Кирилл Королев - Языческие божества Западной Европы. Энциклопедия
Р. Грейвс, комментируя этот миф, замечал: «Миф о Девкалионовом потопе, очевидно, был принесен из Азии и имеет тот же источник, что и библейская легенда о Ное… Миф о разозлившемся боге, который решил наказать человека за жестокость, наслав потоп, представляет собой довольно позднее греческое заимствование, имеющее финикийские или древнееврейские корни, однако упоминание различных гор в Греции, Фракии и на Сицилии, к которым якобы приставал ковчег Девкалиона, говорит о том, что мы имеем дело с наложением более поздней легенды о потопе в северной Греции на миф о всемирном потопе… Превращение камней в людей, вероятно, является еще одним заимствованием, принесенным элладцами с востока. Иоанн Креститель упоминает аналогичную легенду, когда обыгрывает древнееврейские слова banim и abanim, заявляя, что господь может сотворить детей Авраамовых из камней пустынных (Мф 3:3–9; Лк 3:8)».
В римской мифологии, как полагают исследователи, основываясь на комментариях Сервия к «Энеиде», существовал миф — ныне утраченный — о происхождении людей от дуба.
Изложение античного мифа о миротворении и мироустроении будет неполным, если не упомянуть о мифологическом сюжете «пяти поколений» — иначе концепции «Золотого века». Как писал видный отечественный этнограф С. А. Токарев, в этой концепции «сказывается обычный мифологический мотив — „от противного“ (прежде все было не так, как сейчас, притом, как правило, — лучше), который и лег в основу развития мифологемы Золотого века. Этот мотив, видимо, с особой силой сказался в эпоху разложения первобытнообщинного строя, в эпоху постоянных междоусобных войн, когда прошлое, более мирное время должно было, по контрасту с жестокой действительностью, казаться беззаботной, счастливой порой».
На греческой почве миф «пяти поколений» изложил в «Теогонии» Гесиод:
Создали прежде всего поколенье людей золотоеВечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских,Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,Горя не зная, не зная трудов. И печальная старостьК ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильныБыли их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.А умирали, как будто объятые сном. НедостатокБыл им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильныйСами давали собой хлебодарные земли. Они же,Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства, —Стад обладатели многих, любезные сердцу блаженных.После того как земля поколение это покрыла,В благостных демонов все превратились они наземельныхВолей великого Зевса: людей на земле охраняют,Зорко на правые наши дела и неправые смотрят.Тьмою туманной одевшись, обходят всю землю, даваяЛюдям богатство. Такая им царская почесть досталась.
После того поколенье другое, уж много похуже,Из серебра сотворили великие боги Олимпа.Было не схоже оно с золотым ни обличьем, ни мыслью.Сотню годов возрастал человек неразумным ребенком,Дома близ матери доброй забавами детскими тешась.А наконец, возмужавши и зрелости полной достигнув,Жили лишь малое время, на беды себя обрекаяСобственной глупостью: ибо от гордости дикой не в силахБыли они воздержаться, бессмертным служить не желали,Не приносили и жертв на святых алтарях олимпийцам,Как по обычаю людям положено. Их под землеюЗевс-громовержец сокрыл, негодуя, что почестей людиНе воздавали блаженным богам, на Олимпе живущим.После того как земля поколенье и это покрыла,Дали им люди названье подземных смертных блаженных,Хоть и на месте втором, но в почете у смертных и эти.
Третье родитель Кронид поколенье людей говорящих,Медное, создал, ни в чем с поколеньем несхожее прежним.С копьями. Были те люди могучи и страшны. ЛюбилиГрозное дело Арея, насильщину. Хлеба не ели.Крепче железа был дух их могучий. Никто приближатьсяК ним не решался: великою силой они обладали,И необорные руки росли на плечах многомощных.Были из меди доспехи у них и из меди жилища,Медью работы свершали: никто о железе не ведал.Сила ужасная собственных рук принесла им погибель.Все низошли безыменно: и, как ни страшны они были,Черная смерть их взяла и лишила сияния солнца.
После того как земля поколенье и это покрыла,Снова еще поколенье, четвертое, создал КронионНа многодарной земле, справедливее прежних и лучше, —Славных героев божественный род. Называют их людиПолубогами: они на земле обитали пред нами.Грозная их погубила война и ужасная битва.В Кадмовой области славной одни свою жизнь положили,Из-за Эдиповых стад подвизаясь у Фив семивратных;В Трое другие погибли, на черных судах переплывшиРади прекрасноволосой Елены чрез бездны морские.
Если бы мог я не жить с поколением пятого века!Раньше его умереть я хотел бы иль позже родиться.Землю теперь населяют железные люди. Не будетИм передышки ни ночью, ни днем от труда и от горя,И от несчастий. Заботы тяжелые боги дадут им.Дети — с отцами, с детьми — их отцы сговориться не смогут.Чуждыми станут товарищ товарищу, гостю — хозяин.Больше не будет меж братьев любви, как бывало когда-то.Старых родителей скоро совсем почитать перестанут;Будут их яро и зло поносить нечестивые детиТяжкою бранью, не зная возмездья богов; не захочетБольше никто доставлять пропитанья родителям старым.Правду заменит кулак. Города подпадут разграбленью.И не возбудит ни в ком уваженья ни клятвохранитель,Ни справедливый, ни добрый. Скорей наглецу и злодеюСтанет почет воздаваться. Где сила, там будет и право.Стыд пропадет. Человеку хорошему люди худыеЛживыми станут вредить показаньями, ложно кляняся.Следом за каждым из смертных бессчастных пойдет неотвязноЗависть злорадная и злоязычная, с ликом ужасным.Скорбно с широкодорожной земли на Олимп многоглавый,Крепко плащом белоснежным закутав прекрасное тело,К вечным богам вознесутся тогда, отлетевши от смертных,Совесть и Стыд. Лишь одни жесточайшие, тяжкие бедыЛюдям останутся в жизни. От зла избавленья не будет.
Следом за Гесиодом, уже на римской почве, схожую картину рисует и Овидий — правда, сокращая количество поколений и веков до трех:
Первым век золотой народился, не знавший возмездий,Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду и верность.Не было страха тогда, ни кар, и словес не читалиГрозных на бронзе; толпа не дрожала тогда, ожидаяВ страхе решенья судьи, — в безопасности жили без судей.И, под секирой упав, для странствий в чужие пределыС гор не спускалась своих сосна на текущие волны.Смертные, кроме родных, никаких побережий не знали.Не окружали еще отвесные рвы укреплений;Труб небывало прямых, ни медных рогов искривленных,Не было шлемов, мечей; упражнений военных не зная,Сладкий вкушали покой безопасно живущие люди.Также, от дани вольна, не тронута острой мотыгой,Плугом не ранена, все земля им сама приносила.Пищей довольны вполне, получаемой без принужденья,Рвали с деревьев плоды, земляничник нагорный сбирали,Терн, и на крепких ветвях висящие ягоды тута,Иль урожай желудей, что с деревьев Юпитера пали.
Вечно стояла весна; приятный, прохладным дыханьемЛасково нежил зефир цветы, не знавшие сева.Боле того: урожай без распашки земля приносила;Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях,Реки текли молока, струились и нектара реки,Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба.
После того как Сатурн был в мрачный Тартар низвергнут,Миром Юпитер владел, — серебряный век народился.Золота хуже он был, но желтой меди ценнее.Сроки древней весны сократил в то время Юпитер,Лето с зимою создав, сотворив и неверную осеньС краткой весной; разделил он четыре времени года.Тут, впервые, сожжен жарой иссушающей, воздухСтал раскаляться и лед — повисать под ветром морозным.Тут впервые в домах расселились. Домами служилиЛюдям пещеры, кусты и лыком скрепленные ветви.В первый раз семена Церерины в бороздах длинныхБыли зарыты, и вол застонал, ярмом удрученный.
Третьим за теми двумя век медный явился на смену;Духом суровей он был, склонней к ужасающим браням, —Но не преступный еще. Последний же был — из железа,Худшей руды, и в него ворвалось, нимало не медля,Все нечестивое. Стыд убежал, и правда, и верность;И на их место тотчас появились обманы, коварство;Козни, насилье пришли и проклятая жажда наживы.Начали парус вверять ветрам; но еще мореходыХудо их знали тогда, и на высях стоявшие горныхНа непривычных волнах корабли закачались впервые.Принадлежавшие всем до сих пор, как солнце и воздух,Длинной межою поля землемер осторожный разметил.И от богатой земли не одних урожаев и должнойТребовать стали еды, но вошли и в утробу земную;Те, что скрывала земля, отодвинувши к теням стигийским,Стали богатства копать, — ко всякому злу побужденье!С вредным железом тогда железа вреднейшее златоВышло на свет и война, что и златом крушит, и железом,В окровавленной руке сотрясая со звоном оружье.Люди живут грабежом; в хозяине гость не уверен,В зяте — тесть; редка приязнь и меж братьями стала.Муж жену погубить готов, она же — супруга.Страшные мачехи, те аконит подбавляют смертельный;Раньше времени сын о годах читает отцовских.Пало, повержено в прах, благочестье, — и дева АстреяС влажной от крови земли ушла — из бессмертных последней.
В греческой мифологии Золотой век связывался с Кроносом как благодетельным владыкой. В мифологии римской Золотой век считался царством Сатурна, отождествлявшегося с Кроносом как олицетворение хода времени и низвергнутого в преисподнюю своим сыном Юпитером (греческим Зевсом). Интересно, что представление о Золотом веке встречается и в мифологии этрусков, где правителем мира в «благодатную эпоху» называется бог Сатре. Вполне возможно, что здесь налицо заимствование этрусками сюжета греческой мифологии: известно, что между владениями этрусков и греческими колониями в Италии существовали тесные контакты. Как писал К. Куманецкий, «греки принесли с собой более совершенные методы земледелия, алфавит и полисную форму государственного устройства. Алфавит греков восприняли не только этруски, но и — через их посредство — также умбры, оски и латиняне. Греческий город-государство послужил образцом для жителей древней Италии в момент, когда наступило разложение архаической племенной организации. Италийцы и этруски, кроме того, охотно заимствовали греческих богов, отождествляя их с собственными местными божествами. Латинский Вейовис, вооруженный луком и стрелами, был уподоблен греческому Аполлону, а в латинской Венере увидели сходство с греческой Афродитой. Довольно рано в Италии начали распространяться греческие мифы, особенно миф о бежавших за море троянцах во главе с Энеем».
