Игорь Муромов - 100 великих путешественников
Испанцы и их союзники индейцы, привыкшие к сравнительно умеренному и сухому климату Мексиканского нагорья, тяжело страдали от тропических ливней и жары. Десятки испанских солдат и сотни мексиканцев пали во время перехода через страну Петен, населенную индейцами майя.
К началу мая 1525 года сильно поредевший отряд Кортеса вышел к берегу Гондурасского залива. За полгода он прошел по не исследованной раньше местности, если считать по прямой линии, не больше 500 километров, но действительно пройденное расстояние невозможно определить, так как участники похода часто кидались наудачу из стороны в сторону и даже кружили на одном месте. Понадобилось еще несколько недель, чтобы отряд добрался до города Трухильо, основанного Франсиско Лас Касасом на юго-восточном берегу Гондурасского залива. Кортес прибыл туда еле живой: он был болен тропической малярией и к тому же терзался неизвестностью, не зная, что происходит в Мехико. А там в это время распространился слух о гибели Кортеса и всего отряда. Имущество участников похода было продано с молотка, их индейцы розданы другим людям, их женам (мнимым вдовам) разрешено вновь выйти замуж, а власть в Мехико захвачена льстивым коронным ревизором, бывшим раньше доверенным лицом Кортеса. Узнав об этом, Кортес направил в Мехико верного человека. Тот тайно проник в столицу и сообщил "конкистадорам первого призыва", которых ревизор преследовал, заключал в тюрьму и даже вешал, что их вождь жив. На утро многочисленные сторонники Кортеса захватили ревизора, посадили его в клетку и жестоко расправились с его сообщниками.
Власть Кортеса над Новой Испанией была восстановлена, но сам он тяжело заболел и вернулся в Мехико только в июне 1526 года. Во время гондурасского похода сотни доносов на него были посланы в Испанию. Король назначил нового наместника, так что завоеватель Мексики формально был лишен власти.
В 1527 году наместник Новой Испании, боясь, что Кортес захватит власть в стране, выслал его в Испанию. Король приказал торжественно встретить прославленного конкистадора, любезно принял и милостиво отпустил его. Он простил Кортесу все прегрешения, наградил обширными поместьями, дал ему титулы маркиза и "генерал-капитана Новой Испании и Южного моря". Но эти титулы оказались пустым звуком. Для управления Новой Испанией король назначил "аудиенсию" - судебно-административную коллегию во главе с Нуньо Гусманом.
В 1532 году, вернувшись из Испании, Кортес снарядил два корабля в устье Сакатулы. Предполагалось "идти на Молукки или в "Катай", чтобы выяснить прямой путь на родину гвоздики и других пряностей". Экспедиция окончилась полным провалом. Один корабль разбился у берегов Мексики, недалеко от места отправления, другой пропал без вести. Кортес послал в том же году два корабля на поиски пропавшего судна. Буря разъединила их в первую же ночь. Один корабль был отброшен далеко на запад и открыл "какой-то необитаемый остров на расстоянии ста часов пути, да с тем и вернулся". Возможно, этот остров входит в архипелаг Ревилья-Хихедо, расположенный примерно в 600 километрах к западу от мексиканского берега.
Другой корабль, двигаясь в северо-западном направлении, открыл "остров Санта-Крус". В пути вспыхнул бунт, мятежники убили капитана, высадились на "остров" и большей частью были перебиты индейцами. Немногие уцелевшие добрались до Халиско. Чтобы загладить свое преступление, они распространили слух, будто "остров" изобилует жемчугом, и вообще "чрезмерно восхваляли богатства новооткрытой земли". "Остров Санта-Крус" был на самом деле полуостровом Калифорния, но связь этой земли с материком была окончательно доказана лишь много лет спустя.
Получив ложные сведения о богатствах нового "острова", Кортес снарядил и возглавил экспедицию на трех кораблях (более 300 человек) для завоевания заморской страны. В 1533 году он благополучно достиг Калифорнии. Высадившись на берег, он отослал суда в Халиско за колонистами и припасами, так как местные индейцы жили только рыболовством да сбором диких растений.
Новооткрытый "остров" - одна из самых жарких стран на Земле. Современники рассказывали, что сам Кортес дал ей имя "Калида форнакс" (по-латыни - жаркая печь), откуда и пошло сокращенное название "Калифорния".
Большинство колонистов заболело от жары и лишений, многие умерли. Болен был и Кортес, но он отказывался вернуться в Мехико, "так как опасался насмешек и издевательств ввиду безрезультатности экспедиции". Потребовалось вмешательство жены, чтобы заставить его покинуть новую колонию (1536 год).
Начальником "острова" Кортес назначил Франсиско Ульоа. Тот проник в 1539 году в длинный Калифорнийский залив, который назвал "морем Кортеса", но чаще залив называли "Багряным морем" - "от красных водорослей, окрашивающих воды некоторых бухт, или, скорее... от темно-красных песков, окаймляющих его берега" (Э. Реклю). Ульоа нигде на севере не нашел выхода из "Багряного моря", хотя и обследовал западное побережье залива на протяжении около 1000 километров.
В 1540 году Кортес навсегда покинул Мексику. К сожалению, в Испании его инициативы не находили отклика у дворян. По возвращении на родину король также не поддержал его планов расширить границы испанской империи за счет всей территории вновь открытого континента. После трех лет, проведенных в ожидании, Эрнан решил вернуться в Мексику.
Однако ему удалось добраться лишь до Севильи. Там он заболел дизентерией. Кортес еще успел завершить свои земные дела и 11 октября подписал завещание. Он умер в пятницу, 2 декабря "1547 года в возрасте 62 лет, незадолго до смерти переселившись из города в более спокойное селение Кастильеха-де-ла-Куэста.
Вначале завоеватель был погребен в фамильном склепе герцогов Медина-Сидониа. Через 15 лет его бренные останки были перевезены в Мексику и захоронены во францисканском монастыре в Тескоко рядом с могилой его матери. В 1629 году маркиза с большой пышностью похоронили во францисканской церкви в Мехико. В 1794 году саркофаг был перенесен в "Больницу Иисуса из Назарета", когда-то учрежденную Кортесом. Эту могилу украшал простой надгробный камень и бронзовый бюст. Для того чтобы спасти останки от уничтожения, в 1823 году их пришлось тайно извлечь. В Неаполе, в склепе герцогов Террану-ова-Монтелеоне, потомков правнучки завоевателя, они обрели, наконец, покой. Высказанное в завещании последнее желание Кортеса - найти вечное пристанище в Койоуакане - осталось невыполненным. Великий первооткрыватель и завоеватель Мексики похоронен вдали от тех мест, где познал успех и триумф, вдали от страны, с которой имя его связано навеки.
Коронадо Франсиско Васкес де
(1510 - 1547 или 1554)
Испанский конкистадор. В 1540-1541 годах открыл южные отроги Скалистых гор, Большой каньон, реки Колорадо с его притоком Хилой; Рио-Гранде-дель-Норте с притоком Пекос; Арканзас, Канзас и, возможно, Миссури. Первым прошел через Великие равнины до 40° ю.ш.
С поисками богатого города Сивола связаны важнейшие географические открытия в Новом Свете. Как утверждает легенда, один архиепископ и шесть епископов бежали после разгрома христиан на отдаленный остров, где с течением времени основали семь городов. Эти города быстро достигли невиданного расцвета. Правда, со временем легенда несколько трансформировалась, и испанские конкистадоры искали уже не остров Семи городов, а страну Семи городов, страну, которая получила название Сивола. Еще в 1530 году Нуньо Гусман услышал от раба-индейца, что он сам видел эту волшебную страну, где каждый город величиной с Мехико и в каждом целые улицы заняты лавками ювелиров. Дорога туда идет через пустыню и длится 40 дней. Но поиски Сиволы не приносили результата.
По поручению вице-короля Новой Испании Мендоса послал в марте 1539 года на поиски Сиволы монаха Марко де Ниса вместе с Эстеваном, дав обоим индейских проводников. Вернувшись в сентябре, Марко утверждал, что видел Сиволу своими глазами, но войти не решился, так как боялся найти там свою смерть. По его описанию город этот больше и величественнее Мехико.
В 1540 году, получив "проверенные" известия о величии и богатстве Семи городов, Мендоса поручил офицеру, коменданту Кульякана, Франсиско Васкесу де Коронадо возглавить военную экспедицию для завоевания Сиволы. В роли вербовщика добровольцев выступал с церковной кафедры Марко де Ниса, который не жалел красок для восхваления открытой им страны.
Приток добровольцев был очень велик, о нравственных же их качествах лучше всего свидетельствуют два очевидца. Один из них аттестует основную массу добровольцев как "порочных молодых бездельников идальго", другой заявляет, что уход таких людей из Новой Испании был для страны "скорее благодеянием, чем потерей".
С величайшим трудом организаторам экспедиции удалось отобрать среди этого сброда 300 человек, наименее бесполезных для далекого и тяжелого похода. Нужно отдать должное талантам Коронадо и двух-трех его офицеров с такими солдатами они провели огромного размаха экспедицию, которую по ее географическим результатам можно без всяких оговорок причислить к величайшим сухопутным экспедициям в истории открытия внутренних областей Северной Америки.
