БСЭ БСЭ - Большая Советская Энциклопедия (ПС)
Практика научного исследования показывала, что закономерности, которым подчинена психика, не совпадают с анатомо-физиологическими. Начиная с 1870—1880-х гг. складывается система специфических понятий, методов, категорий П. как самостоятельной дисциплины, отличной от философии и физиологии. Выдвигается несколько программ разработки этой дисциплины (В. Вундт, Германия; Сеченов; Ф. Брентано, Австрия; Г. Спенсер, Великобритания, и др.). Главными центрами разработки П. становятся специальные экспериментальные лаборатории, первая из которых была организована Вундтом (Лейпциг, 1879). По её образцу возникают аналогичные учреждения в России, Великобритании, США, Франции и др. странах. Последовательную программу построения П. на основе объективного метода выдвинул Сеченов, идеи которого оплодотворили экспериментально-психологические исследования в России (В. М. Бехтерев, А. А. Токарский, Н. Н. Ланге и др.), а в дальнейшем через труды Бехтерева и И. П. Павлова оказали влияние на разработку объективных методов в мировой П. Основными темами экспериментальной П. являлись первоначально ощущения, время реакции, ассоциации. Благодаря классическим экспериментам немецкого психолога Г. Эббингауза (1885) были установлены общие закономерности зависимости ассоциаций от частоты повторений и их распределения во времени. Большое значение имели также работы по изучению объёма внимания (Дж. Кеттел, США), навыков (У. Брайан и Н. Хардер, США) и др. Параллельно развивались сравнительная П. (Дарвин, К. Ллойд-Морган, Великобритания; В. Вагнер, Россия), а также исследования эмоций (У. Джемс, США; Г. Ланге, Дания; Т. Рибо, Франция), восприятия и внимания (Н. Н. Ланге), двигательных ощущений (А. Бастиан, Г. Мюнстерберг, Германия, и др.). Наряду с поиском общих закономерностей протекания психологических процессов складывается дифференциальная П., изучающая с помощью измерительных методов индивидуальные различия между людьми (Ф. Гальтон, Великобритания; А. Бине, Франция; А. Ф. Лазурский, Россия; В. Штерн, Германия, и др.). Запросы практики — педагогической, медицинской, криминалистической, а затем во всё возрастающих масштабах практики капиталистического производства — придали этому направлению большую актуальность и популярность. С целью измерения умственных способностей и свойств личности широко применяются тесты.
На рубеже 19—20 вв. в П. назревает кризис, который означал ломку старых понятий. Терпит крах представление о сознании как совокупности непосредственно переживаемых субъектом явлений. Акцент переносится на ориентацию человека в окружающей среде, на скрытые от сознания факторы его поведения. Хотя ещё пользовался влиянием взгляд, согласно которому область П. ограничена «внутренним зрением» индивида (Э. Титченер, США; Т. Липпс, Германия; Дж. Стоут, Великобритания; Г. И. Челпанов, Россия, и др.), складывались новые концепции и подходы. Учение Павлова о высшей нервной деятельности способствовало разработке кардинальных проблем П. поведения. Главным течением американской П. становится бихевиоризм, согласно которому П. должна изучать только внешние, телесные реакции на стимулы. Динамика этих реакций живого организма мыслилась как слепой поиск, случайно ведущий к успешному действию, закрепляемому повторением (метод «проб и ошибок»). Этой схемой руководствовался уже один из пионеров экспериментального психологического изучения поведения животных — Э. Торндайк (1898). В дальнейшем она легла в основу бихевиоризма, программные установки которого выразил Дж. Уотсон (1913). Дав мощный импульс экспериментальным исследованиям по проблеме научения и укрепив объективный подход к поведению, бихевиоризм стал одним из факторов прогресса П. Но в борьбе с субъективной П. он сам находился под влиянием выдвинутых ею воззрений на сознание и поэтому потребовал исключить из научной П. все понятия о психических явлениях, с тем чтобы найти для них поведенческие эквиваленты (логическое мышление — реакции речевого аппарата, чувство — реакции внутренних органов и т.д.). Отрицая отражательную природу психики и игнорируя её нейрофизиологические механизмы, бихевиоризм оказался в методологическом тупике, что в дальнейшем привело к его распаду.
Другой влиятельной школой выступила гештальтпсихология (М. Вертхеймер, В. Кёлер, К. Левин, К. Коффка, Германия), экспериментальным объектом которой явился целостный и структурный характер психической деятельности, несовместимый с «атомистическим» взглядом на сознание и поведение. Открыв важные психологические феномены и зависимости, эта школа не смогла, однако, дать им адекватную теоретическую интерпретацию.
На рубеже 19—20 вв. сложился и основанный австрийским врачом З. Фрейдом психоанализ. Его предпосылками служили достижения патопсихологии (А. Льебо, И. Бернхейм, Ж. Шарко, Франция), вскрывшие на клиническом материале несостоятельность традиционной трактовки мотивов поведения, выявившие роль неосознаваемой мотивации. Некоторые клинические материалы дали Фрейду повод к ложному выводу о предопределённости всех психических актов энергией сексуальных влечений, в связи с чем движущие силы человеческой деятельности предстали в ложном свете. Психоанализ выступил с претензией на объяснение не только индивидуально-психологических фактов, но и общественных явлений, истории цивилизации в целом. Попытки понять с идеалистических позиций зависимость психики человека от мира истории и культуры, от общественной жизни неотвратимо вели к дуализму, к концепции «двух психологий» (Вундт, В. Дильтей, Г. Риккерт, Германия), согласно которой П. не может быть единой наукой, поскольку будто бы естественнонаучный экспериментальный подход к психике в принципе не совместим с культурно-историческим. Психологи, выдвигавшие на первый план роль социальных факторов в регуляции человеческого поведения (М. Болдуин, Дж. Дьюи, Дж. Мид, США, и др.), также не смогли выработать продуктивный подход к социогенезу человеческой личности и её психических функций, поскольку саму социальность рассматривали как «чистое» общение вне предметной деятельности людей.
Методологической основой конкретно-психологических исследований в СССР после победы Октябрьской революции 1917 стал марксизм. Перестройка П. на базе марксизма происходила в острых дискуссиях со сторонниками различных, несовместимых с ним концепций. Идею этой перестройки активно отстаивали К. Н. Корнилов, П. П. Блонский, М. Я. Басов. Марксистский принцип историзма стал определяющим для исследований Л. С. Выготского и его учеников. Строительство сов. П. шло в тесном содружестве с развитием психофизиологических исследований в трудах Павлова, Бехтерева, А. А. Ухтомского, Л. А. Орбели, С. В. Кравкова, Н. А. Бернштейна и др. Преодолевая идеалистические и механистические (реактология, рефлексология) влияния, советские исследователи утверждали в П. марксистское учение о деятельности и её социально-исторической детерминации, идеи ленинской теории отражения. Они активно включились в решение актуальных задач в области воспитания, обучения, профотбора, научной организации труда и др. Теоретическое и экспериментальное изучение основных проблем П. нашло отражение в работах Б. Г. Ананьева, Н. Ф. Добрынина, А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурия, С. Л. Рубинштейна, А. А. Смирнова, Б. М. Теплова, Л. М. Шварца и др.
Состояние П. в капиталистических странах в 1930—40-х гг. характеризуется распадом главных школ. В бихевиористских теориях на первый план выдвигается понятие так называемых промежуточных переменных, т. е. фактов, опосредствующих двигательную реакцию (зависимая переменная) на раздражитель (независимая переменная). Логика развития науки и требования практики направили П. на изучение «центральных процессов», развёртывающихся между сенсорным «входом» и моторным «выходом» системы организма. Эта тенденция окончательно побеждает в 50—60-х гг. (в частности, под влиянием опыта программирования на электронных машинах). Важную роль сыграли также работы швейцарского психолога Ж. Пиаже, изучившего преобразование внутренней структуры умственной деятельности в ходе онтогенеза. Изменяется и взгляд на роль нейрофизиологических механизмов, которые рассматриваются теперь как неотъемлемый компонент общей структуры поведения (Д. Хебб, К. Прибрам, США). Предпринимаются попытки распространить объективный метод на изучение чувственно-образного аспекта жизнедеятельности, не сводя его к моторным функциям (Э. Брунсвик, Дж. Гибсон, США).
В недрах психоанализа возникает неофрейдизм — течение, связавшее бессознательную психическую механику с действием социально-культурных факторов (К. Хорни, Х. Салливан, Э. Фромм, США) и использовавшее психотерапию не только для лечения неврозов, но и с целью помочь нормальным людям избавиться от чувства беспомощности, страха, неудовлетворённости. Резко возрастает число профессиональных психологов-консультантов, в функции которых входит содействие индивиду в «оптимальной адаптации» к неблагоприятным социальным условиям. Наряду с новыми вариантами бихевиоризма и фрейдизма на роль третьей силы в П. в капиталистических странах начинает претендовать так называемая «экзистенциальная» («гуманистическая») П. (К. Роджерс, А. Маслоу, Г. Олпорт, США, и др.), утверждающая, что использование научных понятий и объективных методов исследования личности ведёт к её «дегуманизации» и дезинтеграции, препятствует её стремлению к саморазвитию. Это направление приходит к откровенному иррационализму. Неудовлетворённость биологизаторскими и идеалистическими концепциями способствовала пробуждению у передовых психологов капиталистических стран (например, во Франции Ж. Политцер, А. Валлон, Л. Сев, в ФРГ К. Хольцкамп и др.) интереса к диалектико-материалистическому пониманию психической деятельности.
