Георгий Багдыков - Энциклопедия резервных возможностей человека
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. «Комсомольская правда» за 18.04.95. «Доверяй, но надевай» / В. Зозуля.
2. «Женская сексопатология» / А. М. Свядош; — М.: «Медицина», 1988.
3. «Беспорядочные половые связи и их страшные последствия» / Б. Н. Кривошеев. — Новосибирское книжное издательство. 1995.
Немного о садизме
Слово садизм происходит от фамилии французского писателя-романиста маркиза де Сада (1740–1814). Только при условии истязания женщины он достигал удовлетворения полового чувства. Находясь в тюрьме за половые преступления, описывал в своих романах половые извращения, связанные с насилием личности.
Эта патология наблюдается у лиц вследствие невозможности достичь полового наслаждения путем нормального возбуждения, без элементов насилия. Такая потребность возникает благодаря патологическим ассоциациям полового влечения с кровожадностью и побуждением истязать свою жертву. Садистские акты могут начинаться с самого, якобы невинного, легкого щипка и доходить до утонченных и зверских пыток и издевательств над жертвами. Здесь имеет место соединение жестокости с половым сладострастием. Садизм может проявляться, например, в необходимости сечения жертвы розгами и плетью. Активное и пассивное истязание вызывает у этих людей эякуляцию, а некоторые садисты испытывают половое удовлетворение при виде крови. При тяжелых проявлениях патологии половое сношение иногда совершается с уже задушенной или зарезанной жертвой.
Садизм не всегда проявляется в патологических наклонностях по отношению только к живым людям, некоторые садисты чувствуют половое влечение к мертвым (некрофилия). Психиатры объединяют садизм и мазохизм в одно общее понятие алголагнии (алгос — боль, лагнос — половое возбуждение). Садизм — это активное проявление алголагнии, а мазохизм — пассивное. Само название «мазохизм» пошло также от фамилии писателя Л. Захер-Мазоха, описавшего в своих произведениях патологические идеи подчинения мужчины женщине, причем мужчина испытывает возбуждение и наслаждение от жестокости, насилия и грубого обращения женщины. Интересно, что еще знаменитый Ломброзо утверждал, что в каждом мужчине имеется доля садизма, в большей или меньшей степени. Эта степень, по мнению итальянского психиатра, зависит от массы частных условий жизни самого субъекта. Живыми образцами жестокости были мать Цезаря, грузинская царица Тамара, царь Иван Грозный, Калигула, маркиз де Сад, Елизавета Батори, Клеопатра Валуэ, Мессалина, Екатерина Медичи и многие, многие другие.
Из всемирно известных маньяков-убийц особо следует выделить Джека Потрошителя, Андре Дезире Лондро (1869–1922). Был признан виновным в убийстве 10 женщин и одного мальчика. Этот список можно, к сожалению, продолжать очень долго. Имена отечественных маньяков, совершавших уже в наши дни серийные убийства с сексуальной подоплекой, у всех на слуху: Чикатило, Головкин и другие. Что движет этими дьяволами во плоти, какая тайная сила сокрыта в их мозгу? Какая же душа должна быть у этих людей? И есть ли она у них вообще? Ходили слухи, что какие-то ученые хотели сохранить жизнь Чикатило, чтобы на его примере изучать биологические особенности, личность маньяка…
Следует отметить, что в действиях маньяков немало общего, они достаточно стереотипны. Очень часто применяют один и тот же прием, своеобразный способ убийства: подход сзади, захват и удушение. Хотя «почерк», конечно, у каждого свой. Сексуальные убийцы часто наносят удары ножом в область промежности или половых органов, словно этим имитируют сам половой акт. Прослеживается и общность территории. Множество сексуальных убийств совершается именно в лифтах. Один из методов защиты основывается на неожиданности поведения. Некоторые насильники очень реагируют на выражение лица жертвы. Он тебя хватает, предвкушая страх, смятение и ужас, а ты улыбаешься и говоришь: «Ах, какой ты милый…». Таким образом, стереотип может быть переломлен. Но, к великому сожалению, чаще наблюдается иное. Программу маньяка ничем не перебить, он все равно ее осуществит. Ведь его сознание в этот момент искажено полностью. Ему, как ребенку, свойствен психологический инфантилизм. И в этом нет ничего удивительного. Ведь дети бывают очень жестокими. Неосознанно жестокими. Они еще не умеют воспринимать чужую боль. Упреки типа: «Какой ты жестокий! Совсем не жалеешь своих родителей!» — обречены на провал. И это не патология, а норма. Но то, что является нормой в 8 лет, в 20–30 лет называется иначе. Маньяки не знают, что такое жалость, сочувствие. У них нет ощущения чужой боли.
Акт агрессии часто сочетается с ауто-агрессией. Они сами себе прижигают кожу сигаретами, вгоняют иглы под ногти и т. д. При этом ими руководит интерес, стремление успокоиться, многие находят в боли компонент сладострастия. Кстати, за некоторое время до совершения преступления у маньяка резко меняется общее состояние. Появляются тревога, злоба, нарастает внутреннее напряжение. Ему надо что-то делать. Он выходит, озирается, и потом вырисовывается цель: надо убить. После этого наступает разрядка, облегчение, иногда ощущение собственного всемогущества. Они часто выражаются так: «Я смог…». У этих людей болезненный интерес к анатомии, к строению человеческого тела, вспарыванию живота, отрезанию половых органов. То же мы видим и у детей 5–7 лет. Как они играют? Разбирают кукол, отрывают им руки, ноги, выкалывают глаза.
То же самое наблюдается у педофилов. У этих больных людей подобный этап развития выпал из жизни. И они наверстывают упущенное через десятилетня, воспроизводя игры, которые становятся кровавыми. Подобные примеры поведения есть и у животных. Например, самка богомола откусывает голову самцу, чтобы он лучше совершил половой акт. Без этой операции богомол может и не захотеть «интима», а так коитус железно продлится пять часов. Интересно, что такие образцы поведения присущи только самкам. Сексуальные маньяки часто неспособны совершить нормальный половой акт, некоторые испытывают известные сложности с женщинами. Этих людей с медицинской точки зрения нельзя назвать ни мужчинами, ни женщинами. Речь идет о расстройстве половой идентичности.
Природа не построена по принципу «черное-белое», всегда есть промежуточные варианты. И здесь мы видим именно такой вариант. Только не надо думать, что если у человека неблагополучие в половой сфере, он обязательно пойдет в убийцы. Он может стать фетишистом, визионистом. Или уйдет в «глухие» невротики, не позволяя себе реализовывать запретные фантазии. А в основе лежит нарушенная идентичность. Возникает закономерный вопрос, где же место человека с подобными нарушениями сексуального влечения — в тюремной камере или в палате спецбольницы?
На ранней стадии болезни у некоторых еще сохраняется критическое отношение, они пытаются как-то с этим недугом бороться. Но пойти к врачу… Это ведь чревато. Да и как сказать, что тянет к малолетним? Сразу тюрьма. Так думают многие. Одна из задач терапии — информировать этих людей о том, куда обратиться со своими проблемами, и гарантировать, что для них не будет подобных последствий. Ведь они часто даже боятся рассказывать свои фантазии. А можно было, к примеру, вылечить Чикатило? А кто его лечил? Есть препарат — андрокур, который подавляет выработку собственных половых гормонов, сексуальное влечение уходит. Но в конечном счете результатом терапии должно быть нахождение замещающего поведения.
Существует интересный исторический пример. Маркиз де Сад. Пока его не закрыли в Бастилии, он бегал по публичным домам и хлестал плеткой несчастных проституток. А как изолировали, начал есть, обжираться сверх меры и сделался самым толстым человеком в Париже. Так что, видимо, надо попытаться энергию маньяка направить в другое русло. Надо еще учитывать, что эти люди гиперсоциальны. Такие не пьют, не курят, а какие отцы! Какие мужья! Платонический компонент у них ярко выражен. Разрушить стереотип несложно. Но чем его заменить? Вот это проблема. С маньяками-убийцами вроде бы все понятно. Но как относиться к тому, что наше общество невероятно ожесточилось? Садистически ожесточилось, если так можно выразиться. Особенно на бытовом уровне. Да, да, именно на бытовом уровне.
Можно не брать межнациональные, политические и прочие конфликты. А просто посмотреть на наше бытовое общение. Чем не пример садистского отношения друг к другу?
А вот и примеры из жизни. Водитель донельзя переполненного городского автобуса, едва набрав скорость, вдруг резко нажимает на тормоза: ахнув и охнув, плотно спрессованная людская толпа сдавливается с такой силой, что глаза готовы выскочить из орбит. Пожилой пассажир хватается за грудь, лицо его молниеносно бледнеет — видно, сердце прихватило, он бы прямо сейчас и упал, но некуда. В салоне автобуса — душераздирающие крики, брань, ругань, с характерным мужицким матом, взаимные упреки и оскорбления. Была ли необходимость так резко тормозить? Оказывается, была. Впереди новая остановка с тьмой народа. И водитель, готовясь к очередной осаде автобуса, в интересах самих же пассажиров, прибегнул к испытанному приему «утрамбовки» салона. Это своего рода «гуманный» садизм…
