Вячеслав Бондаренко - 100 великих русских эмигрантов
Иосиф Бродский
(1940–1996)
Иосиф Александрович Бродский родился 24 мая 1940 г. в Ленинграде в семье выпускника геофака ЛГУ, военного фотокорреспондента Александра Ивановича Бродского и его жены, бухгалтера Марии Моисеевны, урожденной Вольперт, и был назван в честь Сталина. В 1942-м мать увезла двухлетнего сына в эвакуацию, в Череповец, а после прорыва блокады семья вернулась в Ленинград. Иосиф учился в четырех школах, седьмой класс окончил в 1955-м. С тех пор перепробовал множество различных работ: был фрезеровщиком на заводе «Арсенал», истопником, помощником прозектора в морге, рабочим в геологических экспедициях. Долгое время мечтал попасть на флот (отец Иосифа демобилизовался в звании капитана 3-го ранга), но его «завернули» из-за «неподходящей» национальности.
Подлинным призванием Бродского стала поэзия. Первые его стихи датированы 1956–1957 гг., хотя сам поэт утверждал, что писать начал в 18-летнем возрасте под воздействием творчества популярного в то время Бориса Слуцкого. 14 февраля 1960 г. в ленинградском Дворце культуры имени Горького Бродский впервые прочел свои стихи публично. Он вошел в тесный кружок молодых ленинградских поэтов, среди которых были Евгений Рейн, Анатолий Нейман, Дмитрий Бобышев. Наставницей для них стала великая Анна Ахматова. Испытал Бродский и сильное влияние русских классиков XIX столетия – А.С. Пушкина, Е.А. Баратынского, П.А. Вяземского, – и воздействие со стороны современной ему американской поэзии. В итоге поэт выработал свой собственный, мгновенно узнаваемый стиль, который потрясал читателей полифоничностью, – Бродский одновременно монументален и обыденен, бесконечно образован и приземлен, политизирован и аполитичен.
Нобелевский лауреат 1987 г. Иосиф Бродский
Ранние стихи Бродского – «Рождественский романс», «Ни страны, ни погоста…», «Памятник Пушкину» – быстро приобрели культовый статус в среде интеллигентной ленинградской молодежи. Музой поэта в 1960-х была художница Марина Басманова, которая в 1967-м родила Бродскому сына Александра. Тем не менее независимая позиция Бродского, его общение с разными «подозрительными» персонажами привели к тому, что КГБ взял поэта на заметку. 29 ноября 1963 г. газета «Вечерний Ленинград» напечатала статью «Окололитературный трутень», направленную против Бродского, а 13 февраля 1964-го поэт был арестован за тунеядство. В тюремной камере он пережил первый сердечный приступ (и с тех пор всю жизнь страдал стенокардией). На суде Бродский держался мужественно и достойно, стенограмма судебного заседания, сделанная втайне от судьи Фридой Вигдоровой, стала знаменитой в «самиздате». Приговор был суровым – 5 лет принудительных работ в отдаленной местности; местом ссылки поэта стала деревня Норенская в Архангельской области. Но процесс и приговор вызвали протесты как среди советской интеллигенции (за Бродского вступились К.Г. Паустовский, С.Я. Маршак, Д.Д. Шостакович, К.И. Чуковский, А.Т. Твардовский), так и на Западе. После того как к правительству СССР обратился Жан-Поль Сартр, срок ссылки Бродского был сокращен. Но сам поэт отказывался считать себя диссидентом и драматизировать события 1964–1965 гг., утверждал, что «другим людям доставалось гораздо больше», и даже говорил: «Я вообще все это заслужил».
К началу 1970-х Бродский стал настоящим «бревном в глазу» официальной советской литературы. В 1965 г. его сборник «Стихотворения и поэмы» вышел в США, а это в глазах правоверной общественности было непростительным грехом. Поэта несколько раз направляли на принудительное лечение в психиатрические больницы, а 12 мая 1972 г. вызвали в ОВИР и предъявили ультиматум: «Или уезжаешь, или посадим». Расставаться с родным городом Бродский не собирался, но выбора у него не было. 4 июля Иосиф Александрович навсегда покинул СССР. За весь период жизни в Советском Союзе он сумел опубликовать только 11 стихотворений.
Через Вену Бродский отправился в США, в город Энн-Эрбор, где получил место преподавателя в Мичиганском университете (он читал курсы истории русской литературы и русской поэзии ХХ в.). В 1980 г. поэт получил гражданство США, год спустя переехал в Нью-Йорк.
Бродскому удалось то, чего раньше не получалось ни у одного из русских поэтов, – войти в историю двух великих литератур. Его стихи, написанные по-английски в США, по праву входят в золотой фонд американской поэзии. Продолжал он писать и по-русски. Наиболее сильными стали сборники «Часть речи» (1977), «Конец прекрасной эпохи» (1977), «Новые стансы к Августе» (1983). Прославился Бродский и как эссеист – его англоязычная книга «Меньше чем единица» (1986) была объявлена в США лучшим критическим сборником года. В 1987 г. Бродскому была присуждена Нобелевская премия по литературе «за всеобъемлющее творчество, насыщенное чистотой мысли и яркостью поэзии». Тогда же он получил высшую награду Франции – орден Почетного легиона, в 1991-м был удостоен звания «Поэт-лауреат США».
Примерно в это время имя Бродского начало возвращаться и в советскую литературу. Еще в 1983 и 1984-м ему не позволили приехать на похороны родителей, а уже несколько лет спустя в СССР вовсю публиковались стихи поэта. В начале 1990-х в постсоветском обществе началась настоящая мода на Бродского, его книги переиздавались одна за другой.
Последние годы жизни поэта были счастливыми – в 1990-м он женился на переводчице Марии Соццани, которая была моложе его на 29 лет. Два года спустя родилась дочь Анна-Александра-Мария. Здоровье Бродского было плохим, он перенес уже третью операцию на сердце, но работе это не мешало – он по-прежнему преподавал, много писал, путешествовал.
Вечером 27 января 1996 г. великий русско-американский поэт скончался в Нью-Йорке от инфаркта в возрасте 55 лет. Российские поклонники предложили перевезти прах поэта на Родину и похоронить на Васильевском острове Петербурга (одно из самых знаменитых ранних стихотворений Бродского – «Ни страны, ни погоста не хочу выбирать, / На Васильевский остров я приду умирать…»), но этот проект не был осуществлен из-за противодействия вдовы. И все-таки Америке не было суждено стать последним пристанищем поэта. 21 июня 1997 г. гроб с его телом был перезахоронен в одном из его любимейших городов – Венеции, на кладбище Сан-Микеле, недалеко от могил Дягилева и Стравинского.
Cергей Довлатов
(1941–1990)
Сергей Донатович Довлатов родился в Уфе 3 сентября 1941 г. в семье театрального режиссера Доната Искааковича Мечика и его жены Норы Сергеевны, эвакуированных с началом войны из Ленинграда. После прорыва блокады семья вернулась в Северную столицу. Первые публикации будущего писателя появились в ленинградском журнале «Костер». В 1959-м он поступил на финское отделение филологического факультета Ленинградского университета, но со второго курса был отчислен за неуспеваемость. Армейскую службу проходил во внутренних войсках МВД, в 1962–1965 гг. служил в охране лагерей в Коми АССР. Именно там, под впечатлением лагерного быта, Довлатовым были написаны первые «взрослые» рассказы. И уже в них проявилось основное качество его таланта – во всем, даже в самом печальном, остро видеть смешное и абсурдное.
После возвращения из армии Довлатов вторично поступил в ЛГУ, на этот раз на журфак. В сентябре 1972 г. друзья пригласили его переехать в Таллин, где Довлатов вел двойную жизнь – с одной стороны, корреспондент газеты «Советская Эстония», преуспевающий журналист, с другой – вечно шпыняемый начальством за аморалку и аполитичность. Кончилась эстонская эпопея Довлатова тем, что верстка его книги «Пять углов» была рассыпана по приказу местного КГБ. Жизнь в Таллине была ярко описана Довлатовым в сборнике рассказов «Компромисс».
В 1976 г. писатель отработал летний сезон экскурсоводом в Пушкинском заповеднике в Михайловском. Об этом – ярчайшая, по мнению поклонников, повесть «Заповедник». Стилистика Довлатова, намеченная еще в его ранних произведениях, определилась окончательно: это занятный «анекдот из жизни», не имеющей ничего общего с официальной реальностью, грустный и смешной одновременно, написанный энергичным, почти журналистским слогом, изобилующий афоризмами и шутками.
К этому времени писатель уже понял, что состояться как творческий человек в Советском Союзе он не сможет. Его исключили из Союза журналистов, рассказы упорно не печатали. В отличие от советских изданий, эмигрантские «Континент» и «Время и мы» Довлатова охотно публиковали (о чем он даже не подозревал). Но об эмиграции писатель всерьез не думал. До сих пор ходит устойчивая легенда, что за границу его буквально «выпихнула» вторая жена Елена, принимавшая за мужа все важные решения. Да и КГБ невольно помог: как-то Довлатова пригласили «на собеседование» и предложили… подсобить с отъездом. Это произошло в 1978 г.
Сергей Довлатов (справа) с Петром Вайлем в Нью-Йорке. 1981 г.
Поселился Довлатов в Нью-Йорке, где возглавил газету «Новый американец». В отличие от многих других эмигрантов, талант Довлатова позволил ему состояться в иноязычной среде – за 12 лет он выпустил 12 книг прозы, уже через несколько лет после начала жизни в США его печатал престижнейший журнал «Нью-Йоркер». Именно в США впервые увидели свет все классические вещи Довлатова – «Соло на ундервуде» (1980), «Компромисс» (1981), «Зона» (1982), «Заповедник» (1983), «Наши» (1983).
