Дмитрий Мамичев - Преступники и преступления с древности до наших дней. Гангстеры, разбойники, бандиты
Маньяно, как я уже писал об этом, появился в Сицилии 16 ноября 1963 года, четыре месяца спустя после того, как в результате взрыва подложенной в машину бомбы погибло семь карабинеров. Когда их хоронили, вся страна была в трауре. С первых дней июля до начала ноября на острове облава следовала за облавой. Было задержано две тысячи человек, из которых 473 подозревались в причастности к мафии. Кольцо вокруг Лиджо сжималось — был арестован его отец. Карабинеры проводили крупномасштабные акции — с собаками, верхом на лошадях, прикрываемые вертолетами сверху, они искали в горах тайные убежища бандитов. Их механизированные подразделения буквально оккупировали деревни и города. Сицилия оказалась чуть ли не на военном положении. Но Лиджо нигде не было
5 сентября (почти за два месяца до прибытия Маньяно) у Милилло вдруг раздался телефонный звонок: «Лиджо, — прошептал кто-то в трубку, — лежит в больнице Энрико Альбанезе».
Карабинеры Милилло под командованием майора Фавало тут же отправились по указанному адресу. Они обыскали все больничные закоулки — от подвала до чердака, заглядывали в каждую палату, даже под койки, допрашивали врачей и обслуживающий персонал, но Лиджо нигде не было. Милилло был в отчаянии и проклинал себя за то, что поддался на эту дешевую провокацию. Теперь над ним наверняка хохочет вся уголовшина.
Но тут вновь зазвонил телефон. Извинившись, неизвестный сказал, что речь илет не о больнице Альбанезе, а о находящейся в пригороде богадельне Альбанезе, известной под названием дом Марино. На этот раз удалось обнаружить следы Лиджо: его койку, личные вещи, газеты. По-видимому, он узнал об обыске в больнице и скрылся.
Милилло (в Комиссии по борьбе с мафией): Мне пришлось начинать все заново. Прежде всего надо было подобраться к тем людям, которые помогали Лиджо скрываться. Так мои агенты нашли врача, а также человека, который снабдил его фальшивыми документами, и других, пока наконец не приблизились к убежищу Лиджо.
Председатель: Чем вы объясните, полковник, что Лиджо возвратился в родной город Корлеоне как раз в тот момент, когда там появился Маньяно?
Милилло: Вначале меня это тоже поразило. Когда мы взяли Лиджо, то узнали, что вскоре после прибытия Маньяно в Корлеоне в середине ноября он тоже сменил свое убежище и перебрался в город. Следует также иметь в виду, что за многие годы нелегальной жизни он почти ни разу не появлялся в родном городе, а скрывался в основном в Палермо, где у него были более надежные укрытия и более прочные связи… Поэтому я удивился, узнав, что Лиджо и Маньяно почти одновременно появились в Корлеоне…
Ли Каузи: Не можете ли вы сказать, на чем основывал суд вынесенный позднее возмутительный приговор, которым признавал Лиджо невиновным в нескольких убийствах и других тяжких преступлениях?
Милилло: Когда я давал показания, то, конечно, твердо придерживался данных расследования, полученных моим ведомством. Скажем, по делу об убийстве Наварры. Но тем временем что-то произошло. Как высший представитель полиции Маньяно на процессе не стал опираться на первоначальные выводы нашего расследования. По делу Наварры, например, мы утверждали, что подстрекателем к убийству был Лиджо. Полиция же — Маньяно — назвала подстрекателем кого-то другого. Противоречие в выводах следственных органов открывало адвокатам прекрасную возможность поставить под сомнение ценность обоих протоколов следствия и направить ход судебного разбирательства в сторону от цели… Что касается ареста Лиджо, то я лично информировал Маньяно о готовящейся операции и пригласил его принять участие в ней… Мы имели приказ избегать шумихи, особенно в печати, не фотографировать… Когда я вошел в комнату, Лиджо лежал на койке. Увидев меня, он сел и сказал: «Это вы, полковник? Хорошо, что я могу сдать пистолет вам, а не этому паяцу». И он кивнул в сторону Маньяно, стоявшего за моей спиной. Потом он произнес в его адрес еше несколько непотребных слов. Незадолго до этого среди белого дня на главной городской плошади Маньяно арестовал душевнобольного младшего брата Лиджо, даже не понимавшего, что с ним делают, когда на него надевали наручники. После он сделал для прессы громкое заявление о том, как ему удалось схватить брата опасного уголовника. Вот почему Лиджо побагровел, увидев характерное бородатое лицо Маньяно. Потом, выходя из дома, я заметил одного репортера с фотоаппаратом в руках. Я до сих пор не знаю, как он оказался здесь. Я инстинктивно отошел в сторону. По-иному вел себя Маньяно. Он оттеснил одного из моих офицеров, сопровождавших Лиджо, и встал на его место. Сверкнула вспышка, щелкнул затвор. И фотография, фальсифицирующая подлинную картину ареста Лиджо, обошла всю мировую прессу.
Такова история ареста Лючиано Лиджо в 1964 году. Один из двух высокопоставленных представителей правопорядка лгал. Кто же?
Во всем деле Копполы — Лиджо, как утверждает Комиссия по борьбе с мафией, Маньяно играл «чрезвычайно сомнительную и запутанную роль», особенно в истории с кассетами. «Если же принять изложенную карабинерами версию событий, — говорится в материалах комиссии, — то становится неясным, был ли Маньяно направлен в ноябре 1963 года в Корлеоне, чтобы взять Лиджо, уже поставленного карабинерами в безвыходное положение, или чтобы каким-то образом помешать им. Тот факт, что рядом с уже провалившимся Лиджо он рисуется в роли победителя, красноречиво говорит о том, что не только ему, но и его покровителю требовалось алиби».
Этот вывод был представлен начальнику республиканской полиции Анджело Викари, выходцу из Сицилии. Он родился в 1908 году близ Мессины. В 23 года пошел служить в полицию и через одиннадцать лет стал заместителем префекта. В 40 лет его назначили начальником полиции Палермо. После «ликвидации» Сальваторе Джулиано в знак признания заслуг ему присвоили чин префекта первого класса. В 1953 году он становится префектом Генуи, а в 1958 году — префектом Милана. Наконец, с октября 1960 до 1973 года возглавляет полицейское ведомство страны. На этом посту он пережил 11 правительственных кабинетов, работая под началом таких министров внутренних дел, как Шельба, Тавьяни, Рестиво и Румор. Двое из них — Шельба и Рестиво — были его земляками. Пока он не ушел на пенсию, мафия захлестнула всю страну, более того, ее наиболее активные базы действовали теперь уже на севере страны, в основном в Ломбардии, где образовалось действующее до сих пор опасное мафиозное «акционерное общество по хищению людей».
8 истории Лиджо есть еше один ужасный момент. Долгое время он скрывался в доме сестер Соризи. Одна из них, Люкина, была помолвлена с Плачидо Риццотто, которого Лиджо убил и сбросил в расщелину скалы. «Мы все могли предположить, только не это!» — сказал полковник Милилло после ареста бандита. Как он мог добиться благосклонности женщины, годы ходившей из-за него в трауре? Настоящая сицилийская загадка.
9 июня 1969 года, через три месяца после начала процесса в Бари по делу Лиджо (и 63 его сообщников), суд удалился на совещание для определения приговора. За время процесса пришло три странных письма — два были адресованы судьям, третье — прокурору. Они были отпечатаны на машинке и изобиловали грамматическими ошибками. «Похоже на то, что суд не имеет никакого представления о том, — говорилось в одном из писем, — что такое Корлеоне и на что способны тамошние мужчины. Этим мы хотим сказать, что если хоть один galantuomo из Корлеоне будет осужден, то не только весь суд взлетит на воздух, но и все вы вместе с вашими родственниками будете превращены в кровавую лепешку. Итак, воздержитесь от их осуждения, в противном случае вы обречены».
И они были оправданы «за недостаточностью улик». Конечно, не только из-за этих явно провокационных писем, но и из-за того, что свидетели, как водится, вдруг замолчали. Что касается обвиняемых, то они один за другим отказались от своих прежних показаний, ссылаясь на то, что они были сделаны под угрозой физической расправы. Немаловажную роль при этом, как свидетельствует полковник Милилло, сыграл Маньяно, который, будучи главным свидетелем от полиции, встал поперек дороги карабинерам. Было бы чудом, если бы в этой мафиозной атмосфере и на этой культивированной мафией почве был вынесен иной приговор.
И вот вывод Комиссии по борьбе с мафией: «Вынесенный в Бари приговор вызвал в стране всеобщее удивление и встревожил общественность…» Но действительно удивительные события начались только после освобождения Лиджо и его сообщников.
10 июня палермская полиция обратилась к главному прокурору Пьетро Скальоне с запросом на предварительный арест Лиджо с тем, чтобы впоследствии можно было выслать его в места принудительного поселения. Прокурор размышлял целую неделю. Что произошло за это время, до сих пор неизвестно. 18 июня он одобрил предложение полиции. С этого момента Лиджо и его сообщники по закону могли быть арестованы, где бы они ни находились. Но ничего подобного не произошло.
