Клим Дегтярев - Энциклопедия спецслужб

Основания для такого отношения у норвежцев отчасти имеются. Эта страна традиционно является объектом повышенного интереса советско-российской разведки. И не только ее, но и спецслужб других стран. Причин тому масса.

Во-первых, Норвегия — северный фланг НАТО. Здесь находятся запасные базы вооруженных сил США, склады с оборудованием, аэродромы, военно-морские базы (едва ли не самая крупная база ВМФ — Буд). В случае какого-либо конфликта с Западом удара следует ждать именно отсюда.

Во-вторых, Норвегия в годы «холодной войны» имела общую границу с Советским Союзом.

В-третьих, через Норвегию, члена многих европейских блоков, разведка может узнать много интересного о других западных странах.

Имена норвежцев, завербованных КГБ, говорят сами за себя: Г. Хаавик (секретарша министра иностранных дел), А. Трехольт (крупный общественный и политический деятель) и другие [721].

По обвинению в работе на КГБ норвежскими контрразведчиками совместно с коллегами из ЦРУ была арестована сотрудница Службы безопасности Генерального штаба И. Линдгрен [722]. Американцы подозревали ее в том, что она — агент советской разведки. Своими мыслями ЦРУ поделилось с норвежской полицией территориального надзора. В сентябре 1965 года ее арестовали и в течение трех месяцев допрашивали с применением «мер воздействия», пытаясь вырвать у нее признание. Однако допросы не дали никаких результатов, и в декабре

1965 года дело против Линдгрен было прекращено. Ее восстановили на работе, но допросы основательно подорвали ее здоровье, и она вышла на пенсию. Окончательные подозрения с нее были сняты только в 1977 году, когда 27 января во время встречи с сотрудником КГБ А. Принципипаловым в Осло была арестована сотрудница МИД Норвегии Г. Хаавик. Она работала секретаршей у самого министра МИДа! Во время следствия она призналась, что была завербована еще в 1950 году МГБ на почве любви к русскому военнопленному В. Козлову. Через полгода, 5 августа 1977 года, умерла в тюрьме от сердечного приступа, так и не представ перед судом [723]. Еще один советский агент был арестован 20 января 1984 года. А. Трехольт был членом постоянной делегации Норвегии в ООН [724].

Один из самых громких шпионских скандалов в истории этой страны разразился в 2000 году. Западные средства массовой информации распространили со ссылкой на источник в норвежской секретной полиции информацию о том, что премьер-министр Норвегии Й. Столтенберг в начале 90-х годов прошлого века якобы имел контакты с представителями КГБ и проходил в их донесениях под кодовым именем «Стеклов».

В то время Столтенберг, будучи членом Норвежской рабочей партии, входил в комиссию по обороне и, по мнению секретной полиции Норвегии, мог служить источником секретных сведений военного характера для КГБ. Называют даже «контактера» для агента по кличке «Стеклов» — якобы им был выдворенный в 1991 году из Норвегии советский разведчик, работавший под дипломатическим прикрытием.

Сам политик категорически отвергает выдвинутые против него обвинения, подчеркивая, что в силу своей работы «имел обычные контакты с различными иностранными дипломатами в Осло, в том числе из советского посольства».

Возможно, обвинение премьер-министра можно было списать на деятельность оппозиции и журналистов, если бы не один интересный факт. В 1991 году из Норвегии выслали одного из сотрудников советского посольства в этой стране, но при этом «никаких доказательств мнимой шпионской деятельности дипломата предоставлено не было» [725]. Возможно, этим «дипломатом в погонах» был офицер КГБ Б. Кириллов, который предпринял попытку завербовать в 1991 году одного из лидеров Рабочей партии страны.

Будущий премьер-министр сейчас отрицает, что когда-либо позволял себе передачу какой-либо секретной информации. Контакты с иностранными, в том числе советскими, дипломатами входили в круг его служебных обязанностей, и обо всех подозрительных контактах он информировал соответствующие норвежские инстанции. Это подтверждают и представители норвежских спецслужб. Они же утверждают, что человек, фигурировавший в документах советской разведки как «Стеклов», и премьер Столтенберг — одно лицо.

Говорить о том, что норвежские спецслужбы в этой ситуации сработали профессионально — не совсем корректно. О деятельности отечественной внешней разведки на Западе узнали от советского перебежчика — офицера КГБ Михаила Буткова. Именно он сообщил подробности о работе людей из Ясенева [726] в этой северной стране [727].

На самом деле, советских агентов было значительно больше, чем смог назвать Михаил Бутков. В середине 1995 года бывший шеф советской внешней разведки Леонид Шебаршин внезапно заявил о том, что в конце 80-х годов прошлого века в Норвегии работали норвежцы, завербованные советскими спецслужбами. Это заявление он сделал, когда принимал участие в работе симпозиума «Вторжение в Афганистан и конец разрядки», организованного Норвежским Нобелевским институтом.

Как утверждает местная газета «Арбейдербладет», в интервью корреспонденту этого издания высокопоставленный советский разведчик заявил, что в конце 80-х годов в Норвегии действовали «два или три» агента КГБ из числа норвежцев.

«Арбейдербладет» пишет со слов Леонида Шебаршина, что эти агенты, не входившие в высшие эшелоны политической власти, передавали КГБ прежде всего информацию о НАТО. Однако бывшие советские разведорганы должны были также получать от них сведения об отношениях между Норвегией и США, анализ политической и военной обстановки в Норвегии и стратегические оценки.

По поводу этой публикации руководитель норвежской контрразведки П. Гаммельгорд заявил, что его служба «намерена проверить» заявления Леонида Шебаршина. Он отказался сообщать о том, было ли норвежцам ранее известно, что в конце 80-х годов в Норвегии действовали агенты КГБ. Вместе c тем он отметил, что «отставные руководители КГБ уже неоднократно выступали c подобными высказываниями». На вопрос журналистов о том, намерена ли норвежская контрразведка связываться по этому поводу c Шебаршиным, П. Гаммельгорд ответил: «Мы об этом подумаем» [728].

В феврале 1992 года в Норвегию бежал высокопоставленный сотрудник ГРУ. Его имя и подробности побега даже спустя десять лет продолжают храниться в тайне. По некоторым данным, он отвечал за работу агентурных сетей советской, а затем российской военной разведки в Скандинавии, а возможно, и в Канаде. Многомесячный допрос перебежчика проводился на конспиративной вилле контрразведки под Осло.

Одним из последствий предательства стала высылка из страны в октябре 1992 года сотрудника ГРУ В. Федика, работавшего под дипломатическим прикрытием третьего секретаря посольства РФ в Норвегии. В интервью местной телекомпании начальник контрразведки Норвегии Я. Грендал сообщил, что Федик пытался завербовать норвежского гражданина, располагающего информацией об иностранцах, обучавшихся в Норвегии. Впоследствии многие из этих студентов могли бы стать агентами с долгосрочной перспективой [729].

Со времени окончания Второй мировой войны из Норвегии в общей сложности были высланы за шпионаж 50 наших граждан. В 1991 году норвежцы предписали покинуть страну сразу девятерым сотрудникам советских учреждений. Это случилось после выхода в свет книги беглого майора КГБ Михаила Буткова [730].

А вот что послужило истинной причиной высылки из страны 12 марта 1998 года пятерых российских дипломатов — об этом журналисты спорят до сих пор. Официальное объяснение звучало так: правительство Норвегии обвинило в шпионаже и объявило персонами нон грата Е. Серебрякова, В. Кочкарева, А. Монахова, И. Чалого и А. Жигалова [731].

Хотя фактически страну должны были покинуть лишь двое из них. Еще двое работали в Москве, а пятый член «норвежской пятерки» находился в тот момент в одной из сопредельных с Норвегией стран.

У специалистов вызвало удивление требование МИД Норвегии о необходимости «срочно» покинуть страну. Дело в том, что «вербовкой норвежских граждан в интересах российской разведки» дипломаты занимались, по словам министра юстиции Норвегии, в политических кругах страны. А это, по крайней мере до последнего времени, считалось меньшим «грехом», чем, например, вербовка военных или научных кадров: в этом случае урон более конкретен и вполне оценим с финансовой точки зрения [732].

Российские журналисты выяснили, что действительно один из пяти дипломатов, объявленных персоной нон грата Норвегии, никогда не бывал в этой стране. Это означает, что вербовка неких высокопоставленных норвежцев и работа с ними осуществлялась не только на территории его родины, но и в других странах. Операция проходила по стандартной схеме — деньги в обмен на секретные документы.

Некоторые норвежские газеты опубликовали имя одного из госслужащих, завербованных российской разведкой. Это С. Ламарк, советник в Министерстве по делам регионов. В своем ведомстве он отвечал за участие Норвегии в Совете Баренцева и Евроарктического региона, куда входит и Россия.