В. Новиков - Все шедевры мировой литературы в кратком изложении

Агесилай (399–360 до н. э.) был спартанский царь, образец древней доблести времен начинавшегося падения нравов. Он был мал, хром, быстр и неприхотлив; его звали послушать певца, певшего, как соловей, он ответил: «Я слышал настоящего соловья». В походах он жил у всех на виду, а спал в храмах: «Чего не видят люди, пусть видят боги». Солдаты любили его так, что правительство сделало ему выговор: «Они любят тебя больше, чем отечество». Его возвел на престол знаменитый полководец Лисандр, объявив его соперника незаконным сыном прежнего царя; Лисандр надеялся сам править из-за спины Агесилая, но тот быстро взял власть в собственные руки. Агесилай дважды спас Спарту. В первый раз он пошел войной на Персию и завоевал бы ее, как потом Александр, но получил приказ вернуться, потому что вся Греция восстала против Спарты. Он вернулся и ударил восставшим в тыл; война затянулась, но Спарта устояла. Во второй раз спартанцев наголову разбили фиванцы и подступили к самому городу; Агесилай с маленьким отрядом занял оборону, и фиванцы не отважились на приступ. По древнему закону воины, бежавшие от противника, позорно лишались гражданских прав; блюдя этот закон, Спарта осталась бы без граждан. Агесилай объявил: «Пусть сегодня закон спит, а завтра проснется» — и этим вышел из положения. Для войны нужны были деньги, Агесилай поехал зарабатывать их за море: там Египет восстал против Персии, и его призвали быть вождем. В Египте ему больше всего понравился жесткий тростник: из него можно было плести еще более скромные венки, чем в Спарте. Между восставшими начался раскол, Агесилай примкнул к тем, кто больше платил: «Я воюю не за Египет, а за прибыль Спарте». Здесь он и умер; тело его набальзамировали и отвезли на родину.

Помпей (106—48 до н. э.) возвысился в I римской гражданской войне при диктаторе Сулле, был самым сильным в Риме человеком между I и II гражданскими войнами, а погиб во II гражданской войне против Цезаря. Он победил мятежников в Африке и в Испании, Спартака в Италии, пиратов по всему Средиземному морю, царя Митридата в Малой Азии, царя Тиграна в Армении, царя Аристобула в Иерусалиме и отпраздновал три триумфа над тремя частями света. Он говорил, что всякую должность получал раньше, чем ждал сам, и слагал раньше, чем ждали другие. Он был храбр и прост; в шестьдесят лет он занимался боевыми упражнениями рядом со своими рядовыми солдатами. В Афинах на арке в его честь была надпись: «Чем больше ты человек, тем больше ты бог». Но он был слишком прям, чтобы быть политиком. Сенат боялся и не доверял ему, он заключил против сената союз с политиками Крассом и Цезарем. Красе погиб, а Цезарь набрал силы, завоевал Галлию и стал грозить и сенату и Помпею, Помпеи не решился вести гражданскую войну в Италии — он собрал войска в Греции. Цезарь погнался за ним; Помпеи мог окружить его войска и выморить голодом, но предпочел дать бой. Это тогда Цезарь воскликнул: «Наконец-то я буду биться не с голодом и лишениями, а с людьми!» При Фарсале Цезарь разгромил Помпея наголову. Помпей пал духом; грек-философ сказал ему: «А ты уверен, что воспользовался бы победою лучше, чем Цезарь?» Помпей бежал на корабле за море, к египетскому царю. Александрийские вельможи рассудили, что Цезарь сильнее, и убили Помпея на берегу при высадке. Когда в Александрию прибыл Цезарь, ему поднесли голову и печать Помпея. Цезарь заплакал и приказал казнить убийц.

Сопоставление. Помпеи пришел к власти только своими заслугами, Агесилай же — не без хитрости, объявив незаконным другого наследника, Помпея поддержал Сулла, Агесилая — Лисандр, но Помпей Сулле всегда воздавал почести, Агесилай же Лисандра неблагодарно отстранил, — во всем этом поведение Помпея было гораздо похвальнее. Однако государственную мудрость Агесилай обнаруживал больше, чем Помпей, — например, когда он по приказу прервал победоносный поход и вернулся спасать отечество или когда никто не знал, что делать с потерпевшими поражение, а он придумал, что «на один день законы спят». Победы Помпея над Митридатом и другими царями, конечно, гораздо величественнее, чем победы Агесилая над маленькими греческими ополчениями. И милость к побежденным Помпей умел проявлять лучше — пиратов расселил по городам и селам, а Тиграна сделал своим союзником; Агесилай был гораздо мстительней. Однако в главной своей войне Агесилай показал больше самообладания и больше мужества, чем Помпей. Он не побоялся попреков за то, что возвращается из Персии без победы, и не поколебался с малым войском выйти на защиту Спарты от вторгшихся врагов. А Помпей сперва покинул Рим перед малыми силами Цезаря, а потом в Греции постыдился оттягивать время и принял бой, когда это было выгодно не ему, а его противнику. Оба кончили жизнь в Египте, но Помпей туда поплыл по необходимости, Агесилай же из корысти, и Помпей пал, обманутый врагами, Агесилай же сам обманул своих друзей: здесь опять Помпей больше заслуживает сочувствия.

Демосфен (384—322 до н. э.) был величайшим афинским оратором. От природы косноязычный и слабоголосый, он упражнял себя, произнося речи с камешками во рту, или на берегу шумного моря, или всходя на гору; для этих упражнений он надолго уходил жить в пещеру, а чтобы стыдно было вернуться к людям раньше времени, обривал себе полголовы. Выступая в народном собрании, он говорил:

«Афиняне, вы будете иметь во мне советника, даже если не захотите, но никогда — льстеца, даже если захотите». Другим ораторам давали взятки, чтобы они говорили угодное взяточнику; Демосфену давали взятки, чтобы он только молчал. Его спрашивали: «Почему молчишь?» — он отвечал: «У меня лихорадка»; над ним шутили: «Золотая лихорадка!» На Грецию наступал царь Филипп Македонский, Демосфен сделал чудо — своими речами сплотил против него несговорчивые греческие города. Филипп сумел разбить греков в бою, но мрачнел при мысли, что Демосфен одной речью мог разрушить все, чего царь достиг победами многих лет. Персидский царь считал Демосфена своим главным союзником против Филиппа и посылал ему много золота, Демосфен брал: «Он лучше всех умел хвалить доблести предков, но не умел им подражать». Враги его, поймав его на мздоимстве, отправили в изгнание; уходя, он воскликнул: «О Афина, почему ты так любишь трех самых злых животных: сову, змею и народ?» После смерти Александра Македонского Демосфен вновь поднял греков на войну против македонян, греки опять были разбиты, Демосфен спасся в храме. Македоняне приказали ему выйти, он сказал:

«Сейчас, только напишу завещание»; достал писчие таблички, задумчиво поднес к губам грифель и упал мертвым: в грифеле он носил при себе яд. На статуе в его честь было написано: «Если бы, Демосфен, твоя сила равнялась твоему уму, вовек бы македонянам не владеть Грецией».

Цицерон (106—43 до н. э.) был величайшим римским оратором. Когда он учился красноречию в завоеванной Греции, его учитель воскликнул: «увы, последняя слава Греции переходит к римлянам!» Образцом для всех ораторов он считал Демосфена; на вопрос, какая из речей Демосфена самая лучшая, он ответил: «Самая длинная». Как когда-то Катон Старший, он из незнатного рода, только благодаря своему ораторскому таланту дошел от низших государственных должностей до самых высших. Ему приходилось выступать и защитником, и обвинителем; когда ему сказали: «Ты больше погубил людей обвинениями, чем спас защитами», он ответил: «Значит, я был больше честен, чем красноречив». Каждую должность в Риме занимали по году, а потом полагалось год управлять какой-нибудь провинцией; обычно наместники использовали это для наживы, Цицерон — никогда. В год, когда Цицерон был консулом и стоял во главе государства, был открыт заговор Катилины против Римской республики, но прямых улик против Катилины не было; однако Цицерон произнес против него такую обличительную речь, что тот бежал из Рима, а его сообщники по приказу Цицерона были казнены. Потом враги воспользовались этим, чтобы изгнать Цицерона из Рима; через год он вернулся, но влияние его ослабело, он все чаще удалялся от дел в имение и писал сочинения по философии и политике. Когда Цезарь шел к власти, у Цицерона не хватало духа бороться с ним; но когда после убийства Цезаря к власти стал рваться Антоний, Цицерон в последний раз бросился в борьбу, и его речи против Антония славились так же, как речи Демосфена против Филиппа. Но сила была на стороне Антония; Цицерону пришлось спасаться бегством, его настигли и убили. Его отрубленную голову Антоний выставил на ораторской трибуне римского форума, и римляне были в ужасе.

Сопоставление. Кто из двух ораторов был более талантлив — об этом, говорит Плутарх, он не решается судить: это под силу лишь тому, кто одинаково владеет и латинским языком и греческим. Главным достоинством речей Демосфена считалась вескость и сила, речей Цицерона — гибкость и легкость; Демосфена враги обзывали брюзгой, Цицерона — шутником. Из этих двух крайностей, пожалуй, Де-мосфенова все же лучше. Кроме того, Демосфен если и хвалил себя, то неназойливо, Цицерон же был тщеславен до смешного. Зато Демосфен был оратор, и только оратор, а Цицерон оставил много сочинений и по философии, и по политике, и по риторике: эта разносторонность, конечно, — большое достоинство. Политическое влияние своими речами оба оказывали огромное; но Демосфен не занимал высоких постов и не прошел, так сказать, испытания властью, а Цицерон был консулом и блистательно показал себя, подавив заговор Катилины. Чем бесспорно Цицерон превосходил Демосфена, так это бескорыстием: он не брал ни взяток в провинциях, ни подарков от друзей; Демосфен же заведомо получал деньги от персидского царя и за мздоимство попал в изгнание. Зато в изгнании Демосфен вел себя лучше, чем Цицерон: он продолжал объединять греков на борьбу против Филиппа и во многом преуспел, тогда как Цицерон пал духом, праздно предавался тоске и потом долго не решался противостать тирании. Точно так же и смерть Демосфен принял достойнее. Цицерон, хоть и старик, боялся смерти и метался, спасаясь от убийц, Демосфен же сам принял яд, как подобает мужественному человеку.