, о чем ты должна была сказать мне?

– Это не то, о чем я вообще когда-либо кому-нибудь рассказывала.

– Madre de dios, он никогда не прекратит преследовать тебя.

– Почему?

– Потому что в наши дни, цыпочка, осталось не так-то много девственниц.

Глава 7

– Впечатляет, – сказала я. – Пытайтесь сохранить себя до брака и закончите приманкой для демона. История моей жизни.

Хорошо, но не точно. Моя жизнь никогда не была настолько захватывающей.

Или сверхъестественной.

Или ужасающей.

Везет мне.

– Ты берегла себя до брака?

Я заметила, что Чавес смотрит на меня с удивлением. Полагаю, что в этом столетии я была не только странной, но и последней.

Я пожала плечами.

– Ну, или, по крайней мере, до настоящей любви.

– Тебе стоило родиться в другое время, – пробормотал он, повторяя мои мрачные мысли.

– Сегодня мне жаль, что это не так.

– Возьми свое пальто, – распорядился он.

Я открыла рот от внезапной смены темы.

– Застегни свои брюки.

Я покраснела, осознав, что цветочный паренек начал раздевать меня, а я только сейчас это заметила. Мало того, что я была напугана демоном, так я начинала пугать саму себя.

Я застегнула брюки раздраженным рывком.

– Куда мы идем? – спросила я, поскольку мы снова вышли на улицу.

– К тому, кто может нам помочь.

– Они не могли помочь нам раньше?

– Я прибегаю к этому средству, только когда не остается другого выбора.

– Как давно у Вас закончился выбор?

– Этот демон сильнее любого, с кем я когда-либо сталкивался. Я не знаю, что делать.

Чавес, жизнь которого была посвящена избавлению земли от демонов, своим признанием в отсутствии у него идей, как убить того, кто хочет убить меня, напугал меня больше, чем что-либо из случившегося до сих пор.

Я остановилась и была чуть не сбита обычными людьми: туристами и местными – толпой Манхеттена. Кто-то выругался и толкнул меня. Это вам не дом родной.

Чавес схватил меня за руку и потащил вперед.

– Я буду заботиться о тебе.

– Вы продолжаете повторять это, но я пока не ощущаю теплоты и уюта, – я проигнорировала его мрачный вопросительный взгляд, – Куда мы идем?

– К Всемирному торговому центру.

Я замедлила, хотя знала, что лучше совсем остановиться.

– Нет больше никакого Всемирного торгового центра.

– Именно поэтому моя знакомая настолько опасна.

– Я не понимаю.

– Она потеряла там сына. И так и не смирилась с этим.

Подобные истории были нередки. Слишком много людей очень многое там потеряли.

– Она не пробовала обращаться в группы реабилитации? – спросила я.

– Она нашла собственное решение.

– Какое?

– Она разговаривает с ним.

Ночь пролилась ледяной струйкой по моим внезапно покрывшимся испариной плечам.

– Разговаривает с ним, – повторила я беззвучно.

– Саманта – экстрасенс.

– Понятно, – сказала я.

Почему нет? Я размышляла.

– Гнев и горе изменили ее.

– Изменили её, как?

Поскольку мы двигались к воде, к острову Статуи Свободы, толпа редела.

– Она превратила свою боль в силу. Она не была экстрасенсом прежде.

– Это – то, почему она опасна?

– Опасна не она, а то, что она иногда приносит оттуда.

– Приносит откуда?

– Ты увидишь.

– А что если я не хочу? – пробормотала я.

Чавес даже не обернулся.

Я была у Всемирного торгового центра лишь однажды, ясным солнечным днем. Место было холодным, серым, словно населенным призраками, даже тогда.

А уж ночью? Я бы лучше предпочла дно канала.

Удивительно, что не было никого, стоящего у ограждения, окружающего огромную величественную пустошь. Возможно, я была не единственной, кто находил воронку среди небоскребов непотребной.

Мы разыскивали демона? Я считала, что кто-то из них сбил эти здания однажды утром в сентябрьский вторник.

Когда мы приблизились, я услышала тихий шепот. Почти поверив, что мертвые разговаривают, я попятилась.

Женщина стояла у ограждения, смотрела в пустоту и шептала. На ней была длинная волнистая черная юбка и свободный бледно-серый свитер.

Она находилась там все время, и я просто не видела её, или она только что появилась? Это не имело значения. Сейчас она была здесь, и я, не спрашивая, знала, что она была той, ради кого мы сюда прибыли.

Ее абсолютно белые волосы струились до талии и сияли в слабом свете луны. Воздух вокруг нее, казалось, тихо гудел.

Чавес, оставив меня, приблизился. Я не возражала. В этой женщине было нечто, что вызывало во мне тревогу, почти так же, как эта пустошь.

– Саманта, – позвал он, и воздух умолк.

– Чавес, – ответила она, не поворачиваясь, – у тебя есть вопрос к духам?

– Да.

Она повернулась к нам, и я не могла не удивиться. Саманте было не более сорока. Она бы выглядела молодо, если бы не цвет волос. Внезапная преждевременная седина? Или страшный удар вызвал такие изменения? Я слышала, что такие вещи могли случаться, но не верила им. Конечно, я до вчерашнего дня не верила также и в демонов.

– Кто это? – спросила она.

– На нее охотится демон.

– Таким образом, это – спасение охотника на демонов, – улыбка Саманты была немного грустной. – Вы, должно быть, в безвыходной ситуации, если приехали ко мне.

– Я не люблю тревожить тебя.

– Единственная вещь, которая тревожит меня – это люди, которые нуждаются в помощи, но боятся попросить её.

Чавес молчал, и выражение её лица смягчилось.

– Не имеет значения. Я живу, только чтобы помогать и никогда не сожалела о своей жертве.

Я, вероятно, издала какой-то звук или сделала небольшое движение, потому что она откинула голову, и жутковатый взгляд её светло-голубых глаз устремился сначала на меня, а затем словно сквозь меня.

– Чавес не говорил Вам?

– Что?

– Чтобы видеть другую сторону, она должна была пожертвовать земным зрением, – пробормотал он.

Саманта была слепой?

Я подняла руку и помахала. Она не мигала, продолжая смотреть чуть правее моей руки.

– Небольшая цена за то, чтобы снова видеть моего сына, – сказала она.

– Что еще Вы видите? – спросила я.

– Все, что меня спросят.

Я поглядела вокруг на пустынные бетонные плиты. – Не могу представить, почему нет очереди из людей, желающих сделать это.

– Я вижу правду, и правда зачастую отталкивающая. Некоторые, абсолютное большинство, предпочитают её не знать. После того, как я увидела достаточно ужасов, об этом распространились слухи, и люди перестали приезжать.

– Возможно, если бы Вы были не...

Чавес стрельнул в меня взглядом, и я попридержала язык в связи с отсутствием деловых предложений. Но это, очевидно, не помешало Саманте услышать.

– Здесь? – закончила она, – Вы думаете, если я буду проводить дни в парке, заполненном детьми, кондитерской фабрике или на карусели, то тогда я буду видеть счастье?

– Возможно.

– Правда везде правда, Мара.

Я вздрогнула. Откуда она знала моё настоящее имя?

Чавес взглянул на меня искоса и пожал плечами. Я начинала понимать, почему он обращался к ней, только когда не оставалось ничего другого. Женщина была похожа на привидение, хотя еще даже не вызывала духов.

– Я приезжаю на это место, потому что это, – Саманта провела рукой по кругу, – кладбище.

От воды повеяло холодным и сырым ветром. Снизу взлетала грязная пыль и кружилась над нашими головами.

– Если вы хотите вызвать духов, – продолжала Саманта, – лучше идти туда, где их больше всего.

– Что должно объяснять, почему все эти здания, построенные на индейских захоронениях, имеют так много проблем.

– Точно. Энергия духов недоступна счетчикам Гейгера, – Саманта переключила внимание на Чавеса, – что ты хотел бы узнать?

– Я думал, что демон, появляющийся рядом с Кит, был инкубом, но не смог убить его ни одним из обычных способов. Я выявил, что эта тварь возвращает к жизни трупы, поэтому подумал о Ракшасе, но огонь тоже не сработал.