Кирилл Королев - Ислам классический: энциклопедия

Коран — мера всех вещей и источник всякой мудрости; как гласят его суры: «И нет зерна во мраке земли, нет свежего или сухого, чего не было бы в книге ясной» (6:59), «Ниспослали Мы тебе книгу для разъяснения всего и как прямой путь, милосердие и весть радости для мусульман» (16:91), «Это не было измышленным повествованием, но — для подтверждения истинности того, что ниспослано до него, для разъяснения всякой вещи, руководством и милосердием для людей, которые уверовали» (12:111). Коран — основа исламского вероучения и исламского права. Как писал Мирча Элиаде, «монотеизм и всемогущество Бога, а также природа и судьбы людей в их отношении к Богу представляют собой две главные темы Корана. С появлением Корана осуществилась изначальная цель: ввести арабов в круг народов, «имеющих Книгу», — таких как иудеи или христиане, располагающие Торой и Евангелием». Безусловно, эта трактовка Корана является сугубо мирской, однако у нее есть неоспоримое достоинство: она рассматривает ислам не изолированно, а как социально-идеологическое явление в рамках общечеловеческой цивилизации

Глава 3

СУННА И ХАДИСЫ

Сунна Посланника Аллаха. — Мухаддисы. — Достоверность хадисов. — Хадисы с сильным и слабым иснадом. — Сборники хадисов. — Мусульманский символ веры и его опоры.

Коран — «краеугольный камень» исламского вероучения, его основа и опора, однако в повседневной жизни нередко возникали ситуации, в которых авторитет Корана по разным причинам оказывался неспособным помочь — и мусульмане в подобных ситуациях опирались на авторитет Пророка, то есть поступали так, как поступал когда-то сам Мухаммад. При жизни Пророк сам решал все возникавшие у членов общины затруднения, подкрепляя свои слова Кораном; после смерти Мухаммада о том, как действовать в том или ином случае, стали судить по воспоминаниям ближайших сподвижников Пророка. Эти воспоминания — хадисы — накапливались из поколения в поколение, их бережно собирали и записывали; так сложилась Сунна — Священное Предание ислама, свод текстов, описывающих жизнь Мухаммада, его слова и дела. Полное название этого свода — «Сунна Посланника Аллаха», и в целом он представляет собой собрание благих обычаев и традиционных установлений.

По замечанию видного отечественного арабиста М. А. Родионова, «в Сунне различаются деяния Пророка, его высказывания и молчаливое одобрение, с которым он встречал некоторые поступки и слова окружающих… Хадисоведы [толкователи хадисов. — Ред. ] утвердили в сознании мусульман мысль о том, что Сунна — лучший комментарий к Корану, единственный и совершенный инструмент его толкования».

С годами число хадисов, составлявших Сунну, становилось все больше, поэтому в исламской общине появились мухаддисы — собиратели и комментаторы хадисов. Чтобы отделить подлинные хадисы от многочисленных подделок, мухаддисы установили своего рода «критерий отбора»: подлинным признавались только те хадисы, в достоверности которых не возникало сомнений. Достоверность же определялась по точному указанию имен всех тех, кто передавал данный хадис друг другу; перечисление считалось правильным, если из биографических сведений о передатчиках следовало, что эти люди действительно могли встречаться.

Впрочем, этот критерий достоверности оказывался пригодным далеко не всегда. Как писал Р. Дози, «можно допустить, что некоторые решения Мухаммада были записаны даже при его жизни; но главным образом они сохранялись путем устной передачи. Обычай записывать их сделался всеобщим только в начале II века Хиджры, а вскоре затем стали собирать предания в особые сборники. Приходится пожалеть, что этого не сделали раньше. Какой-нибудь сборник, составленный во времена Омейядов, которые в деле религии отличались равнодушием, оказался бы, вероятно, довольно мало поддельным. Но беда в том, что первые сборники относятся к эпохе уже Аббасидов, а те, просто даже для достижения престола, пользовались подложными или вымышленными преданиями. Ведь если в те времена кто-нибудь желал защитить какую-либо религиозную или политическую систему, то ничего не было легче, как сослаться на предание собственной фабрикации. Крайние пределы, которых достигло это злоупотребление, известны нам по сообщению самих же мусульманских составителей сборников. Так, Бухари, объездивший много областей с целью собрать предания, заявляет, что из 600 000 сообщений, им слышанных, всего 7275 оказалось подлинных. В свой большой сборник он внес одни последние; но то критическое правило, которому следовал он и его подражатели для суждения о подлинности или поддельности предания, неудовлетворительно. Они обращали внимание на признак чисто внешний. Всякое предание состоит ведь из двух частей: сперва идет «опора» или «ссылка», т. е. перечислены имена лиц, от которых предание проистекает, а затем следует изложение самого предания. Мусульмане обращают внимание только на ссылку: раз предание исходит от кого-нибудь из сподвижников самого Пророка, и длинный ряд тех лиц, которые последовательно передали друг другу это предание, заслуживает доверия, то такое предание надо признать. Конечно, никак нельзя отвергать подобного критерия; ведь и мы в наши времена также должны обращать самое полное внимание на имена и на характер тех лиц, которые приводятся в ссылке; так мы и делаем, и многие лица, которые мусульманами были включены в число вполне достойных веры, признаны европейской критикой за лжецов, этим самым она создала себе прочное основание для решения вопросов о достоверности мусульманского предания; все же этого одного критерия недостаточно: следует не ограничиваться внешними признаками, а проверять внутренний смысл, содержание предания, разобрать, правдоподобно ли оно, согласно ли оно с другими достоверными сообщениями — одним словом, надо определить его внутреннюю очевидность. Мусульмане-составители сборников так далеко не шли, да и не могли идти, не переставая быть мусульманами, не переносясь из области веры в область науки. Нам приходится даже испытывать странное впечатление, когда мы видим, что англичанин, сам весь пропитанный догматической узостью, которая свойственна его народу, желал бы, чтобы старинные мусульмане, разбираясь в хадисах, держались научных, самостоятельных приемов. Наоборот, мы должны прямо признать, что нет никакой другой религии, которая, едва дойдя до третьего века своего существования, уж подвергала бы основы, на которых она зиждется, такому строгому исследованию, какое проявилось у мусульман; это исследование можно назвать строгим, несмотря на неполную удовлетворительность его основного правила; прибавим, что мусульманские богословы второго и третьего века Хиджры пользовались такою свободой исследования, какая в наш век не предоставлена хотя бы тем же английским богословам в их богословской области, и что, сверх того, они трудились искренно и честно, совсем не стараясь представить Мухаммада идеалом. Наоборот, они нам показывают Мухаммада таким, каким он был в действительности, со всеми его слабостями и недостатками; они без околичностей знакомят нас с тем, что думали и говорили про Мухаммада его противники; они не обходят молчанием даже тех горьких насмешек, в которых подчас содержится столько поразительных истин; таковы, например, слова одного из жителей Таифа: «Раз Аллах действительно захотел послать Пророка, так неужели он не мог найти кого-нибудь получше тебя?» Конечно, быть может, это только мое личное мнение, но я всегда удивляюсь не тому, что в предании попадаются места поддельные (понятно, что дело не могло обойтись без этого), но тому, что в мусульманском предании есть так много частей подлинных (по мнению самой строгой критики, целая половина сборника Бухари заслуживает такого названия) и что в этих неподдельных частях оказывается столько вещей, которые должны бы оскорбить чувство искренно верующего».

Классический хадис состоит из двух частей — иснад («опора»), то есть перечисления имен пересказчиков, и матн («текст»), то есть собственно содержания. По замечанию М. А. Родионова, «к VIII веку мусульманские знатоки хадисов выработали четкие правила проверки преданий на достоверность. Различают хадисы с сильным иснадом, восходящие к ближайшему окружению Мухаммада, и хадисы со слабым иснадом, имеющим пропуски или приписываемые менее надежным источникам… Существовали списки передатчиков и их ряды (табакат), где в алфавитном порядке рассматриваются мужи, заслуживающие и не заслуживающие доверия. Помимо достоверных, бывают хадисы «хорошие» (то есть имеющие пропуск в иснаде или передатчика, чьи добрые качества признаются не всеми) и откровенно «слабые»».

Приведем для наглядности несколько хадисов:

Рассказал нам Абдаллах: рассказал мне отец: рассказал нам Мухаммад ибн Убайд, сказавший: рассказал нам Мухаммад ибн Амр со слов Сафвана ибн Абу Йазида со слов Хусайна ибн ал-Ладжладжа со слов Абу Хурайры: