Ф. Брокгауз - Энциклопедический словарь (С)

Сумы

Сумы – уездн. гор. Харьковской губ., при pp. Псле, Суме и Сумке; ст. жел. дор. Жителей в 1898 г. 26355 ( 12418 жнщ.); из них мещан. и цеховых 11075, крестьян 10579. Православных – 23763, р. Католиков – 1112, лютеран – 705, армяногрегориан – 28, евреев – 635, караимов – 39, магометан – 73. Зданий в городе 1351 камен. и 2292 дерев., из них жилых домов 1260 камен. и 2177 дерев. 9 каменных правосл. церквей. Учебн. завед. 13, из них 9 начальных, с 1085 учен. (735 мал. и 350 дев.), 1 муж. и 1 жен. гимназ., реальн. уч. и муж. духовное уч. Детский приют Н. М. Харитоненко. Город, общ. библиотека (6 тыс. том.), окружной суд, больница, богадельня, 2 аптеки. Ремесленников 3179; больше всего – изготовляющих пищевые продукты, одежду и занимающихся извозом. С. – центр свекло-сахарного производства края; торговля его весьма значительна. 6 самостоятельных банков, отд. госуд. и орловск. коммерч. банков, агентство харьковского земельного банка. Общ. взаимного страхования. Казенный склад вина. Из фабрик и заводов в С. более значительные: 1 машиностроительный (600 рабоч.), водочный: (исключ. изготовляет наливки) и табачная фбр. (286 рабоч.). В 1898 г. городские доходы-120724 р., расходы – 115011 р.; на общественное управление расходуется ок. 12%, на народное образование – 22% на врачебное дело – ок. 1%.

История. С. основаны выселившимися из-за Днепра малороссами в 1658 г.; до тех пор место это называлось Липенским городищем. При раскопках здесь находили арабские монеты VII-IX вв. В 1665 г. был образован сумский полк и с тех пор до нашествия Карла XII на Малороссы (1708) сумцы постоянно принимали участие в войнах русских с соседними народностями. В 1708 г. С. был приписан к Киевской губернии, в 1732 г. – к Белгородской и стал адм. центром Слободско-украинских полков, в 1765 г. назначен местоприбыванием провинциальной канцелярии вновь образованной Слободско-Украинской губ., впоследствии переименованной в Харьковскую; с 1780 г. уездный город.

Сумский уезд, в сев. зап. части Харьковской губ., занимает 2801 кв. вер. или 290511 дес. Поверхность С. у. ровная почва (чернозем) весьма плодородная. В геологическом строении у. принимают участие верхнемеловые и нижнетретичные породы в виде мелового рухляка, главконитовых и белых песков, зеленых рухлянов и пестрокрашенных глин. Из полезных ископаемых встречаются фосфорит, гончарные глины. Кроме того в уезде имеются три значительные торфяника, площадь которых ок. 900 дес., а толщина слоя-6 и 7 фт.; торф разрабатывается для нужд местных свекло-сахарных заводов. Реки, орошающие уезд, принадлежат системе Днепра, из них более значительные: Псел – перерезает уезд, не судоходен, но богат рыбой; Вир, приток Сейма, течет в сев. части уезда (40 в.). Значительных озер и болот в С. уезде нет. Леса занимают 40087 дес.; большая часть их сосредоточена по берегам р. Пела. Население. В 1898 г. 251542 жит. (120063 жнщ.), в том числи в городах 45791. Большая часть населения – малороссияне и православные (99%). Крестьян 208180, мещан и цеховых -18782, войск, запасных и отставных солдат с семьями – 22109. На 1 кв. вер. приходится ок. 90 жит.; по густоте населения С. уезд занимает после Харьковского (114 чел.) второе место в губернии. Недостаток земли, при земледельческом характере большинства населения, заставляет многих крестьян С. уезда выселяться; в 1898 г. переселилось из уезда 2123 души (2/3 всех переселенцев из Харьковской губ.). Населенных мест в С. уезде, не считая мелких поселков (отдельных усадеб и др.), 343, из них 2 города (Сумы и Белополье), 10 слобод, 25 сел и 306 других крестьянских селений. Землевладение. Из 271408 дес. земли, подлежавшей учету в 1898 г., принадлежало: казне-363 дес., монаст. и церквам – 1251, городам – 201, различным учреждениям – 92, потомственным дворянам – 89260, частным владельцам недворянам – 34089, крестьянам в наделе – 130653, им же на праве личной собственности-15499 десятин. Земледелие составляет главное занятие большей части населения. Под посевами было (в 1898 г.): ржи – 44110 дес., пшеницы озимой-5845, пшеницы Яровой-8970, овса31706, ячменя-9256, гречихи-9459, проса– 3756, прочих хлебов – 564. и картофеля5469 дес. Средняя урожайность: ржи – сам 7,6, пшеницы озимой – 9,4, пшеницы яровой -6,7, овса – 8,0, ячменя – 7,4, гречихи – 6, проса – 30,7, картофеля – сам 5,5. Хлеба много отпускается за пределы уезда. Развита культура свекловицы, конопли и табака (низших сортов). Свекловица сбывается на местные свеклосахарные заводы, конопля, в виде семени и пеньки – на местных ярмарках. У частных владельцев и многих крестьян обширные фруктовые сады, имеющие промышленное значение. Скотоводство (1898 г.): лошадей – 45057 рогатого скота – 38912 год., овец простых – 53832, свиней-32524. Конских заводов 4; сбыть молодых лошадей на местных ярмарках. Фабрика и заводов в 1898 г. действовало 190, с 7566 рабоч, и общей суммой производства на 19507 тыс. руб.; среди них первое место занимают 8 свекло-сахарных заводов (3725 рабоч., произв. на 7307 тыс. руб.), 1 сахаро-рафинадный (780 рабоч., на 8650 тыс. руб.) и 8 винокуренных (264 рабоч., на 611 тыс. руб.). Торговля сельская сосредоточена главным образом на 59 ярмарках, в 18 селениях;

Более значительна ярмарка в с. Юнаковки. Большой отпуск хлеба со ст. Курской сев. жел. дор. Ворожбы (6536 тыс. пд.) и Новоселок (946 тыс. пд.). Железные дороги пересекают С. уезд на протяжении 114 вер. Врачебная помощь: 6 больниц на 128 кров., 1 аптека; 4 богадельни на 37 чел. Школ (1898-99) в уезде (искл. г. С.): в зашт. г. Белополье 6, с 953 учен. (763 мал. и 190 дев.), в селениях – 73 земских, с 6789 учеников (5056 мал. и 1733 дев.), 55 церк. приход. и 9 шк. грамоты, с 3417 учащ. (2413 мал. и 1004 дев.). В с. Искрисковщине Михайловская казен. 1 разр. низш. сед. юз. школа. Харьк. общ. сел. хоз. и сел. хоз. промышленности имеет в с. Морочах опытное поле. Земский бюджет за 1898 г.: доход-255895 р., расход-217529 р., из них на земское управление – 17164 р., на врачебную часть-75778 р., на народное образование– 63670 р. Д. Р.

Сунна

Сунна (сонна, сюнна) – арабское слово, означающее «обычай», в особенности обычай установившийся в мусульманской общине по отношении к какому-либо религиозному или юридическому моменту. Чаще всего, однако, «С.» является у мусульман синонимом термина «хадис», т. е. означает предание о Мохаммеде, о его поступках и изречениях. Сам Мохаммед считал себя обыкновенным человеком и признавал непогрешимость только за божественным откровением (Кораном); но так как он, по его словам, имел частые общения с Богом, то для верующих естественно было заключить, что и все личные действия и мнения пророка заслуживают подражания, должны сделаться С., законным обычаем. Восточный человек требует от религии не только разрешения догматических или этических запросов: он ждет от ее практического руководства и в области гигиены, и в области повседневных, обыденных поступков, хотя бы даже таких, как способ стрижки волос и т. п. Божественное откровение, содержащееся в Коране, не дает ответа на все мельчайшие запросы жизни: Коран даже догматическую сторону религии не вполне ясно формулирует; отсюда необходимость собирать предания о Мохаммеде, указывающие, как он сам поступал или советовал поступать в каком-нибудь житейском случай, или как он толковал известное откровение Корана. Эта необходимость почувствовалась тотчас же после его смерти, и еще более – со времен Османа, когда обострилась борьба сект, а ислам успел уже широко распространиться среди персов, которые, в противоположность индифферентным арабам, особенно живо испытывали потребность представить себе догматы новоусвоенной религии в стройных, систематических формулах и точнее определить практические, житейские предписания Корана, возникшие в совершенно чуждой для персов варварской арабской обстановки. Обращались за справками к друзьям и сподвижникам Мохаммеда (сахабам): Абу Хорейре (ум. 677), Орве, Икриме и многим другим, а те давали сообщения не только истинные, но и сознательно вымышленный, что, напр., видно из чудесных, физически невозможных подробностей (имам Шафий, ум. в 820 г., прямо признавал, что обман, содействующий славе и росту ислама, нравственно дозволителен). Слушатели сахабов (у одного Абу Хорейры их было до 800), ученики слушателей и т. д., люди разных национальностей, преимущественно персы, продолжали хранить усвоенные хасиды и изобретать новые, посредством которых иногда сознательно, а чаще бессознательно производилось примирение грубоватой догматики Корана с более тонкими и более философскими доктринами прежней религии новообращенных покоренных народов и приноровление предписаний полукочевого, первобытного ислама к нормам развитой, цивилизованной жизни. В короткое время мусульманский мир наполнился необъятной массой преданий; они сплошь и рядом противоречили духу Корана, противоречили одно другому – и в то же время претендовали на законодательную силу в области существеннейших пунктов мусульманского вероучения и самых важных юридических отношений. Хранились предания профессиональными передатчиками (мохаддисами), очень часто самозваными и всегда бесконтрольными, и сообщались устно; каждое предание должно было сопровождаться иснадом (букв. «опорой»), т. е. цепью имен передатчиков («это я слышал от такого то, а тот от такого-то, и т. д., а последний – от такого-то сахаба»), и хадис без иснада считался не имеющим законной силы. С течением времени иснад делался длиннее и труднее для устного запоминания, так что в конце I в. Гижры при изучении хадисов допущены были вспомогательные записи; из таких записей разного содержания, сгруппированных около имени одного какого-нибудь передатчика (это так паз. «моснады») или касающихся одного какого-нибудь пункта, слагались целые тетради, чуждые научной систематизации или критики. В виду общественной важности хадисов халиф Омар II (717-719) – один из тех немногих Омейядов, которые принимали к сердцу интересы ислама, – задумал составить свод хадисов и упорядочить их, но кратковременность его царствования помешала ему что-либо сделать. Задача эта была осуществлена имамами – отчасти арабами (как Малик), а больше персами, которые собственно и создали мусульманскую догматику. «Торная тропа» (аль-Моватта), Медика ибн-Анаса (715 – 795), старавшегося быть очень строгим в выборе предание, считается у мусульман первым, по времени, каноническим сборником хадисов. «Торная тропа» не есть специально сборник преданий о Мохаммеде: это – целый corpus juris, источник так наз. маликитского права, где почти при каждой главе, сверх выписок из Корана и сообщений об установившейся мединской практике, приводятся соответствующие юридические хадисы. Второй, и притом знаменитейший канонический сборник хадисов составлен имамом Абу-Абдаллахом аль-Бохери (810-870) около 840, г, и называется «Сахых» (="Истинный"). Это – исключительно сборник преданий, юридических, обрядовых, исторических, этических; они расположены систематически, по главам, преимущественно в том же порядке, как и юридические сочинения (очищение, молитва, весть и т. д.). Число преданий, собранных Бохарием во время его многолетних странствований по мусульманской Азии, достигало 600000, но он внес в свой «Сахых» только 7275, признанных им за подлинные. Критерий подлинности у Бохария – самый примитивный: для него важно не содержание предания и его соответствие с Кораном и историей, а иснад, и если в цепи передатчиков названы исключительно авторитетные имена, то такое предание признается за неподдельное. Современная европейская наука видит в громадном большинство преданий «Сахыха» несомненную подделку (в Европе «Сахых» изд. Крель, Лейд., 1862-1868; вост. изд. – Булак, 1280, 1282, Каир, 1305, 1307, 1312, Дели, 1270, 1289, Бомбей. 1269 и т. д. : комментарий – Навави; статья Креля – в «Z. D. М. G.», IV; Гольдциэр, «Muhamm. Studien», т. II, 235-245). Ученик аль-Бохария, Мослим Нишабурский (817875), из 300000 собранных им вновь хадисов признал за подлинные 12000 и составил из них сборник, тоже под заглавием «Сахых». У Мослима, в сущности, дан такой же материал, как и у Бохарии, но извлечен он из других источников; в распределении материала видна более значительная самостоятельность, чем у Бохария, и меньшая зависимость от системы фыкха (юриспруденции); большая теоретическая самостоятельность целой работы заметна и в введении, где обстоятельно изложены воззрения Мослима на предания (изд. в Калькутты, 1265; Каир, 1282 и сл., с комм. Навави). Сборники Бохарии и Мослима известны под общим именем «Сахыхани», т. е. «Два Сахыха», и пользуются высшей, неоспоримой каноничностью во всем правоверном мусульманском мире (впрочем, Азия предпочитает Бохария, а сев. Африка – Мослима). Менее авторитетны, но тоже каноничны и тоже имели большое влияние на внутреннее развитие ислама четыре других сборника преданий, составленные еще некритичнее (опять-таки персиянами): 1) «Сонны» (т. е. юрид. предания) – АбуДауда Сиджистанского (817-888), где за подлинную принимается всякая С., если она не отвергнута всеми авторитетами единогласно; эти «С.» составляли обоим «Сахыхам» довольно сильную конкуренцию до IV в. Гижры (изд. в Каире, 1280, Лукно, 1888, Дели, с глоссами, 1890); 2) «Аль-Джами'аль-кабир» (=Большой Сборник) – Мохаммеда Абу-Исы Тирмизи (ум. 892), ученика Бохария; Тирмизи включает в свой «Джами» всякое предание, которым пользовался какой-либо авторитетный законовед, но отмечает также, что говорят по данному пункту законоведы других толков; таким образом его «Джами» – важнейший источник для изучения различий между толками (изд. в Дели, 1844-49; Булак, 1292; см. Гольдциэр в «Z. D. М. G.», XXXVIII, 671 сл.); 3) С. Абу-Абдеррахмана Несапа (830-914) – полны тончайших мелочей и подробностей, особенно в главах об обрядности, где, например. по поводу каждого незначительного молитвенного жеста и положения приводится ряд изречений, вложенных в уста пророка (Дели, 1850; Каир, 1312); 4) С. Мохаммеда Казвинского, по прозвищу ибн-Мадже (824-886), крайне некритические; они были признаны за канонические только в VI в. Гижры, да и то не всеми (изд. в Дели, 1282, с коммент. 1889). Кроме этих семи (или шести) канонических книг слагались и отчасти дошли до нас некоторые другие сборники преданий, но им не удалось сделаться общеавторитетными – а эти семь породили обширнейшую научную литературу, продолжающую развиваться даже теперь. Заключается она или в богословском и филологическом толковании собранного материала, или в попытках слить в один свод весь имеющийся материал и обработать по одной системе. Более известные ученые – Абуль-Хасан Разин аль-'Абдари (ум. 1139), который, без комментариев, свел шесть сборников в один; Имам Мадждеддин Мобарак ибн-Адь-Асир (ум. 1210), брат известного историка, переделал работу Разина, расположив предания в более удобном порядки и снабдивши их филологическими разъяснениями; энциклопедист Союты (ум. 1505) составил «Сборник Сборников», куда без критики вошли и 6 канонических книг, и 10 «моснадов» (собраний, связанных именем одного какого-нибудь передатчика), и разные богословские толкования. Все эти С. признаются только правоверными мусульманами, так наз. суннитами У шиитов есть свои собственные хадисы, более позднего происхождения и с более яркими подлогами; в состав шиитских сборников входят хадисы не только о Мохаммеде, но и об Алии и его потомках-имамах, действия и изречения которых считаются у шиитов имеющими силу закона. Сборник шиитских преданий-"Хеят-эль-колюб" («Жизнь сердец», Тегеран, 1864-71 г.). История С. обстоятельно, всесторонне и критически рассмотрена Гольциэром в его «Muhammedanische Studien», т. II, стр. 1-420 (Галле, 1890). См. еще Sprenger, «Ueber das Traditionswesen bei den Araben» («Z. D. M. G.», X); Salesbury, «On the science of muslim tradition» в «Journ. of the American Orient Soc.» (VII, 86); Dozy, «Essai sur l'hist. de l'islam.» (II., 1879). Hoфаль (Nauphal), в «Legislation musulmane». дает ряд интересных замечаний о хадисах. Библиoгpaфичecкий указатель всяких печ. изд. и рукописей см. у Броккельмана, «Gesch. d. агаb. Litteratur» (т. I, стр. 156– 168, Веймар, 1898). Историкобиографические сведения о хранителях и исследователях преданий – у ибнХалликана, Хаджи-Хальфы, Союты (изд. Вюстенфельд: «Liber classium virorum, qui Corani et Traditionum cognitione excelluerunt auctore Dahabio», Геттинген 183334).